Читать книгу "Записки карманника - Заур Зугумов"

Копейка в карманах гуляла по ништякам – было много денег.

Кошелешники непманского замеса – карманные воры времен НЭПа.

Крадун – преступник, занимающийся исключительно воровством и строго придерживающийся воровских законов. Кандидат в воры в законе.

Ксивам – в данном случае, документам, удостоверяющим личность.

Лежки на кресте – пребывания в санчасти или больнице.

Лепила – медицинский сотрудник (например, медбрат) в местах лишения свободы. Почти то же самое, что и коновал.

Мандро – хлеб.

Медвежатник – вор, специализирующийся на вскрытии сейфов. Принято считать, что самых уважаемых воровских специальностей в преступном мире две: карманники и медвежатники. С самого начала становления воровского сообщества подавляющее большинство воров в законе промышляли именно этим.

Могли опустить – могли изнасиловать, или сделать что-либо в этом роде.

Мойдан – поезд.

Мусора меня хотели крутануть – в данном случае, администрация ИУ хотели добавить срок заключения к уже имеющемуся.

Мусора плотно упали на хвост – милиция установила круглосуточную слежку.

На бздюн – идти вдвоем на совершение уголовного преступления.

На Жидовке – один из районов города Грозного компактного проживания горских евреев времен СССР. Аналогичные районы были в Махачкале – Биржа, в Баку – Кубинка, в Нальчике – Колонка и т. д.

На мальце болт с брюликом – На пальце огромных размеров перстень с бриллиантом.

На трассе – во время карманных краж в общественном транспорте.

На хазе я цинканул босоте – на конспиративной квартире, где собираются воры, я попросил единомышленников.

На хазе одного центрового барыги – на конспиративной квартире известного спекулянта.

На хазу к жигану – на конспиративную квартиру к вору.

Обалденный фарт – большая удача.

Он с головой дружит крепко – всегда хорошо думает, прежде чем что-то сделать, или предпринять.

Откинулся с Ветлага, где чалился на тридцатке, в Бадье – освободился из колонии № 30, где отбывал срок заключения в поселке Бадья, Кировской области.

Погоняло – кличка, прозвище.

Подлянки – подлые поступки.

Пососкакивали – в данном случае, поразъехались.

По стольнику за манишку – по сто рублей за шиворот.

Прикол держал – рассказывал.

Принимала контора – арест производил уголовный розыск.

Притухал шпанюк – временно проживал вор в законе.

Разглагольствоваться – слишком много говорить на эту тему.

Рвали когти – убегали.

Рыжая цепура – золотая цепочка.

Рыжий котел – золотые часы.

Светиться – показываться на людях лишний раз.

С копейкой напряги – был недостаток в деньгах.

Сучьи войны – кровопролитная, смертельная борьба между ворами с одной стороны и суками, б. дьми и автоматчиками, с другой.

Фраерок слинял так шустро – человек ушел так быстро.

Хавчик – еда.

Хороший понт, те же деньги – поговорка, которую, как правило, употребляют карманные воры. Чем больше людей и движений, тем легче можно украсть.

Цацки – разного рода золотые украшения.

Цацки эти предназначены для мусоров на случай запала – золотые украшения предназначены для дачи ими взятки правоохранительным органам во время ареста.

Чертополохи – неуважаемый человек, постоянно совершающий проступки, идущие вразрез с понятиями арестанта.

Чалился с ним на спецу малолетке в Нерчинске – находился с ним вместе в заключении в колонии для несовершеннолетних, на спецусиленном режиме (таких колоний в СССР было всего три: в Георгиевске, Нерчинске и…) в городе Нерчинске.

Шишкари – большое начальство.

Шнифтами – глазами.

Соломонова мудрость

1

Воры – народ в основном суеверный и мнительный, и я не составлял исключения в воровской период своей жизни. Когда дождливым и туманным утром я выходил из дешевого номера ленинградской гостиницы «Балтика», в коридоре дорогу мне перебежала черная кошка. Целый день после этого какое-то смутное ощущение тревоги почти ни на минуту не покидало меня. Когда на город уже опустилась ночная мгла и я стоял, облокотившись о шершавый ствол старого тополя, не спуская глаз с дома напротив, и ожидал от подельников «цинка», мозг мой почему-то отказывался воспринимать тревогу и волнение сердца. В тот момент я думал только о предстоящем мне деле и мечтал, как и любой преступник, лишь о том, чтобы оно выгорело.

Приподняв короткий воротник модного японского плаща, который по случаю приобрел недавно в одной из московских «Березок», я оглянулся по сторонам. Вокруг было тихо и безлюдно, лишь только рядом с ярко освещенной детской площадкой прохаживалась молодая, элегантно одетая женщина. Она постоянно поглядывала на часы, по всей вероятности ожидая запаздывавшего возлюбленного.

Какое-то время игра этой актрисы меня даже забавляла, ведь этой юной темноволосой красавицей была никто иная, как пребывавшая в то время в самом расцвете цыганской красоты наша подельница Ляля, которая в тот момент стояла на стреме.

2

Начало того фартового года, как ни странно, выдалось крайне неудачным. Мало того, что кого-то из нас чуть не упекли за решетку (пришлось отстегнуть на лапу мусорам немалую копейку), нам к тому же еще и катастрофически не везло, куда бы мы ни поехали и за какую бы «работу» ни взялись. А тут еще, как нарочно, в начале марта неожиданно пришла малява из тобольской крытой тюрьмы, обязывавшая Дипломата, Карандаша и Цируля, как воров в законе, в назначенное время прибыть к братьям на сходняк.

При таком раскладе остановить уркагана могли лишь два обстоятельства: тюрьма или смерть. Слава Богу, ни того, ни другого пока не предвиделось, но, тем не менее, мы уже собрались пойти на дело, что называется, ва-банк, чтобы раздобыть денег. Но тут, как часто бывает, вмешался случай и изменил все наши планы.

В те не столь уж и далекие годы урка, срочно нуждавшийся в деньгах, в первую очередь думал о том, где бы их украсть. Я хочу особо подчеркнуть это слово – украсть. Конечно, существовали воровские общаки, из которых без проблем можно было взять ту или иную сумму, но в общую казну урки ныряли крайне редко. Разве что в случае, когда какому-нибудь жигану грозило что-то очень серьезное со стороны власть имущих. И тут уже не имело абсолютно никакого значения, в тюрьме или на свободе находился жиган. Общак существовал везде, где только были воры, а они были везде.