Читать книгу "Три черные колдуньи - Лариса Соболева"

— Тебе не нравится? — спросил Филипп.

— Неужели заметно? Ты бы повесил хотя бы одну дома?

— У меня три его работы. Приедешь ко мне — увидишь.

— Сочувствую, потому что спать в комнате с этими шедеврами — обеспечить себя на ночь кошмарами.

— А я повесил их там, где никто не спит, — шутливо сказал он.

— Тогда я спокойна за тебя.

И вдруг в зал чинно вплыли… мама Филиппа с несравненной Гелой. У Жанны сработал щелчок в голове, как переключатель.

Ирина Захаровна имеет мотив. Нина нашла компромат… должно быть, что-то очень серьезное, заставившее уничтожить невестку. Но Нину убил мужчина, и опять: если он киллер, почему стрелял без глушителя? Предположение: это был человек, который только ступил на путь профессионала-убийцы. Логика: Ирина Захаровна станет пользоваться услугами новичка? Никогда. Она не настолько глупа. Значит, тоже мимо?

Гела… Она могла переодеться в мужчину, ведь ничего не стоит спрятать женскую тонкую фигуру под свободным кроем одежды, волосы под париком, лицо за приклеенными усами. Но детектив заверял Алю, что нашел убийцу, и это был мужчина, а не переодетая женщина. Але сказал: «Он идет ко мне». Не она, а он. Нет, это не Гела.

Тогда остается Ветров…

Тем временем Ирина Захаровна заметила сына, преобразилась в светящуюся гирлянду, но тут же потухла — в ее поле зрения попала Жанна. Однако омрачилась она ненадолго, сию же минуту взяла себя в руки и, что-то коротко бросив Геле, двинула через весь зал к Филиппу с Жанной. Отставая всего на шаг, за ней плыла Гела, которую полотна по стенам занимали несравнимо больше, чем влюбленная парочка.

— Ты заметил, Филипп, он растет с каждым годом? — начала мама светскую беседу, едва приблизившись к сыну. И обратилась к Жанне: — А вам нравится?

— Мрачновато, — робко высказалась Жанна, сама в это время мало чем отличавшаяся по настроению от картин. Правда, живопись тут ни при чем, всему виной убийца и подозреваемые.

— Я согласна с Жанной, — придирчиво рассматривая работы, произнесла Гела. — Мрачно. Тоскливо. Скучно. Я бы назвала это новым течением: ужасы.

— Он так видит мир, — возразила Ирина Захаровна. — А ты, Гелка, не разбираешься в живописи.

— Уж я-то насмотрелась всего… — высокомерно хохотнула подруга мамы. — За эту мазню на Западе никто и полушки не даст. Он понятия не имеет, что такое живопись, абстрактная тем более. Удивляюсь, как нашим бездарям удается создать вокруг себя ореол гениальности?

Художник пригласил посетителей в соседний зал к накрытым столам, но и там фуршет проходил в окружении его же картин. Тосты произносились только в честь художника, похвалы лились рекой, как и шампанское. Жанна в это же время находилась далеко…

Как распутать убийство Нины? Или хотя бы точно выяснить, что никто из подозреваемых не имеет к нему отношения. Как? Неужели это нельзя сделать? А видеть Ирину Захаровну, Филиппа и Гелу, находить якобы мотивы, которые тут же рассыпаются в пух и прах, — невыносимо. И стоять с бокалом, украсив лицо вымученной улыбкой, нет никаких сил. На этих людей ничего нет, к ним не подобраться, они не подпускают к себе ближе, чем на расстояние вытянутой руки. Ценные выводы обычно делаются на основании чего-то, например: после разговоров, встреч, знакомств с друзьями и опять разговоров. Как сделать выводы, если ни Ирина Захаровна, ни Гела не идут на контакт, игнорируют ее? И до чего же с ними неуютно, холодно, как в этом зале.

Тронув за плечо Филиппа, Жанна зашептала:

— Мне пора. Я позвоню.

Он кивнул, мол, договорились, Жанна побежала к выходу. Только отъехав на большое расстояние от выставочного зала, она словно освободилась от пут. Нет, одной ей не справиться, это понятно. Но есть Вениамин, который уже дома и ждет ее. С ним Жанна чувствует себя защищенной, уверенной, он поможет, если только можно помочь в данной ситуации.

Вениамин открыл дверь и обнял Жанну, от него повеяло теплом, а руки казались сильными, в такие руки не страшно отдавать себя.

— Я соскучился, — после долгого поцелуя сказал он. — От тебя пахнет спиртным. Жанка, признайся честно: ты подпольный алкоголик?

— Немного, — рассмеялась Жанна и прижалась к нему. — На выставке поили шампанским, но я не пила, потому что за рулем, делала вид, что пью. Я голодная. Есть из чего приготовить?

— Иди отдыхай, а я разогрею утку, мама передала готовую.

— А твоя мама похожа на маму Филиппа?

— Не-ет, — расхохотался Вениамин, следуя на кухню. — Моя мама обыкновенная и необыкновенная одновременно. Она тебе понравится.

О, это уже намек на серьезные отношения, намек приятен. Жанна упала на диван, закинула руки за голову и выгнула спину. Хорошо-то как, спокойно. А запах идет из кухни — полный улет.

— Жестковатая, придется подождать, — крикнул Вениамин. — С голоду не умрешь?

— Не умру, — откликнулась Жанна.

Она поднялась и фланировала по комнате в поисках, чем бы себя занять. Но не кухней. Когда добровольно освобождают от плиты, кто же откажется? В прошлый раз она не обратила внимания на порядок, сегодня ее приятно удивила идеальнейшая чистота, на мебели ни пылинки.

Вот чем займется: альбомами с фотографиями, всегда интересно посмотреть и сравнить, каким был человек и каким стал. Жанна взяла с книжной полки увесистый альбом, присела на край стула. Первые фотографии рассмешили: Веня на них упитанный подросток и очень серьезный, а Филипп длинный, худой и страшненький. Она пролистнула несколько страниц. Эти снимки сделаны ближе к сегодняшнему дню. Свадьба Филиппа… Пикник…

— Все готово! — крикнул Вениамин. — Сейчас принесу…

Жанна непроизвольно повернулась на его голос, альбом чуть не выпал — удержала, но на пол посыпались фотографии. Жанна присела, подняла и… будто электрическим разрядом ударило, она задохнулась…

Послышались шаги. Жанна заметалась в поисках сумки, но поняла, что времени на это у нее нет, сунула пару фото в карман пиджака, остальные в альбом и вернула его на место. Вениамин нес на блюде нарезанную утку, от которой поднимался пар, попросил Жанну:

— Скатерть постели. На спинке стула висит.

Она повертелась, не сразу заметив скатерть в сине-желтую клетку, механически постелила, мысленно подыскивая причину для оправдания своего ухода. Тем временем Вениамин умчался на кухню, сразу же вернулся с подносом, на нем стояла ваза с апельсинами и яблоками, салатница и тарелки.

— Ой, чуть не забыла! — вскрикнула Жанна. — Ты не потерял конверт, который я оставила у тебя?

— Не имею привычки терять чужие вещи.

— Давай назад, завтра хочу отправить.

Вениамин подошел к книжному шкафу, взял конверт, лежавший сверху фотоальбомов, и отдал Жанне.

— Прошу к столу, — пригласил.