Читать книгу "Смертная чаша весов - Энн Перри"

* * *

Утром, после неудачной ночи в сельской гостинице, когда он ворочался с боку на бок на чужой кровати, сыщик нанял местный кеб и велел отвезти его в Уэллборо-холл. Он не собирался больше говорить неправду о себе и цели своего приезда, что бы ни думал о нем лорд Уэллборо.

– Кто вы на самом деле? – спросил лорд ледяным тоном, когда Монк вошел в гостиную и остановился в центре ее на ковре.

Хозяин поместья стоял, прислонившись к углу горевшего камина, но при виде незваного гостя выпрямился.

– Следователь, – так же холодно ответил Уильям.

– Не знаю, что это такое. – Ноздри мясистого носа Уэллборо угрожающе раздулись, и вид у него теперь был такой, словно он проглотил что-то невкусное. – Если кто-то из моих гостей совершил нечто недозволенное, я не желаю ничего об этом знать. Если это произошло в моем доме, то я считаю своим долгом, как хозяин, разобраться в этом сам, без помощи всяких… как вы там себя назвали? Лакей покажет вам выход, сэр.

– Единственная недозволенность, которая меня интересует, – это убийство. – Монк и бровью не повел и, разумеется, не сдвинулся с места.

– Ничем не могу вам помочь, – сказал Уэллборо. – Ничего не знаю об убийстве. Насколько мне известно, в моем доме никто не умер. Я же сказал, что лакей вас проводит. И не вздумайте возвращаться. Вы приехали сюда под надуманным предлогом. Вы грубо пренебрегли моим гостеприимством и навязываете моим гостям свое присутствие, что недопустимо. Всего доброго, мистер Монк… надеюсь, это ваше настоящее имя? Хотя это не столь важно.

Детектив даже не оглянулся на дверь и не сдвинулся с места.

– В вашем доме умер принц Фридрих, лорд Уэллборо. Уже существует широкое общественное мнение относительно того, что это было убийство…

– Которое было решительно опровергнуто, – перебил его хозяин. – Никто из достойных и уважаемых людей ни на мгновение не поверил в это. И, как вам должно быть известно, эта ничтожная особа, которая, должно быть, безумна, предстала перед судом и будет сурово наказана за клевету. Надеюсь, об этом мы узнаем через неделю или около того.

– Ее никто не судит, сэр, – поправил Монк лорда. – Это гражданский иск – во всяком случае, по процедуре. А версия об убийстве, разумеется, будет тщательно рассмотрена. И медицинское заключение – тоже, во всех деталях…

– Медицинское заключение? – У Уэллборо отвисла челюсть; он был потрясен, но не хотел сдаваться. – Но его нет, слава богу! Бедняга умер и был похоронен полгода назад.

– Будет крайне неприятно эксгумировать тело, – согласился Уильям, сделав вид, что не замечает ужаса и недоверия на лице собеседника. – Если возникшее подозрение не оставит нам выбора, то придется это сделать и произвести вскрытие. Это крайне неприятно для семьи, но нельзя допустить, чтобы распространяемые слухи об убийстве… остались без внимания.

Лицо Уэллборо пошло пятнами, и он словно застыл.

– Ответ ясен! Никто в здравом уме не поверит в то, что Гизела способна нанести ему вред, – тем более хладнокровно убить. Это чудовищно… и абсурдно! – воскликнул он.

– Что ж, я согласен с вами, – спокойно сказал Монк. – Но нет ничего абсурдного в предположении, что Клаус фон Зейдлиц был способен убить его, чтобы не дать ему возможности вернуться домой и возглавить сопротивление объединению княжеств. У барона обширные земли вдоль границ, которые будут разорены в случае вооруженной борьбы. Очень сильный мотив, и совсем нетрудно осуществить задуманное… даже если это, как вы выразились, чудовищно.

Лорд остолбенело смотрел на сыщика, словно тот возник перед ним из преисподней в облаке серных паров.

Уильям же, не скрывая своего удовольствия, продолжил:

– Другой, вполне вероятной, может быть версия о том, что это Гизела, а не Фридрих, была намеченной жертвой. Его смерть могла оказаться роковой случайностью. И здесь можно назвать нескольких лиц, которые не прочь были сделать это. Наиболее очевидным среди них является граф Лансдорф, брат герцогини.

– Это… – начал Уэллборо и тут же медленно умолк, а лицо его покрылось мертвенной бледностью. Монк догадался, что лорд был достаточно осведомлен о планах и переговорах той роковой недели.

– Или баронесса Бригитта фон Арльсбах, – неумолимо продолжал детектив. – И, к сожалению, вы сами.

– Я?.. Меня не интересует внешняя политика! – протестующе воскликнул Уэллборо. Он действительно был ошарашен. – Мне абсолютно все равно, кто будет править Фельцбургом, станет ли он частью Германии или навеки останется в числе прочих крохотных независимых государств.

– Но вы производите оружие, – заметил Уильям. – А война в Европе создает огромный рынок…

– Это несправедливо, сэр! – яростно воспротивился лорд. Его поджатые губы превратились в тонкую линию, а челюсть окаменела. – Если вы будете делать подобные предположения за стенами этого дома, я подам на вас в суд.

– Я не делаю никаких предположений, – возразил Монк. – Я лишь констатирую факты. Но можете быть уверены, что общество сделает из этого выводы, а вам не удастся судиться со всем Лондоном.

– Я могу предъявить иск первому, кто это скажет!

Сыщик почти успокоился. Хотя бы эта победа была у него в руках.

– Не сомневаюсь. Но такой иск обойдется вам слишком дорого и ни к чему не приведет. Чтобы разубедить общественное мнение, надо сказать ему правду.

Уэллборо уставился на Уильяма во все глаза.

– Я вас понимаю, сэр, – наконец сказал он. – Я нахожу ваши методы и манеры возмутительными, но понимаю, что это необходимо. В моем доме вы можете допрашивать всех, кого хотите, и я лично велю им отвечать вам без запинок и честно… при условии, что в конце дня вы будете полностью информировать меня. Оставайтесь в поместье столько, сколько вам потребуется, и делайте свое дело, пока не придете к нужным вам выводам и неопровержимым заключениям. Надеюсь, мы понимаем друг друга?

– Безусловно, – ответил Монк и кивнул головой. – У меня с собою мой чемодан. Если вы распорядитесь, чтобы меня провели в мою комнату, я начну работать прямо сейчас. Время не ждет.

Лорд Уэллборо, сжав зубы, потянулся к звонку.

* * *

Детектив решил, что разумнее всего будет начать с разговора с леди Уэллборо – к тому же это было бы еще и знаком вежливости. Хозяйка приняла его в малой гостиной – весьма нарядной комнате, меблированной в изящном французском стиле, но, по мнению Монка, страдающей от избытка позолоты. Все, что ему там понравилось, – это огромная ваза с ранними золотистыми хризантемами, наполнявшими воздух крепким запахом весны.

Войдя, Эмма Уэллборо плотно закрыла за собой дверь. На ней был пеньюар темно-голубого цвета, так идущего блондинкам, но лицо ее было бледным, а сама она – растеряна, удивлена и даже напугана, что было видно по ее глазам.

– Мой муж сказал, что принц Фридрих, возможно, был убит, – прямо сказала она, обращаясь к сыщику. Ей было за тридцать, но в ней сохранилось что-то детское, неиспорченное. – Он сказал, что вы приехали сюда, чтобы еще до суда выяснить, кто убийца. Я, возможно, ничего не понимаю, но мне кажется, что вы ошибаетесь. Это слишком ужасно.