Читать книгу "Охота на Вепря - Дмитрий Агалаков"

– Если бы у вас был такой пулемет в эту вашу Крымскую войну, вы бы победили англичан? – морщась, спросил он.

– О, да! – рассмеялся я. – И французов тоже! И подлых турок! Мы бы очистили Крым в два счета! А вам бы где-нибудь в Балаклаве поставили бы памятник и назвали бы вас Джон Смит Таврический! Император наградил бы вас орденом Святого Георгия и дал бы пять тысяч крепостных душ в подарок!

– Рабов? – удивился свободолюбивый американец.

– А как же! У нас любили деревнями раздавать людей за воинские заслуги!

– Это ужасно, мистер Васильчиков, – тот покачал головой. – Это – варварство и дикость!

Я потуже затягивал бинт на его плече. Руки немного подрагивали после стрельбы. И того, что я видел перед собой.

– Зато как приятно владеть чужими душами, если бы вы знали!

– Вы так смеетесь надо мной?

– Разумеется, мистер Смит! – кивнул я. – Разумеется!.. Вы сегодня спасли нам жизнь. Благодарю вас.

Его физиономия, несмотря на боль, расплывалась все сильнее. Словно он что-то задумал!

– Чему теперь улыбаетесь, Джон? – спросил я.

– Как жаль, – точно поверяя мне великую тайну, сказал он, – что у нас не было кинокамеры! Если бы я снял эту бойню, то потом продал бы сотни пулеметов Гатлинга! Я бы в два счета стал миллионером, мистер Васильчиков!

Я лечил его и сам не мог скрыть улыбки: вот же попался предприимчивый черт!

Уже скоро Степан привел в наше купе Марию и Алешу Венедиктовых. У меня от сердца отлегло, камень с души упал. Но девушку и мальчика сложно было узнать. Изорванные одежды, изодранные лица и руки, их успели повалять по камням. Мальчик молчал. Ужас в его глазах говорил сам за себя. Едва девушка увидела меня, губы ее дрогнули, и Мария бросилась мне на шею. «Маменька папеньку хотела защитить, Петр Ильич, так они и ее зарубили…» Я крепко обнял ее. «Маша, Машенька, – говорил я, – больше я тебя в обиду никому не отдам. Верь мне, верь, девочка…» Тела убитых русских и иностранцев занесли в поезд. К величайшему нашему счастью пути оказались целы! У ихэтуаней было плохо с порохом: «боксеры», они больше рассчитывали на свои ловкие руки, ноги и ножи. Рельсы просто завалили деревьями и камнями. За полчаса выжившие пассажиры разбросали эту преграду. Жабников со своими отрядом охранял рабочих. Я обозревал поле битвы вокруг поезда. Китайцев мы уложили тысячи полторы. В течение десяти минут! Воистину, мистер Гатлинг придумал страшное оружие!

Еще через четверть часа после того, как пути были освобождены, наш паровоз дал гудок, выстрелил паром и тронулся с места. Он быстро набирал скорость. Из окон смотрели стволы двух пулеметов Гатлинга, винчестеры и револьверы. Мы намеревались, если придется, дать отпор всем оставшимся после битвы у Чангехуна ихэтуаням и добраться до океана живыми и здоровыми.

Все так и вышло. Во Владивостоке мы попрощались с Марией и Алексеем Венедиктовыми. Мария, обняв меня, долго плакала, но расставаться пришлось. Мы передали осиротевших детей полковника нашим военным. Оставили мы выздоравливать и тяжело раненного поручика Беженцева. А сами сели на пароход и поплыли на юг. Нам предстояло миновать Японское море, а потом войти в Желтое. В бухте Тяньзиня сойти на берега и на перекладных, с большим отрядом военных, добраться до Пекина.

Глава одиннадцатая. Враждебный Пекин

1

Столица Китая бунтовала. Дипломатические отношения между династией Цин и сильнейшими европейскими государствами держались на последней ниточке. Ихэтуаней и в столице было предостаточно, только они никак не выдавали себя. Но по лицам можно было понять, что прозвучит один только приказ, – и начнется общая резня. Тем не менее в европейских посольствах, занимавших огромный квартал в центре Пекина, шли балы и дипломатические вечера. Все чувствовали себя в безопасности. Во-первых, посольский квартал поднимался рядом с императорским дворцом Цыси, а во-вторых, он представлял собой настоящий форт. И каждое посольство в отдельности было крепостью – с высокими каменными стенами, башнями и бойницами. Но гарнизоны европейских посольств были крохотными – у кого-то полсотни человек, у кого-то сотня. Каждая страна надеялась на то, что где-то рядом – в пределах границ империи – стоят их колониальные войска, или несут вахту боевые корабли. Русские, к примеру, надеялись на два приписанные к Порт-Артуру броненосца – «Сисой Великий» и «Наварин», где одних только боевых матросов было около полутора тысяч.

Депеша о нашем прибытии прилетела в Пекин уже давно.

– Я заждался вас, господин Васильчиков, – протягивая мне руку, сказал посол, генерал Игнатьев, строгий видом человек с седыми бакенбардами, в золотых эполетах. – Я весь в вашем распоряжении.

Мне оставалось только улыбнуться про себя. Губернаторы Семиярска и Симбирска, и другие известные и влиятельные люди, приложили все усилия, на уровне Петербурга, чтобы наша миссия была всячески поддержана.

– Очень рад, господин посол, – ответил я. – Но вы должны понимать, что наше присутствие здесь наверняка не сможет остаться незамеченным. Как вы справитесь в сложившейся ситуации?

– Предоставьте это решать мне, – кивнул посол Игнатьев.

Наш отряд влился в европейское сообщество Посольского квартала. Тут были англичане, французы, русские, немцы, австрийцы, венгры, итальянцы… Были и японцы, но куда без них? Они видели часть Китая своим! Как другие части Поднебесной видели в своем подчинении англичане или же мы, русские.

Волна недоброжелательства окатила нас с головой и заставила замкнуться в небольшом пространстве. Мы поселились в русском квартале исключительно благодаря рекомендательным письмам людей, пославших нас в это опасное приключение. Мы разместились в двух тесных комнатах, под стать тем купе, из которых выбрались недавно. Очередная нота, отправленная императрице Цыси с жалобой на ее подданных, результата не возымела.

Обосновавшись в Посольском квартале Пекина, я часто смотрел на высоченные стены Запретного города, который поднимался тут же, рядом, над европейскими посольствами. Это был средневековый оплот Востока над европейскими особняками. Выстави императрица Цыси пушки вдоль стен и дай она приказ бомбить посольства – ничего бы от них не осталось! Но где-то в сотнях километров отсюда стояли дивизии враждебных Китаю государств, корабли – броненосцы и миноносцы, только это страшило императрицу вступить в бой.

Но обстановка накалялась. Императрица все серьезнее задумывалась над тем, как ей уничтожить своих разноплеменных врагов. А я с улиц Посольского квартала смотрел на дворцовые стены и думал о том, как хитер человек, за которым я гоняюсь уже целый год. Он перевоплощался то в одну личность, то в другую, всегда убивал не задумываясь, сносил любые преграды на своем пути и выходил сухим из воды.

Но дело должно было сдвинуться с места. Веригин наконец пришел с новостями.

– Такие дела, господа. Информация подтвердилась: при дворе императрицы Цыси есть некий европеец, уже немолодой, но который последнее время одевается исключительно в японское платье. Его зовут Шон-Ли-Янг. Совладелец крупного банка «Ин-Чоу» и поставщик оружия. Это достоверно. Ходят слухи о том, что императрица сделала его своим военным агентом. С ним его совсем еще юная жена. Он занимается поставками оружия для двора Ее Величества – пушками в первую очередь. Откуда у него такие связи, никому не известно. Говорят, он ведет дела напрямую с Америкой, которая, в свою очередь, не слишком желает вести дела с императрицей Цыси, если подразумевать поставки оружия. Дело в том, что европейцы, и я их понимаю, не хотят вооружать Китай. Этот Шон-Ли-Янг в ближайшее время должен лично отправиться на закупку пушек и ружей.