Читать книгу "Успеть за Правдой - Максим Резниченко"

Я уже едва терпел ужасную резь в глазах и практически ничего не видел. Проклятая нить не желала рваться, как ее не тяни!

– Да гори ты синим пламенем! – в сердцах выкрикнул я, даже представив мысленно, как она сгорает в голубом огне, а ее концы чернеют, сжимаются и нить исчезает совсем.

Сквозь застилающую глаза пелену и соленую влагу от слез я все еще видел свои ярко светящиеся руки, сжимающие белую нить. А в следующий миг все произошло именно так, как я себе представил. Короткая вспышка невероятно густого синего, ультрамаринового огня охватила канал, и спустя несколько долгих секунд с отчетливо слышным звоном нить лопнула. Негасимое пламя жадно пожирало ее рваные концы. Они почернели, съежились, и спустя несколько секунд, нить исчезла совсем. Я перевел дыхание и с огромным облегчением несколько раз сморгнул, вернув себе нормальное зрение, и вытер от слез лицо.

– Макс, ты что сейчас сделал? – ошарашено спросил Рыжий. Его лицо странно расплывалось, но это было следствием слишком долгого «созерцания». Через минуту, может меньше, зрение должно полностью восстановиться.

– А что? – глаза болели невыносимо, и я смотрел на мир сквозь узкие щелочки почти сомкнутых век.

– Ты бы видел себя со стороны!

– Потом расскажешь, – сказал я ему и нащупал руку девушки.

– Может, это ты нам расскажешь? – не мог успокоиться Семен. – Единственное, что видели мы – это твои светящиеся глаза.

– Светящиеся? – я повернул к нему лицо.

– Да, – тихо ответила вместо него Соня.

– Они бы и у вас засветились, если бы вы так долго «созерцали», – сказал я.

– Ты, что, все это время…? – Рыжий не мог скрыть сильное удивление в голосе.

– Пришлось. А теперь не мешай, пожалуйста, – прервал я неуместные сейчас разговоры. – Все обсуждения – потом.

– Что нужно делать? – спросила Соня.

– Пока – ничего. Ждите.

– Друг! – прошелестел в моих мыслях голос Стража. – Ты оборвал канал! Теперь и я знаю, как это можно сделать! – мне передалось от него чувство удовлетворения и благодарности. – Плетущая должна очнуться!

– Надеюсь на это, – устало бросил я в пустоту.

Тем временем лицо Алены на глазах налилось здоровым румянцем. Кожа ее рук потеплела и уже не казалась такой безжизненной, как еще несколько минут назад. Жизнь возвращалась к Плетущей. Глядя на Алену сейчас, трудно было сказать, что всего минуту назад она была при смерти. Казалось, что она просто спит. Крепким и глубоким сном, но спит.

– Смотрите! – громко прошептал Семен. – Она уже не такая бледная.

Пальцы ее рук едва заметно вздрогнули, зажатые в моих ладонях. Прошло еще немного времени, и ее ресницы затрепетали, и девушка открыла глаза цвета крепкого кофе. Несколько секунд она немигающе глядела в потолок, потом медленно повернула голову, и наши глаза встретились. Алена моргнула и слабо улыбнулась.

– Спасибо, – беззвучно прошептала она и облизнула пересохшие губы.

– Класс! Мы сделали это! – негромко порадовался Семен.

Я «достал» бутылку с водой и длинную коктейльную трубочку, которую вставил внутрь. Поднес ее к губам девушки. Она благодарно моргнула и удивительно быстро выпила всю бутылку. Уже самостоятельно, хотя и дрожащей рукой, вытащила изо рта трубочку.

– Еще воды? – спросил я.

Она отрицательно покачала головой, и мое внимание переключилось на монитор одного из приборов, на котором отображалось участившееся сердцебиение девушки. Если я не ошибаюсь, то там, наяву, вся телеметрия передается на компьютер дежурному врачу. Наверняка, обнаружив изменения в состоянии пациентки, он зайдет к ней в палату, чтобы лично проверить ее самочувствие. Разумеется, он не будет пытаться привести ее в чувство, но все равно существует вероятность того, что Алена проснется. А я бы хотел задать ей несколько вопросов, прежде чем это произойдет.

– Спасибо, – снова промолвила она, но уже вслух, – что спас меня.

– Не за что, – ответил я машинально.

– Я все видела, – уже почти нормальным голосом произнесла она.

– Что именно?

– Все, – твердо повторила она.

Пора уже было задавать ей конкретные вопросы. Судя по всему, Алена была к ним готова. По крайней мере, следовало попытаться узнать у нее самое главное.

– Как ты оказалась в коме?

– Я была предательски ранена отравленным клинком.

– Отравленным? – удивился я.

– Да, на его лезвии был особый яд, который вводит человека в кому.

Ну конечно! Яд – самый надежный и простой способ отравить человека, убить его или вот так – погрузить в кому.

– Как это произошло? – спросил я.

– Исподтишка, – негромко, чтобы поберечь силы, ответила она. – В спину. У меня не было возможности ни покинуть сон, ни просто убежать – меня окружили твари, а их хозяин блокировал мои попытки проснуться.

– Какие твари?

– Человекоподобные, со странным оружием.

– Ты знаешь, кто хозяин этих тварей?

– Да, – ее глаза стали злыми и колючими. – Знаю.

– Ты должна знать, что Плетущие часто меняют свою внешность, – напомнил я ей.

– Конечно, – с короткой заминкой ответила она. Потом Алена повернула голову к Соне и сказала. – Я видела, как враг принял твой облик.

– О чем ты говоришь? – перебил ее Семен. – Ты же была в коме!

Девушка снова посмотрела на меня, и слабая улыбка, совсем нерадостная, тронула ее губы.

– После того, как меня … предательски ранили, – она запнулась, подбирая слова. – … я стала, как призрак… Помогите мне сесть, пожалуйста.

Мы с Семеном подхватили ее под руки и подтянули оказавшееся неожиданно легким тело к спинке кровати, а Соня «достала» сразу несколько больших подушек и уложила их так, чтобы девушке было удобно сидеть.

– Спасибо, – поблагодарила Алена. – Так гораздо лучше.

Через секунду в ее руке появился стеклянный стакан с яркой оранжевой жидкостью внутри. В нос пахнуло апельсиновой свежестью.

– Насчет призрака, – напомнил ей.

Алена потемнела взглядом.

– Я сказала «призрак», потому что этот термин наиболее подходит к тому, кем… чем я стала. Меня никто не видел и не слышал, – пояснила она. – Но я могла летать…

– Летать?! – Рыжий не выдержал вынужденного молчания, но ни Соня, ни я не обратили на него внимания, сами удивившись услышанному.

– Да, летать, – грустно улыбнулась девушка. – Я могла наблюдать со стороны за собственным телом, которое находилось в коме да еще и с этими дурацкими цифрами на лбу. Я могла перемещаться в снах с любой, какой только можно представить себе, скоростью. Я могла взлететь к небесам и рухнуть на землю без малейших последствий. Да, я могла летать… Но все эти чудесные возможности были слабым утешением, потому что было очевидно, что с каждым днем, часом, минутой я теряю все больше сил. Хотя на мне, как на призраке, это никак не отражалось.