Читать книгу "Ангелы Калибана - Гэв Торп"

— Это старинное иллирийское слово, «анорт». — Не разгибаясь, Конрад по-змеиному соскользнул с гроба.

— Что оно означает? — Льва не интересовал ответ, но вопросом он отвлек противника и сделал еще один шаг.

— Многое. Конец. Начало. Вершины и глубины. Варп. — Ночной Призрак пожал плечами. — Беспорядок. Анархия. Разрушение созданного и возвращение к истокам. Весьма многогранное понятие для нации невежественных дикарей, не находишь?

— И теперь все они мертвы, поскольку ты использовал их как живой щит. Ты запятнал остатки их цивилизации. Я стер ее с лица земли.

— Что ты чувствуешь после этого? — Облизнув клыки тонким языком, Кёрз склонил голову набок. — Отцы и матери убиты. Дети тоже мертвы или стали сиротами. Всё, чтобы добраться до меня.

— Какая тебе разница?

Эль’Джонсон вновь шагнул вперед. Он поравнялся с внешним кольцом саркофагов. До Конрада оставалось двадцать метров. Калибанец знал, что из склепа нет другого выхода.

— Я люблю детей. Они вкусные.

— Ты испорчен. — Лев ощутил глубокое болезненное отвращение при виде того, что стало с его братом. — В Трамасе ты был злобным и коварным, на Тсагуалсе — подлым, но теперь пал еще ниже.

— Даже у психопатов есть чувства, — ответил Конрад, изобразив печальную гримасу — лоб сморщен, уголки губ направлены книзу. — А может, и нет.

Оттолкнувшись от гроба, Ночной Призрак взмыл к потолку. Невероятным образом он, словно паук, пробежал несколько метров, цепляясь за камни, развернулся и спрыгнул на Эль’Джонсона.

Пытаясь уклониться от атаки, Темный Ангел отшатнулся и врезался спиной в саркофаг. Когти пробороздили его доспех на груди и правой руке, расщепляя керамит, будто кость.

Отпрыгнув ото Льва, Кёрз в полете ударил его ногой в лицо, извернулся и по-кошачьи приземлился у основания лестницы. Там Конрад с жестокой ухмылкой оглянулся через плечо и поднял левую руку. В ней он держал нечто странное — красную латную перчатку, из которой торчали две сломанные лучевые кости.

Эль’Джонсон немедленно высказал догадку:

— Рука Азкаэллона?

— Я немного повозился с его смерть-датчиком…

Улыбнувшись, Ночной Призрак взмахнул рукой и зашагал вверх по лестнице. Через три ступени он остановился, повернулся и нахмурил брови. Затем Кёрз снова взмахнул рукой, даже более театрально.

— Я же сказал, что ты становишься предсказуемым, — произнес Темный Ангел, подступая к нему с выставленным вперед Львиным Мечом. — Замкнутое пространство, увешанное взрывчаткой? Ты проделал это в Поклонной часовне, когда хотел обрушить ее на меня и Робаута. Потом ты, несомненно, восхищаясь своей находчивостью, использовал детонатор Азкаэллона против него самого — завалил вход в чертоги императора и погубил сангвинарных гвардейцев снаружи. Могу представить, как долго и упорно ты фыркал от радости. Меня сразу заинтересовало, что руку Азкаэллона так и не нашли, а вчера из транспорта с боеприпасами для моего легиона пропали мелта-бомбы. Ты серьезно думал, что сумеешь снова меня обмануть?

— Что?

— Мне объяснять помедленнее? Пока ты брел за мной к вершине, словно бессильная тень, мои бойцы обезвредили мелта-бомбы, которые ты украл и разместил здесь.

Лев бросился вперед. Раздраженно зашипев, Конрад метнул в него латницей Кровавого Ангела и помчался вверх по лестнице. Эль’Джонсон следовал за ним в паре метров, так близко, что Кёрз не мог развернуться и напасть.

Ночной Призрак сворачивал то влево, то вправо, с легкостью ориентировался в коридорах, преодолевал развилки и огибал углы, будто струйка дыма. Примархи проносились через топорно сработанные смежные помещения, уставленные книжными полками и шкафами, где на кафедрах и столах еще виднелись многовековые пятна чернил и краски. Более тяжеловесный Лев на резких поворотах врезался в стены и яростно рычал, отлетая от древних кирпичей.

Возле ведущих на поверхность ступеней Эль’Джонсон остановился, чуть проехав по мокрому пеплу, который нанесло снаружи. Конрад, нигде не задерживаясь, добрался до середины лестницы.

Из отверстия на верхней площадке донесся тихий свист. Кёрз озадаченно замер за мгновение до того, как в ступени перед ним вонзилась поисково-истребительная ракета. Осколки снаряда и камня обрушились на Ночного Призрака, ударная волна швырнула его в стену.

По лестнице раскатился грохот взрыва, но даже он не смог заглушить приближающийся рев плазменных двигателей. Кроме того, Лев услышал стук сабатонов по камням наверху и разглядел трех «Огненных хищников», которые зависли над открытым куполом храма.

— Я привел с собой друзей. — Эль’Джонсон поднял клинки, перекрыв собой нижний выход с лестницы. — Никогда не любил драматические поединки.

Конрад выглядел так, словно его предали. Это было почти комично, но шок быстро сменился гневом. Лев никогда не видел подобного: лицо его брата превратилось в маску беспримесного неистовства.

— Меня тошнит от вас, черви! Вам еще воздастся! Тьма обитает в каждом из нас!

Кёрз устремился вниз по ступеням, будто жуткая ракета, увенчанная мерцающими когтями. Эль’Джонсон взмахнул мечом и ощутил, что тот разрубил броню и плоть, но Повелитель Ночи врезался в него всем телом, и оба рухнули на каменный пол, лязгая доспехами.

Примархи откатились от лестницы, расцепились и вскочили на ноги лицом друг к другу, сгорбившись под потолком коридора.

Больше не было ни издевок, ни игры в кошки-мышки. Конрад атаковал с такой безумной яростью, что Лев лишь благодаря полной концентрации парировал его размашистые выпады. Он вынужденно отступил, и между братьями затрещали разряды, вылетавшие при соударении молниевых когтей с клинками в оболочке силовых полей.

— Ты не сможешь убить меня! — проревел Ночной Призрак, целясь в горло Эль’Джонсона. Тот в последний миг отвел удар коротким мечом. — Не ты убьешь меня!

После этих слов Кёрз словно пришел в себя, но атаки его не стали менее свирепыми. Он обрушил на Льва вихрь атак, проделал с десяток пробоин в его латах. Лезвие, едва не вскрывшее калибанцу череп, обожгло ему лоб и временно ослепило на правый глаз.

— Смирись с этим! — злобно бросил Конрад. — Ты не убьешь меня. Мне даровано искупление: мою жизнь заберет ассасин Императора.

— Я ни с чем не смиряюсь, — мрачно ответил Эль’Джонсон. Отразив новый взмах когтя, он перестал отступать. Львиный Меч рванулся вверх, словно набравшись жизненных сил от хозяина, пронзил правую руку Кёрза ниже локтя и приколол ее к стене прохода.

Ночной Призрак рывком высвободил конечность. Омерзительно затрещали броня и рвущаяся плоть, на кирпичах остались лоскуты почти иссохшей кожи и капли маслянистой крови. Острия когтей оцарапали горло Льва — неглубоко, но примарх отшатнулся и сделал пару шагов назад.

Конрад со злорадным ликованием вновь перешел в наступление, широко раскрыв глаза и весело ухмыляясь. В тесном коридоре лязг оружия был оглушительным, сама близость к Кёрзу подавляла Эль’Джонсона — противник атаковал его чувства так же свирепо, как и тело. Повелитель Ночи оттеснил Льва к началу другой лестницы из пары десятков ступеней, ведущей на второй подуровень. Этаж внизу представлял собой лабиринт деревянных шкафчиков, где хранились тексты, давно запрещенные на остальном Макрагге. Древний скрипторий окружали немногочисленные запертые кельи и маленькие опочивальни, где жрецы когда-то готовились к церемониям, проводившимся на поверхности.