Читать книгу "Большая книга ужасов. 58 - Елена Усачева"

– Не буду я у нее ничего спрашивать. – Девочка поджала под себя ноги. – Она страшная и холодная.

– Ладно, с этой Таней все ясно, – продолжил Володя. – Она б-безобидная. А вот что с вашими б-барабанщицами делать?

Все опять повернулись к окну. Барабанщица внимательно посмотрела на людей черным гипнотическим взглядом.

– Опасность, – сказала она, не разжимая губ, но все это слово услышали. – Страх.

– Ты хочешь сказать, что ее не надо б-бояться? – спросил Володя, не отрывая взгляда от статуи.

– Ничего себе – не бояться! – возмутился Серега. – Она как глянет своими глазищами, душа в пятки так и проваливается.

– Подожди. – Володя вышел вперед. – Если правда все то, что они здесь порассказали, то как с ней справиться?

– Никак. Жив отряд – она жива, – получил он ответ.

– Зам-мечательное условие, – развел руками Володя. – Ребят не спасешь, п-пока их же самих не уничтожишь. Ловко. И как же это сделать?

– А давайте рванем ее, – неожиданно предложил Щукин. – Возьмем в авиамодельном кружке порох, подложим под фундамент и рванем. Ей потом собирать будет нечего, одни крошки останутся.

– Никого мы взрывать не б-будем, – строго произнес Володя, глядя в глаза Щукину, как будто хотел его загипнотизировать. – Это опасно. Да и неизвестно, чем з-закончится. Ее уничтожим, а отряд (если он есть, конечно) т-так и не спасем. Д-думать надо. Я п-поговорю с начальником. Может быть, он мне что-нибудь скажет.

Разговаривать больше было не о чем.

Володя подсадил ребят на подоконник. Оказалось, что у него не было ключа от входной двери, а вожатые давно уже спали.

– От всех ключи есть, – смущенно объяснял Володя, – а от-т этой нет. Даже от изолятора есть. Когда я эту статую увидел, п-подумал: с ума сошел. Она еще и говорить начала. Смотрю, с-стоит, слышу голос, решил, опять кто-то шутит – охота им эту статую еще потаскать. А п-потом, как она мне все рассказала, схватился за голову. С-скорее к врачу. Ее нигде нет. Добежал до изолятора, Васька орет: с-спасайте Лену! Б-братцы, может быть, это все из-за вас, а? – Володя искательно заглянул в глаза ребятам. – Ведь без вас ничего не было бы…

– Мы пошли, – Васька потянул за собой Лену.

– Идите, – согласился Володя.

– Ты чего ушел? – зашептал Щукин, как только они зашли за угол. – Вдруг бы он еще чего-нибудь сказал.

– Чего он нам может сказать? – Глебов еще раз обогнул корпус и направился к столовой. – Да и не верит он нам. Как он может поверить тому, что не видел?

– Но барабанщицу он видел, значит, может поверить.

– Барабанщица может сделать так, чтобы завтра он о ней не вспомнил. И что мы будем делать тогда? Нет. Нам нужен тот, кто хорошо знает лагерь, кто был здесь раньше.

– Гусева, – в один голос догадались Щукин и Лена.

– Да. Только не сама Маринка. Она мало что помнит. Нам нужна ее мама.

– Мама? – не поняла Лена. – Какая мама?

Ребята уже стояли около столовой. Здесь под козырьком, на доске объявлений, висели списки работников лагеря. Ночь подходила к концу, начинался серый рассвет. Обкусанный ноготь Глебова пробежал по столбику фамилий.

– Смотрите. Вот она – Гусева Вера Степановна, повар. Если Маринка в лагерь ездит уже десять лет, то и ее мать столько же, если не больше. А вдруг она здесь работала, когда утонула Таня! Тогда она сможет нам что-нибудь рассказать.

– Как ты узнал, что ее мать здесь работает? – с завистью спросил Щукин. Ему было обидно, что не он догадался про старожилов.

– Еще в первый день я заметил, как Маринка выходила с кухни и жевала большущий бутер с колбасой. К кому она ходила? Конечно, к матери.

– Может, к тетке, – предположил Щукин.

– Это не важно. Главное, чтобы она здесь проработала хотя бы десять лет.

Как только Глебов это сказал, на дорожке показалась группа женщин. Все они были сонные, шли неохотно, зевая и потягиваясь. Впереди вышагивала крупная, дородная женщина, к ее круглому лицу навеки прилип красный румянец. В широких ладонях она несла косынку. Сразу было видно, что никакая это не тетка Гусевой, а самая настоящая мама – у Маринки были те же черты лица, та же стремительная походка.

– Чего это они так рано? – удивился Щукин.

– Повара начинают часов в пять работать.

– А уже пять часов? – ахнула Лена. – Ой-ой, а спать когда?

– Потом выспишься, – весело подмигнул Глебов. – Стойте здесь, а я пойду со старожилами знакомиться.

Ребята спрятались за угол, а Глебов смело пошел к женщинам. Повара встретили его смехом. Он стал что-то объяснять, разводя руками. Гусева кивнула, махнула остальным, как бы говоря, идите, я сейчас, и пошла вслед за Васькой.

– Интересно, куда статуя опять делась? – отбиваясь от ранних комаров, поинтересовался Щукин, пока они с Ленкой наблюдали, как Глебов налаживает контакты со старожилами. – Могла бы нам чем-нибудь помочь.

– Ничем она нам не может помочь. – Лена поудобней устроилась в кустах, сломала несколько веточек, чтобы лучше было видно. – Она только для охраны поставлена. Вот и охраняет, как может.

– Плохо может. – Щукин от души треснул себя по шее. – Раз уж охраняет, то должна была сделать так, чтобы всего этого не было.

– Чего ты к ней привязался? Она сделала все, что смогла, – об опасности предупредила.

– Тоже мне помощь. Дала бы какое-нибудь действенное средство от своей напарницы. А то бегай теперь за ней. Неизвестно где найдешь.

Лена отмахнулась от непонятливого Щукина. Какие еще объяснения ему нужны?

В это время Глебов сидел на лавочке рядом с толстой поварихой и мелко кивал в ответ на ее слова. Издалека смотрелись они замечательно – маленький щуплый пацан рядом с крупной женщиной. Говорила она долго, минут тридцать. И чем дальше, тем ниже и ниже склонялась Васькина голова. Потом она ушла, а он так и остался сидеть. Щукин осторожно выглянул из кустов.

– Эй, – позвал он, – Васьк, ты чего там?

Глебов поднял голову, лицо его было бледным и осунувшимся.

– Рассказывай, – тут же напустились на него ребята. – Не тяни.

– Володя прав – чертовщина получается, – задумчиво произнес Васька. – Девочка утонула пятнадцать лет назад. И тогда вожатым отряда был Петухов.

– Кто? – Лене показалось, что она ослышалась. – Сергей Сергеевич?

– Да, – жестко проговорил Глебов. – Еще здесь работает ее папа.

– Кто? – в один голос ахнули Щукин с Леной.

– Папа. После смерти дочери он приехал сюда работать, чтобы быть ближе к ней.

– Почему ближе? – не понял Серега.

– Ее тела так и не нашли.

– И кем же он здесь работает? Дворником?