Читать книгу "Ночь для двоих - Шерри Томас"

Он считал, что знает все детали дела Дугласа. Но сегодняшние разоблачения потрясли его до глубины души.

Как себя чувствует после всего этого леди Вир? Она вообще поняла, что произошло?

Он позволил себе заслушаться, а должен был хотя бы попытаться предотвратить катастрофу. Следовало поторопиться с хлороформом. Если бы он не медлил, Элиссанда осталась бы в блаженном неведении.

Она так откровенно радовалась мелочам — этот уродливый, насквозь прогнивший мир оставался для нее чистым и красивым. Однажды за ужином она вспомнила, как радовалась миссис Дуглас поездке в Дартмут. А маркиз едва удержался, чтобы не отметить, как искренне, по-детски непосредственно радуется сама Элиссанда самым обычным вещам.

Тогда он не сказал ничего. Ее радость привела его в смятение. Это было пламя, опасное пламя, которое могло сжечь его дотла, если он будет настолько глуп, что подойдет близко. До этого момента он не осознавал, насколько ему это нравится.

Вир не осмеливался думать о подобном счастье для себя. Он был его недостоин. Ее детская невинность досталась ей дорогой ценой. Эта невинность проникла в глубь его существа, мешала чувствовать и дышать.

Когда он вернулся в дом, избранный Дугласом для осуществления своих планов, на улице стоял Холбрук, тоже одетый кучером.

— Наш парень уже пришел в себя, — сказал он вместо приветствия.

Вир кивнул:

— Сейчас я переоденусь, и возьмем его.

Войдя в дом, он быстро сменил одежду, и они вместе с Холбруком выволокли Дугласа и посадили в экипаж. Холбрук взгромоздился на сиденье кучера, а Вир залез внутрь и занял место рядом с Дугласом.

— Итак, вы мой зять, — сказал Дуглас.

Когда он заговорил, Виру показалось, что по его телу поползли отвратительные насекомые.

— Что? — спросил маркиз. — А, нет, я женился на племяннице вашей жены.

— Вы не поняли ничего из сказанного сегодня? Она не племянница моей жены. Она моя дочь.

Вир тупо взглянул на Дугласа:

— Ударились головой, милейший?

Дуглас расхохотался:

— Должен признаться, какая-то часть меня в восторге от того, что Элиссанда вышла замуж за идиота.

— Я не идиот, — обиженно протянул Вир, испытывая вполне обоснованное сожаление. Надо было как следует врезать этому мерзавцу, когда была такая возможность.

— Нет? Тогда запоминайте. Она моя дочь. Я знаю ее. Я знаю, что она заманила вас в ловушку. Девица хитра, как дьявол, и так же безжалостна. Она будет использовать вас до тех пор, пока не вытянет все, что есть, а потом избавится от вас.

Вир никогда не уставал удивляться тому, сколько злобы может таиться в человеке. Он сжал кулаки.

— Как вы можете говорить такие вещи о собственной дочери?

— Потому что все это правда. Она многому научилась от меня. Как никто иной умеет приспосабливаться. Почему вы думаете... Ах, простите, вы не умеете думать, я забыл. Мне вас просто жаль, недоумок.

— Что вы сказали?

— Я сказал, что вы недоумок.

Вир нанес ему удар в лицо с такой силой, что едва не сломал себе руку. Дуглас завопил от боли.

— Вы уж извините, — сказал Вир и улыбнулся, заметив, как отпрянул и съежился Дуглас. — Но я всегда так поступаю с теми, кто называет меня недоумком.

— Я бы хотел удостовериться, что понял вас правильно, лорд Вир. Вы были в Дартмуте в пабе. Этот джентльмен сел рядом и купил вам выпивку. После этой выпивки вы почувствовали, что вам морс по колено, и легко согласились поехать с ним в Эксетер посмотреть на какую-то замечательную недвижимость. Потом вы проснулись на полу в пустом доме, поняли, что вас похитили, схватили своего похитителя, когда он принес вам хлеб и воду, и привезли в полицию. Все так? — спросил детектив Невинсон, который появился в полицейском участке после телеграммы, отправленной Виром из Пейнтона.

Проклятая бесконечная роль. Вир всей душой стремился домой. Его жена не должна была оставаться одна.

— Да, — сказал он, — но ведь похищают всегда наследниц. А я не наследница. Наследница — это женщина, а я — мужчина.

— Вы очень богатый мужчина, — вздохнул Невинсон, закатив глаза.

— Ну да, и, будучи богатым мужчиной, я знаю, когда от меня хотят получить деньги. Этот ублюдок, уж извините меня, джентльмены, за грубость, этот правонарушитель имел наглость заявить, что будет держать меня в том доме, чтобы моя жена постоянно передавала ему тысячи фунтов. Вы представляете? Он даже не знает, как правильно требовать выкуп. О, спасибо, сэр, вы очень любезны. — Лорд Вир улыбнулся главному инспектору городской полиции Эксетера, который подал ему чашку черного переваренного чая. — Хороший чай. Почти как цейлонский, который так нравится моей супруге.

Невинсон помотал головой:

— Вы знаете, сэр, кого вы нам сдали?

— Конечно, нет. Говорю же вам, что в жизни его раньше не видел.

— Его зовут Эдмунд Дуглас. Знакомое имя?

— Боже мой! Я сдал полиции своего портного?

— Нет! — завопил Невинсон. Он сделал глубокий вдох и залпом выпил полчашки обжигающе горячего чая. — Этот человек — дядя вашей супруги.

— Невозможно. Дядя моей жены в тюрьме.

— Он сбежал оттуда.

— Правда?

— Поэтому ему были нужны вы. Не потому, что из вас можно бесконечно тянуть деньги, а потому, что вы его родственник.

— Тогда почему он не представился?

Невинсон принялся яростно вгрызаться в черствый бисквит.

— В любом случае, милорд, вы привезли его нам, избавив полицию от многих трудностей.

— Полагаю, по этому случаю можно выпить и чего-нибудь покрепче чая. Немного виски, инспектор?

— Да, пожалуй, — кивнул Невинсон.

В кабинет главного инспектора ворвался полицейский сержант:

— Извините за беспокойство, сэр, но человек, которого привез его светлость, мертв.

Невинсон разинул рот. Вир вскочил, опрокинув стул:

— Я не убивал его.

— Конечно, не убивали, — отмахнулся Невинсон. — Что произошло, сержант?

— Не знаю, сэр. Он был в полном порядке. Потом он попросил воды. Констебль Браун принес ему воду. Когда он через пять минут вернулся, чтобы забрать кружку, он лежал на койке мертвый.

Все побежали в камеру Дугласа. Тот лежал на койке и, казалось, спал. Но пульса у него не было.

— Как это случилось? — воскликнул Вир. — Он что, просто взял и умер?

— Похоже на цианид или стрихнин, — сказал Невинсон и потрогал тело Дугласа. — Но при нем нет ничего, кроме небольшой суммы денег и часов.

— Вы думаете, он хранил яд в часах? — округлил глаза Вир.