Читать книгу "Ганзейский союз - Филипп Доллингер"

Единственным непрерывным показателем, который может оказаться полезным, является ряд цифр ганзейского экспорта английской шерсти. К сожалению, такой показатель нельзя считать типичным в общей линии развития, поскольку в XV в. наблюдался настоящий бум торговли английским и голландским сукном в ущерб фламандскому. Кроме того, неизвестно, сколько фламандского сукна ввозилось в ганзейские города. Экспорт английского сукна ганзейцами вырос примерно с 6 тысяч штук в начале XV в. до 9 тысяч штук в 1460-х гг., а к 1480 г. экспорт превысил 15 тысяч штук. Периоды спада совпадали с войнами против Дании (около 1430) и Англией (1469–1474). Впрочем, один небольшой спад в 1410-х гг. – на 1000 штук – не связан с войной. Это подтверждается перепиской Векинхузенов, из которой становится ясно: в тот период застой в делах был вызван насыщением рынка. Трудно было найти покупателей на самые разные товары, такие как рыба, меха, янтарь и специи, не только в сфере влияния Ганзейского союза, но даже в Венеции. Отсюда следует логический вывод, что в 1408–1418 гг. наблюдался застой в делах. Но после 1420 г. кризис, судя по всему, закончился. Следовательно, поскольку нет указаний на обратное, вероятно, что, с этим единственным исключением ганзейская торговля в XV в. росла более или менее регулярно, пусть и с колебаниями, свойственными средневековой торговле в целом.

Колебания в развитии ганзейской торговли неизбежно вызывают вопрос движения цен. Довольно точный ответ можно получить лишь применительно к Пруссии, в связи с которой довольно точные сведения дают записи Тевтонского ордена, особенно на конец XIV – начало XV в.

Из записей Тевтонского ордена очевидно, что в последнюю треть XIV в. цены значительно упали. Особенно резким падение было в 1390-х гг.; оно продолжалось примерно до 1405 г. Нагляднее всего падение демонстрирует спрос на брабантское сукно среднего и низкого качества. В 1379–1400 гг. розничные цены на различные сорта сукна в Пруссии упали примерно на треть. Так, цена сукна из Ауденарде снизилась с 9 марок до 6, из Гераардсбергена (Граммона) с 8!/2 и более до 5½, из Дендермонде с 93/4 до 6½. Для многих других видов сукна падение составило 25 %. Такое же падение наблюдалось и в связи с другими товарами различных сортов, как импортными, так и отечественными: треской, солью, специями и пряностями, южными фруктами, рожью и древесиной. Самое резкое падение демонстрировали цены на янтарь (80 % для самого распространенного вида). Такое падение цен объясняется по-разному. Так, в случае сукна причиной стала конкуренция Англии и Голландии. Стоимость перевозки грузов упала из-за роста количества голландских кораблей на Балтике. Наконец, общий рост товарооборота, когда предложение опережало спрос, вызвал перенасыщение рынка такими предметами роскоши, как, например, янтарь.

В самом начале XV в. падение цен на металлы, соль, воск и древесину замедлилось и даже приостановилось. Однако вскоре цены выросли вновь, особенно после 1410 г. Особо выросли цены на рожь, которая в 1417 г. стоила в пять раз дороже, чем в 1410, однако значительный рост отмечался и для лесоматериалов, и даже для сукна. В Пруссии все в значительной степени объяснялось неуверенностью, вызванной поражением при Танненберге. Однако рост цен распространился на все ганзейские владения; возможно, этим объясняется спад, который живо описан в письмах Векинхузена. Далее снизились цены на самые разные товары: меха, воск, рыбу и специи. Клиенты отказывались покупать товары по завышенным ценам, и несколько лет наблюдался застой в делах.

Начиная с 1418 г., судя по всему, цены вновь упали, однако падение невозможно проследить так же, как в предыдущий период. Правда, в 1420–1460 гг. цена на воск выросла с 32 до 45 прусских марок за корабельный фунт, но этот рост номинальной стоимости не возмещал обесценивание денег. Цена на рожь (в серебряной валюте) с 1405 по 1508 г. показывает в Пруссии снижение более чем на 50 %, и такое же снижение характерно для Любека и Гёттингена. Естественно, вследствие этого вырос объем экспорта зерна на запад, особенно во Фландрию, где такого снижения цен не наблюдалось. В целом создается впечатление, что рост товарооборота Ганзейского союза с середины XIV до конца XV в. вызван снижением цен.

Наконец, в научных целях полезно было бы оценить прибыль купцов. По этому поводу имеется достаточно много сведений в балансах торговых компаний и отчетах Тевтонского ордена, но прибыли настолько различаются и по таким разным причинам, что невозможно прийти к какому-либо общему выводу. Так, в 1400 г. продажа трех отдельных партий сельди принесла Тевтонскому ордену прибыль в 20, 33 и 60 % соответственно! Судя по многочисленным операциям, проведенным в том же году, можно прийти к выводу, что прибыль иногда варьировалась между 15 и 25 % и что самыми выгодными стали продажи соли, сельди и ипрского сукна. Но для других товаров иногда обнаруживается совершенно другое положение дел.

В любом обзоре ганзейской торговли необходимо перечислить главные перевозимые товары. Доступных статистических данных недостаточно для того, чтобы расположить эти товары по степени их значимости; во всяком случае, порядок будет разным в разные периоды. И все же среди бесчисленных товаров, о которых нам известно, восемь можно назвать основными и типично ганзейскими: сукно, меха, воск, соль, вяленая или соленая рыба, зерно, лес и пиво.

В последние 300 лет Средних веков первое место среди операций ганзейских купцов занимала торговля сукном. Сукно было важнейшим товаром, ввозимым в немецкие города и в страны Восточной Европы. В Любеке в 1368 г. сукно составляло более трети всех импортных товаров и более четверти от общего объема торговли. Значимость данного товара объясняется огромным спросом на него, широким ассортиментом качества и цены, а также более или менее надежной прибылью, которая колебалась от 15 до 30 с лишним процентов. В XIII и первой половине XIV в. ганзейцы торговали почти исключительно фламандским сукном; они хранили ему верность дольше, чем остальные иностранцы. Однако в XV в. рынок все больше завоевывали английские и голландские ткани, несмотря на законы, призванные сдерживать их распространение. Конечно, оценить соотношение сейчас невозможно. Сукно из других источников – Франции, Рейнской области, самих ганзейских городов – всегда играло более скромную роль. Нельзя недооценивать и растущий спрос на польские ткани из Силезии. Конкуренция с их стороны стала настолько тревожной, что к концу XIV в. новгородская контора запретила продавать силезские ткани. В то же время на севере неуклонно рос спрос на роскошные итальянские ткани, ввозимые главным образом через Франкфурт.

Торговля товарами с востока – мехами и воском – создавала своего рода противовес торговле тканями с запада. Спрос на меха в западных и средиземноморских странах был значительным, а благодаря разнообразию видов и цен купцы получали возможность применяться к самым разным потребностям. Меха ввозились главным образом из русских земель, особенно из Новгорода, но также из Ливонии, Литвы, Польши, Пруссии и Швеции. Только овечьи шкуры следовали в противоположном направлении – из Англии и Шотландии в страны Балтики. Меховая торговля считалась основой ганзейского богатства, хотя ее значимость не всегда выражена в цифрах так отчетливо, как можно было ожидать. В 1368 г. в Любеке меха занимали лишь пятое место и в списке значимых товаров шли после шведского масла, хотя это могло стать результатом исключительных обстоятельств. С другой стороны, мех занимает главное место в делах отдельных крупных купцов, например Векинхузенов. В документах и переписке встречаются упоминание о кораблях, которые перевозили более 200 тысяч шкурок стоимостью в несколько десятков тысяч марок.