Читать книгу "Принцип четности - Станислав Гимадеев"

— Мы получаем практически идеально счастливую особь! — проговорил Глеб, прикуривая. — Спросите об этом у сумасшедших. Или, положим, у тех же кроликов. Так что, господа резервисты, решение находится рядом, его даже не надо искать. Надо только найти в себе мужество и волю его исполнить. Мужество и волю… задумчиво повторил он, пуская кольцо дыма. — Знаете, что произносили английские рыцари круглого стола на своих заседаниях? — поинтересовался он, обводя всех взглядом. — «Господи, дай нам мудрость найти правду, волю, чтобы выбрать ее и силу, чтобы добиться ее». Я это в каком-то фильме смотрел… Вот то-то, господа. Вся суть в этом, и лучше не скажешь. Так что — долой разум! Да здравствует свобода и счастье! — А ты чего стоишь? — спросил он строго в сторону двери. — Опоздавшие в зрительный зал не допускаются.

— Ты уже все? — участливо поинтересовался Валера с порога комнаты. Быстро, однако.

Он сел на диван. В руках у него была открытая банка с каким-то салатом.

— Оставь немного-то, — проговорил Сергей, подвигаясь к нему.

— Черт подери, — пробормотал Кирилл. — Где же проходит эта самая идиотская граница?

— Какая граница? — спросил Валера, очень стремительно набивая рот салатом.

— Немного-то оставь, — повторил настойчиво Сергей, прицеливаясь вилкой в банку.

— Ну, которая разделяет нормального от ненормального! — сказал Кирилл, почесывая в затылке.

— Разве она существует? — Глеб пускал над головой какие-то невообразимые дымовые узоры. — В непрерывном-то мире? Спроси-ка у нашего апологета абсолютной относительности.

Кирилл хлопнул ладонью по столу.

— Для резервации граница существует! — выпалил он. — И резервация, сволочь этакая, умеет определять кто псих, кто нет!.. Возьми, к примеру, Филинскую девчонку. У нее явно что-то с головой случилось, это, может, и незаметно со стороны… Но какие-то отклонения все равно есть, по идее. Мне Виктор сам как-то говорил. Ну, это же ясно: душевная травма и все такое… Какие-то следы остаются. Ан нет же! Не пускает ее Оболочка, хоть тресни! Вот в чем фокус-покус.

— А они пробовали? — спросил Валера, старательно работая челюстями. — Они, может, и не пытались…

Сергей улучил момент и выхватил у него банку с салатом, пока еще в ней что-то было.

— Да пробовали!.. — махнул рукой Кирилл. — Я это точно знаю. Бесполезно.

— Погодите, народ, — проговорил Сергей, тоже жуясь. — Я вот что хочу сказать… Ты, Глеб, говоришь: путь к свободе через отказ от разума, да? Вроде как намек такой нам дают, да?

— Да он тебе еще не то наговорит! — скривился Валера. — Ты вот у него завтра спроси…

— Я не об этом! — перебил его Сергей. — В каждой шутке и в каждой правде есть доля истины. А что если путь к свободе — через смерть?

— Ты чего-то загнул… — протянул Кирилл. — Как это: путь?.. Через смерть…

— Между прочим! — воскликнул Валера. — Дайте пожрать-то чего-нибудь, в конце-то концов!.. Серега, что за банка у тебя в руках? Где ты ее взял, обжора?

— «Memento mori», — проговорил Глеб размеренно. — «Memento vivere», но и «memento mori». Жизнь и смерть — одно не без другого. В сущности, господа, что мы знаем о смерти?

— А что о ней знать? — хмуро отозвался Кирилл. — Переходишь себе в мир иной, вот и все.

— Ну, что с копа взять? — произнес Глеб. — Не скажи, не скажи… Я считаю, что смерть является самой малоизученной областью жизни.

— Слушайте, смените тему, а?! — буркнул Кирилл. — Чего вы тут про смерть начали гнать? Больше не о чем поговорить? Не хочу про смерть.

— Что с вами, прапорщик? — спросил Глеб. — Какой-то вы чувствительный стали. Раньше за вами этого не замечалось.

— Горит на работе синим пламенем, — сказал Валера, сокрушенно вздыхая. Как стахановец, это точно.

— Если какая-нибудь сволочь сейчас начнет про работу расспрашивать, процедил Кирилл, — сразу предупреждаю: дам в ухо. И открою огонь на поражение.

— Какая такая работа? — Глеб непонимающе вскинул брови. — Этот парень разве где-то работает? — спросил он, показывая пальцем на Кирилла. — И вообще, кто это такой? Кто привел сюда ОМОН? Это что, обыск?

— Чего пристали к бедным полицейским? — прорычал Кирилл. — Было приказано сменить тему! Почему не выполняете?! Лечь — встать, лечь — встать!

— Прошу прощения, ваше высблродие, — пролепетал Глеб, — не было указано, на какую именно тему… Не соблаговолит ли вашество уточнить: какой компакт-диск поставить?

— Давай про баб, — смягчившись, сказал Кирилл. — По ним сегодня еще не проезжались.

— А политика была? — осторожно поинтересовался Валера. — Нельзя ведь до политики… Есть же какие-то каноны, в самом-то деле!..

— Ну, хотя бы и про баб? — сказал Глеб, поглаживая бороду. — Вот, положим, по конторе усиленно циркулируют слухи, что у славных сестричек Голубевых отбирают-таки лицензию. Вот и ответьте, надзиратель, как представитель власти, — правда это или нет?

— Ничего про это не знаю, — пожал плечами Кирилл. — По-моему, это слухи.

— Дыма без огня не бывает, — покачал головой Глеб. — Власти резервации, вообще-то, понимают, что это означает? Прикрыть деятельность сестриц! Глупее решения не бывает. Если оно существует, то его принимал импотент. Ну, не станет Голубевых — появятся Синичкины, Воробьевы и тэ пэ.

— Может быть, это предвыборная провокация против нынешних властей? предположил Сергей.

— Самое главное, что результат будет обратный, — сказал Глеб. — Во-первых, пользователи из разряда легальных перейдут в разряд нелегальных, только и всего. Во-вторых, бюджет резервации получит меньше налогов.

— А в-третьих, — добавил Валера, — поднимется народное восстание. Контора объявит, значит, голодовку. Нет, тут палку перегибать опасно, это факт.

— Тем более у наших мужиков, — заметил Глеб, хохотнув. — Так просто не перегнешь. Не иначе, каким-то тетушкам-католичкам из мэрии по ночам плохо спится. Деятельность девочек, видимо, подрывает их пуританские устои.

— Да просто кому-то никак не дают покоя их доходы, — сказал Сергей. Ничего тут нового нет.

— А я от кого-то слышал, — сказал Валера, — что дело, между прочим, связано с каким-то эксцессом.

— Может, со СПИДом? — сказал Кирилл.

— Нет, — сказал Валера. — Какая-то темная история про телесные повреждения… И клиент, вроде бы, даже из местных…

— Телесное повреждение типа «СПИД», — проговорил Глеб. — Хо-хо-хо. Как вам, а? Неважно: местный — не местный… Бочку покатят все равно на наших.

— Это точно, — согласился Валера.

— Я уже предвижу жуткую картину, — зловеще произнес Глеб, откидываясь в кресле. — Митинги протеста на улицах. Плакаты с непристойностями, ультиматумы… Обнаженные по пояс снизу мужики штурмуют мэрию… Публичное изнасилование жен мэра и его заместителей… Сестры Голубевы стремительно приобретают статус «жанн-де-арок»… В итоге сексуальный бунт однозначно перерастает в государственный переворот. А дальше… Вижу безумный блеск в глазах, костры на улицах, обесточенные дома с выбитыми стеклами, разграбленные склады, перевернутые киоски, разбухшие трупы чиновников на столбах…