Читать книгу "Успеть за Правдой - Максим Резниченко"

Я с трудом разлепил веки и уставился на нелепые обои в цветочек на потолке. Глаза сильно щипало, словно в них песка насыпали, и я снова закрыл их. До меня донесся шум, обычный городской шум – это через приоткрытую форточку. Я настолько отвык от этого звука, что некоторое время просто слушал его. Не открывая глаз, зашарил рукой по тумбочке, сбоку от кровати. Сотовый был там, где я оставил его ночью. Открыть глаза снова получилось гораздо легче. Щурясь и часто моргая, я поглядел на дисплей телефона. Множество неотвеченных звонков и непрочитанных текстовых сообщений. И кто же мне звонил? В списке значились: «Рыжий, Марина Яковлевна, Соня, Миша». Смысл всех сообщений сводился к одному – «перезвони». С чего бы это такой переполох? Позже разберусь. Сперва нужно в себя прийти. Который час вообще? Часы в телефоне показывали половину десятого. Я с трудом встал с кровати и привычно припал на левую ногу. Стоп! Оглядев ее со всех сторон, я так и не нашел ни следа от того огромного синяка, который остался после знакомства с цефалоподом. Все еще сонный, я поплелся в ванную комнату, там умылся, почистил зубы и побрился. Нет, умывание не помогло – спать хотелось страшно. Проковылял на кухню и включил электрический чайник, хотя точно знал, что ни чай, ни кофе мне не помогут. Мне нужен был нормальный сон и отдых. Встав у окна, поглядел на улицу, где, несмотря на календарную осень, стояла самая настоящая зима: трава, деревья, машины, детская площадка во дворе – все было покрыто снегом. Лишь дороги чернели мокрым мерзлым асфальтом. Редкие прохожие были одеты по-зимнему тепло. Единственная радость – это солнце. Спрятавшись за крышу соседнего дома, оно робко оттуда светило. В его лучах искрился снег – значит, на улице был мороз.

Чайник закипел и со щелчком выключился. Я залил кипятком растворимый кофе, который щедро насыпал в чашку. Не люблю его, но искать чай в сумке не было никаких сил. Густой аромат быстрорастворимой бурды моментально заполнил кухню. Взял чашку и пошел в комнату. Где мой билет? Ага, вот он. Во сколько поезд? Вечером. Я размышлял всего секунду, потом снова пошел на кухню, вылил бурую жидкость в раковину, сполоснул чашку и вернулся в комнату. Мне нужен отдых. Мертвый город высосал из меня все силы. Я выставил будильник на сотовом и завалился в остывшую постель. Не будет никаких снов, только отдых. С радостным не то облегчением, не то предвкушением я встретил накрывшее меня вмиг забытье.

Я снова оказался в городе, но уже своем, том самом, где на восьмом этаже жилого дома находилась девушка, Плетущая. Неужели я настолько устал, что оказался не в состоянии контролировать собственные сновидения и вместо того, чтобы погрузиться в пустой сон, переместился сюда? Я начал процесс ухода, но почти сразу остановился. Проверка не должна занять много времени.

Влево и вправо тянулась улица, в низине за ней лежали трамвайные рельсы, а уже за ними – еще одна улица, нечетная сторона этой. Ночной город освещали огни уличных фонарей, да время от времени вверху, в низких тучах, вспыхивали беззвучные молнии. В отдалении появился человек. Я сразу узнал бегуна: спортивная одежда, глубоко надвинутый на лицо капюшон. На этот раз я не пропустил его, а шагнул навстречу и вскинул руку:

– Стой!

Он послушно замер. Я сделал еще шаг и оказался совсем рядом с ним.

– Привет.

В ответ лишь молчание. Я и сам толком не понимал, зачем с ним разговариваю. Он всего лишь часть пейзажа, как дома вокруг. Он иллюзия, тень реального человека, виденного мной наяву.

– Кто ты? – спросил его.

Бегун стоял, не шевелясь. Его лицо скрывала глубокая тень от низко надвинутого козырька кепки и капюшона кофты. Беззвучная молния вспыхнула наверху и на краткий миг выхватила из ночного мрака окружающий пейзаж. Я поднял руки, чтобы открыть лицо бегуна, и в этот миг он заговорил. Знакомый хрипловатый голос, полный мучительной боли, заставил меня задержать дыхание.

– Это все из-за тебя… Чтоб тебя твари сожрали…

В тени капюшона двумя колючими искрами сверкнули злые глаза, и я легко угадал очертания проявившегося, словно на фотобумаге, лица Угрюмого.

– Нашли время разборки устраивать! – вдруг совершенно другим голосом бросил бегун, а потом добавил: – Я не верю тебе. Я устала и хочу домой…

Мое сердце споткнулось, когда я узнал говорящего.

– Катя, – выдавил я вдруг пересохшим горлом. – Катя…

– Давай, мочи их! – Из-под капюшона на меня уже смотрел Семен, скалясь в злой гримасе.

Будто кто-то бередил еще не зажившую рану, вороша и тревожа ее. Слишком недавно все это было и не успело подернуться пеленой забвения. Слишком тяжело и больно оказалось терять друзей. В страхе и смятении я взирал на того, кто так легко менял лица. Бегун поднял руку и сорвал с себя кепку и капюшон. Водопад неестественно светлых в царящем вокруг полумраке волос рассыпался по его плечам. На меня смотрели пронзительные голубые глаза, а упрямый локон все лез и лез прямо в них. Легкая улыбка тронула бледные губы. Я глядел, позабыв дышать, на то, как лицо Сони на глазах стало влажным от текущего по нему пота. У девушки подкосились ноги, и она завалилась на спину. Я успел подхватить ее. Бережно опустил легкое тельце на землю, не в силах поверить, что все это – лишь иллюзия, игра моего собственного воображения, израненного и измученного недавними потерями сознания. А девушка глядела на меня испуганно, она хотела что-то сказать. Какая-то муть застлала мне глаза, и я спешно смахнул с них предательскую влагу.

– Соня… Сонечка… – взял ее голову и уложил себе на колени. – Прости…

Призрак исчез несколько минут назад, а я все сидел на асфальте, не в силах собраться с мыслями. Они, потерянные и тоскливые, метались в голове, лихорадочно сталкиваясь, и пугливо отскакивая друг от друга. Через несколько минут, уже почти полностью успокоившись, я нашел в себе силы подняться на ноги, чтобы отправиться в дальнейший путь. И я отправился, что мне еще оставалось делать? Когда моя цель, высокое, шестнадцатиэтажное здание, оказалось совсем рядом, я пришел в себя окончательно. По крайней мере, я искренне в это верил.

Что-то, слабо звякнув, вылетело из-под ног. Я остановился, нагнулся и в этот раз поднял с асфальта монету. До шестнадцатиэтажного дома оставалось не более полусотни метров. Оно слепыми окнами следило за мной, а беззвучные молнии на краткие мгновенья выхватывали из ночного мрака его высокие стены. Вот и подъезд. Поднялся по ступеням, зашел в парадное и свернул направо, на лестницу. Экономя силы, я не спеша поднимался по ступеням. Пятый этаж. Я резко остановился, потому что дорогу преградили люди, занявшие подъем. Они плотной толпой собрались на лестнице, отрезав путь наверх. Их было не больше десятка… нет, больше – они сгрудились и пролетом выше. С некоторым усилием я вспомнил, что видел их прежде, но где? Их обнаженные торсы были расписаны замысловатыми татуировками, а в руках они сжимали что-то, напоминающее не то колесо от допотопной телеги, не то штурвал морского судна, но со стальным клинком. Люди уставились на меня без эмоций.