Читать книгу "Шансы есть… - Ричард Руссо"

Наутро Тодд позвонил извиниться – уверял ее, что ничего не имел в виду. Многие дети сперва не похожи на своих родителей, а начинают походить на них потом. Он даже позвал ее на свидание в следующие выходные, чтобы как-то загладить свою вину, но она отказалась. Отец заподозрил неладное и вынудил ее рассказать, в чем провинился этот мальчишка, он этого маленького короеда по стенке размажет, но Джейси только сказала, что Тодд над нею смеялся, когда она не смогла сразу загнать мяч в лунку “Вулкан”. Видно было – отец ей не поверил.

Месяц ушел у Джейси на то, чтобы собраться с мужеством и поднять этот вопрос в разговоре с мамой. Она рассчитывала, что та сразу по потолку забегает, но мама просто ушла в их спальню и вернулась оттуда с металлической коробкой, где хранились важные документы. Лежало там и свидетельство о рождении Джейси – и, разумеется, вот же она: у Вивиан Кэллоуэй родилась девочка Джастин, шесть фунтов одиннадцать унций. Увидев это, тринадцатилетняя Джейси вновь зарыдала – на сей раз от облегчения. Она – та, кем всегда и была, а не какая-то другая личность из какого-то другого места, где полно смуглых и курчавых людей. Хотя позднее, когда она еще раз проигрывала в голове эту сцену, изгнанные было сомнения возвратились. Она же в лоб спросила, не удочерили ли ее, – так почему мать не удивилась? Возникало подозрение, будто она ждала этого дня и была к нему готова. А документы, думала тогда Джейси, можно и подделать.

Прошло два года. Она уже училась в старших классах – и была совершенно не той девочкой, что прежде. Бдела, все ставила под сомнение. За обоими родителями следила, как ястреб. Изучала их. Почему они так часто ссорятся? Почему ее отцу столько звонят в нерабочее время и он всегда разговаривает по телефону у себя в кабинете, за закрытой дверью? Почему мать так раздражает, если Джейси вытаскивает старые семейные альбомы и внимательно их рассматривает?

– Что ты там ищешь? – хотелось знать матери.

“Улики” – такой краткий ответ Джейси ей дать не могла. Свидетельства того, что она – та, кем ей полагается быть. Снимков ее отца в молодости почти не осталось – сам он утверждал, потому что был младшим из восьмерых братьев и сестер, – а вот жизнь матери оказалась задокументирована хорошо. Снимки, значившие для Джейси больше всего, были фотографиями матери в детстве, именно на них, думала Джейси, ей удастся найти сходство. Ладно, что есть, то есть: волосы другого цвета, и кожа светлее, но та же самая осанка, тот же изящный носик и круглые глаза. А это значило, что свидетельство о рождении не поддельное. Она – та, кто есть. Почему ж тогда никак не удается ей стряхнуть это ощущение, будто от нее что-то скрывают? Почему во всем чувствуется ложь?

Однажды она вернулась из школы, а перед домом у обочины стояло такси – совершенно неуместное в их состоятельном районе Гринвича. Джейси попробовала сообразить, что оно тут делает, как вдруг распахнулась дверь их дома и наружу вывалился мужчина средних лет в темном, плохо сидящем костюме. Джейси инстинктивно нырнула за живую изгородь. За мужчиной возникла ее мать, окликнула его:

– Постой! Погоди! Давай я тебе помогу!

Он что-то ей ответил, но голос его как-то странно блеял, и Джейси не разобрала, что он сказал. Ясно, что с этим человеком что-то было не так. Спускался по ступенькам он, пошатываясь, локти ходили ходуном, словно их дергали за невидимые нити. Джейси ждала, что на земле равновесие к нему вернется, но он задергался еще буйнее, а когда мать его догнала и хотела поддержать, он и вовсе рухнул на газон и остался лежать на боку, ноги же у него продолжали двигаться, будто он по-прежнему шел.

– Энди! – воскликнула мать. – Дай же я тебе помогу!

В итоге ей удалось поднять его на ноги и вывести на тротуар – и только тут они заметили Джейси, которая вышла из-за изгороди.

– Мам? – произнесла она. – Что тут такое?

Мать напряглась от неожиданности, но быстро взяла себя в руки.

– В дом! – приказала она. – Немедленно! Сию же секунду!

Ничего бы не хотелось Джейси больше, чем послушаться, но она не могла оторвать взгляда от мужчины в темном костюме. Она была уверена, что никогда прежде и в глаза его не видела, однако отчего-то казался он очень знакомым. Теперь и мужчина вперился в нее взглядом. Это улыбка у него на лице – или же гримаса? Когда он к ней потянулся дергающейся рукой, она отпрянула.

– Ступай внутрь! – прошипела мать.

– Эээйс! – проблеял мужчина, снова пытаясь коснуться ее.

Она пробежала по кирпичной дорожке и взлетела по крыльцу, остановилась только в дверях. По улочке приближался рев автомобиля, невидимого за длинной живой изгородью, и Джейси поняла, кто это, не успел отцовский “мерседес” резко затормозить за такси.

Когда отец рысью устремился к ним, мать загородила незнакомца собой.

– Дон! – произнесла она, выставив перед собой обе руки. – Все в порядке. Энди как раз уезжает.

Но отец и слушать не пожелал. Отодвинув локтем жену, он уперся обеими руками в грудь незнакомцу и толкнул. Мужчина сделал два быстрых неловких шажка назад, размахивая руками, словно мельница крыльями, и опрокинулся навзничь.

– Ты хули сюда пришел, Энди?

– Дон! – Ее мать уже орала. – Не бей его! Он уезжает!

– А куда он, к черту, еще денется, – сказал отец, со сжатыми кулаками стоя над распростертым человеком.

– Как же он уедет, если ты ему не даешь?

С таксиста, очевидно, хватило. Переключив передачу, он отъехал от обочины.

– Эй! – завопил отец Джейси, кинувшись за такси. – А ну вернитесь! Слышите меня? Давайте сюда!

Но таксист высунул в окно руку и показал отцу палец.

Когда отец Джейси вернулся к газону, мать уже помогла мужчине по имени Энди снова встать на ноги. Он просто теперь стоял перед ними – кротко, свесив голову, будто признавая, что это он во всем виноват.

– И что теперь? – осведомилась мать, похоже, у обоих мужчин.

– А теперь мы поедем кататься, – ответил отец, хватая мужчину за локоть.

– Не смей делать ему больно! – крикнула мать, когда отец Джейси подволок мужчину к своему “мерседесу” и грубо впихнул его внутрь.

Пока он обходил машину к месту водителя, лицо незнакомца маячило в раме окна. Поначалу Джейси казалось, что он смотрит на мать, но нет – он смотрел на нее.

“Мерседес” с ревом пронесся по улице и скрылся с глаз, но мать повернулась к дому не сразу. А когда повернулась, то просто немного постояла, глядя на дом, как будто видела его впервые. Джейси, замершей в дверном проеме, показалось, что мать перебирает несуществующие варианты.

Вопросы и ответы. Кухня. После сцены на газоне прошло двадцать минут. Заварили кофе. Мать обернула несколько кубиков льда кухонным полотенцем и приложила к губе, которую ей непонятно как разбили в потасовке. Мать с дочерью сидят друг напротив дружки в кухонном уголке.

Первые материны слова предсказуемы.