Читать книгу "Варяг - Александр Мазин"

Ущемленные ватажкой прочие купцы-постояльцы, которым тоже хотелось устроиться поближе к огню, убаюканные мирным видом новых гостей, взялись отпускать весьма неприличные замечания по поводу статей женщин. А также высказывать определенные сомнения по поводу мужских достоинств составляющих ватажку мужчин. Поскольку большая часть замечаний касалась красавицы Нелени, то Драй в конце концов вышел из терпения, взял меч, отбросил простыню, чтобы не мешалась, и встал перед юмористами. Отсутствие одежды смущало его не больше, чем даму на пляже – отсутствие бальных туфелек. Золотая гривна, определяющая статус воина, полдюжины оберегов и, главное, меч – вот то, что нужно варягу, чтобы чувствовать себя прикинутым по лучшей моде. Тряпки – это мелочь.

Голосом, холодным, как болотная слякоть, Драй предложил сомневающимся убедиться, что мужские атрибуты у него присутствуют, а затем предложил свою помощь, если кто-то из присутствующих желает определиться евнухом при дворе царьградского кесаря. Купцы не пожелали. Возможно, они были не робкого десятка. Возможно, будь Драй один, они бы повели себя более энергично. Но три варяга – это слишком много даже для очень воинственных торговцев. Шутки прекратились. Возможно, после пары корчаг меда и дюжины кувшинов пива новые и старые гости даже подружились бы, но вновь прибывшие слишком устали для застолья и сразу после трапезы разбрелись по своим углам. Серега, правда, прежде чем подняться вместе со Сладой и Мышом в предоставленную им комнату, не поленился зайти на конюшню, проведать Пепла.

Когда он вернулся, Мыш и его сестра уже сопели в четыре дырочки. Сереге спать еще не хотелось, поэтому он отправился в гости к Устаху. У того уже сидел Драй. Варяги развлекались, передвигая деревянные фигурки по разделенному на клетки полю. Не без удивления Духарев признал в игре шахматы.

Драй проиграл, и Устах предложил Сереге сыграть с ним партию. Духарев отказался. В шахматы он последний раз играл лет в десять. А тут еще и правила, небось, другие.

Варяги поменялись фигурами и сыграли еще раз.

Дождь кончился.

Драй опять проиграл, и Устах послал молодого кривича, с которым делил комнату, за Гораздом. А Серега ушел спать.

Глава шестнадцатая, в которой Серега Духарев знакомится с городом Смоленском, вернее, с его окрестностями

Когда Духарев проснулся, Слады в комнате не было, а Мыш сидел на коврике и терпеливо ждал, когда его названый брат соизволит продрать глаза. Как выяснилось, ждал он не просто так.

– Слышь, Серегей, ты Сладку не передумал в жены брать? – осведомился он.

Духарев сел, поморгал, отгоняя сон.

– Нет,– ответил он.– А чего это ты вдруг озаботился?

– А того, что я ей единственный родич! – заявил Мыш.– Ну если тебя не считать, а тебя сейчас считать нельзя, потому что ты – жених. Ну что, берешь Сладку женой?

– Беру,– сказал Духарев.– Только не наезжай.

– Главной женой? – уточнил дотошный Мыш.

– Самой главной!

– По рукам! – Мыш подставил ладонь, по которой Духарев хлопнул с большим удовольствием. С еще большим удовольствием он отвесил бы пацану подзатыльник. Разве можно наваливаться с такими вопросами на только проснувшегося человека?

Мыш потер ладошку.

– Меня Сладка послала,– простодушно сообщил он.– За тебя беспокоится. Говорит: ты муж сильный, тебе каждый день женщина нужна.

– Ну уж и каждый день… – пробормотал заочно польщенный Духарев.

– Так что надоть вам побыстрей пожениться, говорит, не то загуляешь,– деловито продолжал Мыш.– Согласен?

– Ой загуляю! – мечтательно проговорил Духарев.– Весь Смоленск перетрахаю!

– Чего весь Смоленск? – не понял Мыш.

– Согласен, говорю! Что от меня требуется?

– Откупа я с тебя брать не буду,– сообщил Мыш.– Ты ж в роду старший. Выходит, сам себе и заплатишь. Ну и с приданым то ж самое.

– Да я не о том,– махнул рукой Духарев.– Как у вас свадьбы-то играют?

– Мы ж христиане,– сказал он.– Нам играть не положено. Да ты не беспокойся. Я Сладке скажу, она все устроит. Она с утра на Торжок ходила, узнавала, где тут братьев наших Христовых найти можно. Коли ты согласен, так она узнает, что да как. Ну а ежели никто из здешних вас поженить не сможет, тогда до Киева ждать придется. Ты как, дотерпишь? А то давай я с Гораздом поговорю: он тебе до Киева челядинку любую даст, на какую покажешь. Неча тебе деньги зря на смольнянских девок тратить! – решительно заявил он.

– Ах ты наш бережливый! – ласково проговорил Духарев, и наученный опытом Мыш быстренько прикрыл ладонями уши.

– Я же токо о нас и забочусь! – обиженно пропищал он.

В дверь постучали.

– Серегей! – раздался голос Устаха.– Айда коней пробежим! Как?

– Иду! – крикнул Духарев.

– Сладе скажи – к обеду вернусь,– велел он Мышу.

– Да хоть к ужину! – отмахнулся пацан.– Ты токо денег на баб не трать.

И ловко увернулся от оплеухи.

«Пожалуй, воин из него выйдет,– подумал Серега.– Проворен».

– Кончай прыгать,– сказал он.– Кольчугу мне подай, братишка.

Чешуйчатый панцирь Серега надевать не стал. Не на битву ехать. Кольчуга, шлем, меч, пара ножей… Обычная «оснастка» воина-варяга на мирной прогулке. Серега поглядел на себя в бронзовое зеркало, опустил вниз стрелку шлема – хорош! Вот только усы коротковаты.

Во дворе уже ждал Устах. Хозяйский холоп держал в поводу двух жеребцов. С опаской держал: варяжские кони – звери. Вон, это даже дворовые псы понимают, держатся на безопасном отдалении.

– Долго собираешься,– укорил Устах.

Упруго оттолкнулся и вмиг оказался в седле. Серега повторил его движение, но у него получилось куда менее грациозно.

Синеусый варяг припал к шее коня, шепнул ему что-то на ухо. Жеребец с места взял в галоп, помчался через двор, с каждым прыжком наращивая ход. Дворовой, собравшийся отпереть ворота, шарахнулся в сторону, конь Устаха мощно оттолкнулся и перелетел через верхнюю перекладину – выше человеческого роста,– даже не поджимая ног, с запасом.

Сереге очень хотелось повторить прыжок, но он не рискнул, подождал, пока слуга откроет ворота.

Из города они выехали бок о бок, шагом проехали по раскисшей дороге, свернули с нее, срезая петлю, на еще более раскисший луг, затем вверх, по пологому склону, и как только копыта животных перестали по бабки утопать в грязи, оба, не сговариваясь, отдали поводья, и кони понеслись наперегонки, расплескивая копытами мягкий дерн. Пепел выиграл гонку. Вынесся на плоскую вершину, опередив соперника корпуса на два. Он бы скакал и дальше, вниз, но Серега остановил его.

Днепр разбух от талой воды, помутнел. Городу, стоящему на высоком правом берегу, половодье пока не угрожало, но низкий левый берег уже скрылся под водой. Скоро река поднимется еще выше, «запрет» притоки, и тогда вешние воды зальют прибрежные рощи. И каменные зубы порогов.