Читать книгу "Кангасейро - Жозе Линс ду Регу"

ничего не сказал, хотя раненый потерял много крови. Зе Луизу дали кличку Бем-те-ви. И теперь он находился в отряде, хотя это ему было и не по душе, он сожалел о том, что ввязался в эту историю. Но отступать было уже поздно. «Со временем войду во вкус», — думал Зе Луиз. Кориско очень привязался к нему. Зе Луиз помнил Жермано и его брата Терто, так непохожего на него, еще по Рокейре. Когда в свое время он узнал, что Жермано ушел в кангасо, он восхищался им. И вот теперь они встретились. Кориско уважали в отряде, он пользовался славой «неустрашимого», «смельчака», «твердокаменного», и, если бы не эта дружба, Зе Луиз не вынес бы первых дней тяжкой жизни кангасейро. Он видел, как жили парни: терпели нужду, голод и жажду в каатингах, пробирались через непроходимые заросли, ползали по земле, выслеживая солдат летучего отряда. Но больше всего в кангасо его угнетала необходимость жить вместе с людьми, потерявшими человеческий облик, грязными, обросшими, вечно сквернословившими, распущенными. И, если бы не Кориско, Зе Луиз сбежал бы в первые же дни. Он был всегда печален, и парни подшучивали над ним: «Бем-те-ви шелушится, у мальчика корь». А ему хотелось бежать от всего этого, но не хватало сил. Оставалось жить, как кангасейро, стать таким, как все. Над верхней губой пробивались усики, на щеках появилась щетинка, когда по лицу катился пот, саднила кровавая царапина, содранная «кошачьим когтем» в каатинге. Брат Апарисио, сторонившимся всех, ни с кем не разговаривавший, однажды подошел к нему побеседовать. Зе Луиз с интересом слушал его: Домисио был непохож на остальных.

Скоро предстоял первый бой. Когда Зе Луиз был еще совсем мальчонкой, ему нравилось играть «в Апарисио». Он устраивал маневры, засады. Вооружившись самодельным ружьем, с деревянным кинжалом за поясом, он с криком бросался в бой. Матери не нравилась игра, она хорошо помнила, что его отец убил человека. Зе Луиз думал об отце: с ним шутки плохи. От сына он всегда требовал, чтобы мальчишка не ходил оборванным — ведь он сын известного храбреца, находящегося под покровительством владельца плантации. Отец покинул Брежо, только чтобы не быть вынужденным убить еще одного человека. Так они очутились в Рокейре без покровителя. И вот Зе Луиз оказался в кангасо. А здесь все было совсем иначе, чем он себе это представлял, и мальчику безумно захотелось домой. Но это было невозможно. Вскоре ему предстоял первый настоящий бой.

Незадолго до захода солнца Апарисио остановил отряд в каатинге. Встреча с лазутчиком Салустиано была назначена на горной дороге, под деревом жатоба, и он ждал только наступления ночи, чтобы выйти на нее. Негр Меладо гнусавым голосом запел об отце Сисеро:

Отец Сисеро — праведный,

Сам бог ему силу дал.

Иоанну Крестителю он подобен,

Так Христос предначертал.

Он пел о жизни святого, о его добродетелях, чудесах, несчастьях, постигших сертанцев. Пение Меладо в наступивших сумерках звучало, как литания, как скорбная молитва. Парни притихли, слушая эту печальную песню. Он пел о засухах сертана, об Антихристе, о беспросветной тьме, об оружии, которое нес отец Сисеро, — оно было всесильным. Отец Сисеро — праведник, прославляющий Христа. В руках у святого — пальмовая ветка господня, он обладает даром исцеления, неистовством пророка и милосердием святого Иосифа. Во время этого длинного перехода, в надвигающейся ночи, когда ветер шумел в листве умбуруны, у Зе Луиза, по прозвищу Бем-те-ви, стало на душе еще тяжелее, и им овладел страх.

— Хватит, Меладо, — прикрикнул на него Домисио, — у людей и так душа болит!

И голос Меладо задребезжал в воздухе, как резко оборванный аккорд. Потом в наступившей тишине раздался другой голос. Это пел Пе-де-Венто:

Кружевница, ах, кружевница,

Отдай кружева.

Что для меня ты плела.

Это была веселая плясовая, которую обычно пели на праздниках. Парни подхватили ее и запели хором. Но веселье прервал резкий окрик Апарисио:

— Прекратить забавы! Забыли, дорога рядом!

Парни примолкли, как нашалившие ребята. Наступила ночь. Апарисио обратился к Висенте:

— Кум, я что-то сомневаюсь! Что это Салустиано так запаздывает?

Они стояли под жатоба у обочины дороги. Отсюда при свете луны был виден каждый прохожий. Вдруг промелькнула тень на дороге и послышался стук альпаргат по каменистой земле. Это был Салустиано. Он сразу стал докладывать:

— Я был, как приказано, в Серидо, все осмотрел. Народ боится правительственных солдат. Больше шести часов они обстреливали фазенду Лукаса Салданья, потом, закончив свое дьявольское дело, начали громить все вокруг. Это — летучий отряд лейтенанта Фелипе из семьи Пенья. Известно, что он не уйдет так скоро из этого района. На ярмарку в Луис Гомес не явился ни один торговец скотом. Солдаты получили приказ покончить с людьми Салданья. Капитан, я считаю, что сейчас не время атаковать полковника Неко Силвино. Я говорил с полковником Поликарпо. После того как я дал себя опознать, полковник увел меня в глубину двора и сказал: «Передай капитану, что дела обстоят неважно. Лейтенант Фелипе явился с приказом оставаться в Серидо: правительство опасается Лукаса Салданья. Он находится сейчас в Параибе и формирует группу для нападения на своего брата Антониньо». — Капитан извинит меня, — сказал в конце своего сообщения Салустиано, — но на этот раз мне там пришлось дьявольски трудно, и я даже опасался, что меня задержат. Шел я по дороге и остановился в лавчонке на земле капитана Лауриндо, хотел что-нибудь перекусить. Там ко мне привязался какой-то тип, но я промолчал и не ответил на его приставания; парень, видно, думал, что я человек Салданья. Капитан, время неподходящее для нападения на Серидо.

Апарисио приказал лазутчику присоединиться к отряду. Потом обратился к Висенте:

— Кум, видно, и в самом деле некстати мы все это затеяли. Я сомневаюсь в Минервино. Тот уклонился дать сведения, а теперь приход Салустиано грозит бедой. Его, видно, выследили шпионы летучего отряда.

Не успел Апарисио кончить, как на дороге появился большой караван, а за ним человек восемь солдат. Вначале шли матуто, а за ними медленно двигались вооруженные солдаты. В тишине был слышен только топот альпаргат. Апарисио и Висенте поспешили уйти с дороги и присоединились к отряду. Там Пе-де-Венто тихо рассказывал историю.

Негр Висенте резко прервал его:

— Тушите огни! На дороге солдаты! Ползком и поглубже в каатингу! Осторожнее с оружием!

Парни моментально перевесили гамаки себе за спину и поползли, как змеи, сквозь колючий кустарник, разыскивая у подножия горы тропинку, которую знал