Читать книгу "Влюбляться лучше всего под музыку - Елена Соколова"

— Поэтому он и решил наказать себя еще сильнее.

— Да…

Я наваливаюсь всем телом на дверь, она открывается, и мое тело падает в пропасть. Лечу вниз, ветер хлещет по щекам, дыхание останавливается. Проходит, кажется, целая вечность.

— Что же теперь будет, Аня?

— Не знаю. Нам всем нужно время.

— Возьми это. Я нашла у него на столе.

— Спасибо.

Падаю на свою кровать и проваливаюсь в матрас, словно в болото. Оно засасывает, тянет меня на дно, но сил кричать нет. Просто ловлю ртом воздух, которого становится все меньше и меньше, пока меня вдруг не подхватывают чьи-то руки. Закрываю глаза, потому что узнаю их. Нежные, мягкие, изящные. Руки моей Ани.

Они обхватывают меня со спины и гладят плечи. Перестаю барахтаться и полностью отдаюсь их воле. Мне спокойно и хорошо. Мы лежим с ней будто на пушистом облаке.

Время словно останавливается, застывает в одном этом мгновении. Я растворяюсь, мне хочется, чтобы оно никогда не кончалось. Чувствую тепло ее тела, но не поворачиваюсь. Замираю, задерживаю дыхание, ведь все это может оказаться сном. Открою глаза, а ее рядом нет. Поэтому наслаждаюсь этой нечаянной сказкой, этим сладким бредом, что дарит мне болезнь. Теперь ее тепло останется лишь в воспоминаниях, будет неумолимо ускользать, сколько не возвращай, поэтому я стремлюсь запомнить его, почувствовать каждой клеточкой тела, ощутить каждым сантиметром кожи.

Ее губы целуют мой затылок, нос щекочет горячим дыханием и зарывается в волосы, объятия становятся крепче. Снова чувствую поцелуи на своей шее, затем на плечах. Едва ощутимые, легкие, как касания пушинки. Я улыбаюсь. Не хочу, чтобы она прекращала. Хочется вернуть все назад, отмотать жизнь, словно пленку, в прошлое, и исправить все ошибки. Снова вернуть «нас». Сделать «нас» реальностью.

Слышу ее шепот, но не могу разобрать ни звука. Лежу, не шелохнувшись, боясь рассеять туман, позволяю ее рукам оберегать мой сон. Кажется, только они не дают мне шагнуть в бездну и раствориться в ней навсегда.

Когда я вскакиваю в своей абсолютно мокрой постели, за окном уже темно. Какая-то одинокая звезда висит над самым окном и поливает своим светом мою кровать. Оглядываюсь. В комнате пусто и тихо. На тумбочке батарея из лекарств. Вдыхаю. Выдыхаю. Вдыхаю. Выдыхаю. Стираю тыльной стороной ладони пот со лба и падаю на влажные простыни. Поворачиваюсь и утыкаюсь лицом в подушку, и в этот момент меня будто пронзает стрелой.

Ее запах. Такой чистый, такой родной. Запах ее духов, ее волос, ее кожи. Мое сердце отчаянно пинает ребра, пытаясь выбраться наружу.

Она здесь была.

Анна

Когда ты счастлив — наслаждаешься музыкой, когда тебе грустно — начинаешь понимать смысл, заложенный в слова песен.

Вот, что я осознаю сейчас.

В наушниках снова поет Джон, и его голос меня успокаивает. Скачала все альбомы, даже не подозревая, что все песни настолько искренни и пронизаны личным, что у меня будет душа метаться по телу. Едва сдерживая слезы, топаю по направлению к кафе. Опаздываю, пришлось с утра бежать на пересдачу зачета, потом опоздала на автобус, а денег на такси не наскребла. Нужно много улыбаться сегодня, сильно стараться, чтобы получить достаточно чаевых для покупки всего жизненно необходимого. А еду можно будет и с кухни утащить.

Забегаю в помещение кафе через черный ход, бросаю сумку на крючок, меняю каблуки на удобные кеды, убираю волосы в хвост и надеваю идиотский передник. Перекладываю из заднего кармана джинсов листок бумаги, сложенный в несколько раз. Слова, написанные на нем, до сих пор звучат в памяти.

«Вчера ты спросила меня, почему я не отступлюсь и зачем мне все это. Спросила, почему именно ты, ведь в тебе нет ничего особенного, теперь мне хочется доказать тебе обратное. Ты просила отпустить тебя, но это не в моих силах. Ведь мне незачем жить, если я не буду знать, что у нас есть наше «завтра». Анна умна. А это очень важно. Потому что умная женщина хороша везде. Анна мила, как бывают милы только самые юные девчонки. Даже когда сердится, она остается милой. И останется такой, уверен, навсегда. Анна обладает чудесным свойством поднимать мне настроение. Так себе комплимент, зато констатация приятного мне факта. У Анны клевый романтичный подбородок. Да-да! Анна женственна по самое «не балуй» и даже по самые пятки.

Хватаю с полки блокнот и огрызок карандаша. Прохожу дальше и уже из коридора чую удушающий запах с кухни. Они что, труп там разделывают? Вот гадость!

— Прости, — вместо приветствия кидаю Юле.

Она отрывается от работы, чтобы бросить на меня оценивающий взгляд.

— Откуда запах рыбы? — Спрашиваю, затыкая нос.

— От рыбы, — усмехается повар Лиля.

— Мммм, — морщусь я. — Вкусняшка. Камбалу что ли жарите?

— Нет, — хмыкает она, указывая на стол. Там на блюде лежит филе трески в кляре, украшенное колечками зеленого лука и длинными трубочками зеленой фасоли.

Киваю и быстрее ухожу в зал, еле удерживая при себе информацию о том, что ее стряпня воняет помоями. Волосы Анны роскошны и вызывают двойственные желания. С одной стороны — хочется в них зарыться, с другой — намотать на кулак для того, чтобы притянуть ее к себе для поцелуя. Взгляд Анны прозрачен и загадочен, как морская волна, обещая не меньшее наслаждение или нехило втащить, если опростоволосишься. Ее пупок — просто мечта. А мечту лучше не трогать руками. Только губами. Губы Анны настолько прекрасны, что мысли о них посещают в самых неожиданных местах. Они чудесно припухшие, вызывающие желание порой их даже укусить. Анна и ее плечи могли быть лучшей парой натуры Венеции, Рима и Флоренции в эпоху Возрождения.

Быстро принимаю заказы, разношу напитки и готовые блюда. Едва получив свободную минутку, выхожу на улицу, дышу свежим воздухом и просто смотрю вдаль. В той точке, где сходятся улицы, где по перекрестку снуют машины, кажется, сосредоточилась сама жизнь. А вот во мне жизни нет. Внутри все пусто. В голове пусто. Вокруг словно какая-то тишина. Мне хочется проснуться, но ничего не выходит. Возвращаюсь обратно в кафе. Анна и ее платья созданы друг для друга. Вместе они заставляют воображение работать с КПД в 150 % Анна и ее умение материться требуют услышать их вживую. А темные части натуры шепчут, что они просто идеальны для ночи. Анна и ее спина рождены, чтобы покрыть их дорожкой из поцелуев. Потом вернуться к исходной точке и проделать это снова. И снова. Анна обладает тем чувством юмора, которое заставляет тебя улыбнуться, даже когда вокруг все мрачно. Анна и ее неожиданный взгляд на вещи помогают порой так сильно, что даже удивляешься.

Обед на удивление кажется мне каким-то невероятно вкусным. Уминаю две тарелки мяса с овощами, запиваю двумя чашками кофе. Расплата настигает меня уже через минуту. Поджелудочная. Чувствую, как она сопротивляется участию в переваривании съеденной мной пищи, противной тошнотой намекает на то, что нужно освободить желудок. Пытаюсь продышаться, но в итоге на полусогнутых несусь в туалет.