Читать книгу "Метро 2033. К далекому синему морю - Дмитрий Манасыпов"

Он заревел, вцепившись в штурвал «спарки», развернул стволы ПКТ – и время остановилось. Остались только враги и его пулеметы, ярость и грусть по совсем незнакомой девчонке, умиравшей в нескольких метрах от него. Умиравшей так страшно, что Морхольду хотелось выть от собственного бессилия и накатившего ужаса.

Так он еще не стрелял. Никогда. Пули ложились кучно, попадая теперь везде, где нужно. Но слишком поздно. Морхольд, стиснув зубы и рыча, продолжал бой.

В черной круглой сетке мечется черная ломаная галка… дадададанг! Пять баллов, старина, давай еще.

Сбоку, стараясь попасть внутрь, мелькнуло смазанным силуэтом? ПКТ коротко гавкнул, скрипнул механизм, хлестнуло свинцом, отправляя крылатую сволочь вниз.

Что-то хрипит динамик? Насрать, он занят! Дададанг! ПКТ несут смерть, только смерть, ничего кроме нее.

Когда сквозь грохот и скрипы черных легавых донесся все нарастающий высокий свист, Морхольд ничего не понял. Его занимало другое.

Один из мелкоты, прорвавшись через его огненную завесу, пролетел наверх. Там бабахнуло, потом кто-то заорал. Прямо перед Морхольдом на канате заболтался паренек в летном комбинезоне. Ружье с оптикой, кувыркаясь, полетело вниз. А прямо перед парнем, наплевав на прямые попадания Морхольда, возникла широкая и длинная морда, тараща белесые пятна с почти незаметными бусинами зрачков. Дрогнула пасть, блеснув слюной, потянулась к вопящей жертве.

Свист наверху поднялся на какую-то немыслимую высоту. «Сокол» неожиданно сильно вздрогнул, прогнав волну по всему корпусу. Парняга заорал сильнее, оттолкнулся от кормы ногами, отлетев к гондоле Морхольда. Вцепился в заткнувшиеся и шипящие стволы, наплевав на ладони, ответившие шипению металла шкворчанием лопающейся кожи. Тварь, извернувшись, заложила вираж.

Свист перешел в гул. Тварь, явно понимая его природу, поспешила нырнуть вниз. Но не успела.

Два широких голубоватых с темно-рыжим языка пламени угодили ей прямо в морду. Разметали ее в клочья, испепелив пару крылатых легавых, попавшихся на пути.

«Сокол» скрипнул еще сильнее, боднул воздух носом и, чуть задрав корпус вверх, рванулся вперед. Морхольд, таращась на пацана за решеткой ограждения, держал того за воротник и отцеплял пальцы. Дело шло плохо, мясо отдиралось неохотно, оставляя целые шматки.

Паренек смотрел на спасителя выпученными глазами и подвывал. То ли от боли, то ли от страха. Еще бы тут не бояться, если мерно и ровно двигающийся дирижабль неожиданно поскакал вперед, как восьминогий Слейпнир?

– Тяну! – донеслось сверху. – Отпускай руки.

– Не трясись, – посоветовал Морхольд, – сейчас будет еще больнее.

Вторая ладонь совершенно не хотела отцепляться. Морхольд, стараясь не упускать глаза пацана из виду, быстро достал нож. Парень заорал, когда сталь отсекла лишнее. И практически обмяк. Морхольд протянул руку, ударил его по лицу.

– В себя приди, дурень, – и заорал наверх: – Вытаскивайте его!

Он проводил взглядом поднимающееся наверх полубессознательное тело. И только потом, отцепившись, рванул на тот борт. Совершенно не обратив внимания на Жуть, цепляющуюся уже за его голову сквозь капюшон.

На палубе неожиданно хватало крови. И валявшихся ошметков крыложоров. Ребят в колодках они все же проредили, разорвав металлическую паутину, идущую поверху. Широкая багровая полоса тянулась к сетке у борта, серьезно продранной в одном месте. Морхольд подскочил к гондоле, превратившейся во что-то, больше всего напоминающее оплывшую свечу. Он успел к тому моменту, когда Кликман, всхлипнув, выбрал спуск у хромированного и крайне понторезного револьвера. Выстрел хлопнул очень громко. И еле слышный скулеж внутри сразу же прекратился.

Морхольд сел на палубу, прижавшись к холодному металлу. Вдохнул-выдохнул, стараясь не смотреть в ту сторону. Смерть совершенно неизвестной девчонки отдалась так, как будто умер давний надежный товарищ. Хотя… хотя что тут такого странного? Эта девчонка, желающая увидеть его Жуть, была тем самым товарищем, что мог появиться в его жизни. И не появился. Из-за, мать его бога в душу, плевка мерзкой бородавчатой крылатой мерзости.

– Морхольд, – Кликман остановился рядом, – вставай. Рассиживаться не время.

– А чему время? – Морхольд хмуро посмотрел на летуна.

Кликман опустился на корточки.

– Выживать. Посмотри вперед.

Морхольд повернулся к носу. И вздрогнул.

Впереди, наливаясь чернотой и перемежаясь глубоким фиолетовым тоном, крутилось что-то невообразимое.

– Это снежная буря. И я совершенно не уверен…

Кликман не стал продолжать. Рядом остановилась его инженер. Мокрые дорожки сбегали вниз из-под очков. Женщина всхлипнула, прижимаясь к плечу летуна.

– Морхольд… – Кликман посмотрел на него. – Собери вещи, на всякий случай. И торчи рядом с аэростатами. С парашютом прыгать не вариант.

Морхольд кивнул, пошел за рюкзаком и прочим необходимым барахлом. Ощущения, притупившиеся после такой глупой смерти девушки-стрелка, возвращались. Надо заняться самим собой и целью. Как спускаться вниз на аэростате, Морхольд себе не представлял. Как не пустить туда всю эту толпу, что находилась на палубе, тоже.

Он остановился у входа в кормовую надстройку. Люди перешептывались, кто-то плакал. Колодники сидели тихо, не рыпаясь. Один из команды стоял прямо над ними, держа наготове АКСУ. Выли хреновы псы. Морхольд поморщился. Он-то думал, что те все же заткнутся.

Кликман, остановившись рядом, покосился в ту же сторону.

– Дерьмо собачье… – он оглянулся на рубку. – Леша? По курсу идем? Хорошо.

Морхольд покосился на приближающийся ужас. Ускоритель, обещанный на половину часа, явно закончился. «Сокол» шел спокойным ходом, даже чуть тише. Черно-фиолетово-серое крутящееся безумие приближалось. В воздухе уже заплясали снежинки, а вот землю Морхольд не смог увидеть.

– Чертовы псы, – Кликман поднял воротник куртки. – Игорь, глянь, чего они голосят?

Он достал из кобуры револьвер, оказавшись у колодников.

– Сидим спокойно, дамы и господа, – щелкнул курок, – не стоит трепыхаться. Все напряжены, вашего товарища утащили, команда потеряла двоих. Сидите и не дергайтесь. Накройтесь брезентом, снег пойдет еще сильнее.

Игорь подошел к ящикам-будкам.

– В одной вообще ни звука, капитан.

– Надо же, в одной псина молчит. Мне теперь что, скакать от радости?

Морхольд отвернулся. Тут же за спиной послышалось ойканье и лязг. А потом грохнуло, еще раз, и затрещало. Он замер, не веря своему слуху, и обернулся.

Игорь лежал на брезенте, придавив оравших колодников. Судя по отсутствию головы, мертвый. Кликман с перекошенным лицом, держащийся за плечо, сполз за выступ рубки. Валялись обломки будки, один даже торчал из лица какого-то пассажира. И над всем этим, довольно озираясь, высился Молот. Молот, отбросивший КС и уже раскрутивший свою кувалду. Молот, стоящий над мертвым черным терьером, в чьей будке он добрался сюда. Молот, протянувший к Морхольду ручищу с торчащим указательным пальцем.