Читать книгу "Наследник - Гэри Дженнингс"

Больше всего мы боялись, как бы наш туннель не затопило водой.

Признаться, я даже время от времени начинал всерьёз опасаться, что боги ацтеков могут отплатить мне за осквернение их храма на Монте-Альбан.

Когда пьеса началась, я выглянул из-за занавеса, высматривая Елену. Вообще-то представления чаще устраивались днём, но на сей раз нам требовалась темнота. Сцена была освещена свечами и факелами, чтобы зрители могли видеть, как Матео и других исполнителей поражают молнии.

Я знал, что тема постановки вряд ли заинтересует Елену, но, поскольку артисты вообще выступали в городе нечасто, всё-таки надеялся, что она посетит представление из чистого любопытства. Разумеется, как дама из общества, она должна была наблюдать за действием из окна или с балкона одного из домов напротив. Однако сумрак не позволял мне разглядеть большую часть зрителей — в то время как сцена была ярко освещена, публика утопала в темноте. Однако две знакомые фигуры мой взгляд всё же вычленил — инспектора и помощника управляющего монетным двором.

Я понял, что индейцы всё-таки неправильно посчитали дни.

Но мало этого, Матео — вот ведь проклятый актёришка! — даже в нынешних обстоятельствах, когда и пьеса-то ставилась лишь для отвода глаз, всё-таки вознамерился произвести впечатление на зрителей, а потом разошёлся на сцене так, что капюшон свалился, выставив его физиономию на всеобщее обозрение.

iMadre de Dios! Матерь Божья! Чёртов инспектор мог опознать его в любое мгновение. Меня охватила такая паника, что сердце готово было выскочить из груди. Я не мог бежать, не предупредив друга, но каждая моя попытка окликнуть его громким шёпотом заглушалась взрывами, да и в любом случае, чтобы привлечь внимание Матео, мне, наверное, пришлось бы взорвать бомбу прямо у него под ногами. Роль Гласа Господня поглотила моего друга настолько, что ничего иного он просто не замечал.

Я с ужасом взирал на инспектора, ожидая разоблачения, однако тот, к моему удивлению, спокойно смотрел на сцену, словно не замечая ничего необычного. А может, чиновник и правда не узнал Матео? Он же подслеповат, словно летучая мышь. Я присмотрелся внимательнее. Никаких признаков беспокойства — его голова поворачивалась, следуя за энергичными движениями Матео, но ничего подозрительного инспектор явно не замечал.

Но что, если среди зрителей присутствует и слуга? Уж у того-то с глазами точно всё в порядке.

Да и сколько ещё людей могли бы опознать picaro, считавшегося отправленным в Манилу, да там и сгинувшим?

Делать было нечего, и я устремился к лазу. Бандит по имени Энрике, мой напарник, ждал. С помощью привязанного к верёвке ведра мы вычерпали значительную часть воды, так что утонуть я, если не слишком торопиться, особо не рисковал.

Держась за крючковатый железный штырь, я спустился в нору и, расплёскивая воду в полузатопленном туннеле, мигом перебрался за стену. Вокруг царила кромешная тьма, но это не помешало мне быстро сориентироваться на ощупь. Рассчитывая свои усилия так, чтобы они совпадали со взрывами снаружи, я выломал участок пола, позволивший мне проскользнуть наверх, в помещение. Оттуда, изнутри, взрывы казались странно приглушёнными. Впрочем, оно и не диво, я ведь прекрасно знал, что стены в сокровищнице толщиной в добрый фут, вдвое толще всех остальных внутренних перегородок.

С помощью кресала, кремня и масла я добыл огонь и зажёг свечи.

Уходя на ночь, управляющий лично запирал дверь, дабы не подвергать ночную стражу ненужному соблазну. Кстати, зажигая внутри свет, я ничуть не опасался, что его заметит снаружи караульный, — если даже в двери и имелись пропускающие свет щели, стражники всё равно наверняка смотрели пьесу из окон верхнего этажа.

Я опустил свой крюк в воду, выудил большой кожаный мешок с пустыми сумами, который Энрике протолкнул мне сквозь лаз с помощью шеста, и стал пересыпать в сумы содержимое сундуков с золотыми монетами, поскольку золото во много раз дороже серебра.

Заполнив очередную суму, я спихивал её в дыру, в затопленный туннель. Услышав плеск, Энрике зацеплял её шестом и вытаскивал. После того как пять объёмистых торб были заполнены золотом, очередь дошла и до серебра. Серебряными монетами и слитками я набил ещё шесть ёмкостей. Потом моё внимание привлёк железный ларец с торчавшим из скважины замка ключом. Я открыл его — и у меня перехватило дыхание. Он был полон драгоценных камней: алмазов, рубинов и жемчугов. Внутри находилась бумага со списком драгоценностей и указанием, что всё это принадлежит святой инквизиции. В отдельном приложении перечислялись бывшие владельцы — те, кого братья-доминиканцы, обвинив в ереси, лишили собственности, а скорее всего, и жизни.

Я запер замок, спрятал ключ в карман и, засунув ларец в последнюю суму, отправил её следом за прежними. После чего соскользнул вниз, в затопленный уже больше чем наполовину туннель, и вдруг почувствовал — что-то здесь не так.

С наружной стороны лаз был завален землёй и камнями.

Вообще-то мы заранее заготовили в укрытии позади сцены целую кучу камней, чтобы завалить проход, когда дело будет сделано. Однако предполагалось, что Энрике займётся этим после того, как я выберусь наружу.

Может быть, léperos и не отличались особой смёткой, но в отличие от индейцев, преждевременно освободивших инспектора, простую арифметику они знали и понимали, что лучше делить добычу на четыре доли, чем на пять. Не знаю уж, принадлежала эта идея одному Энрике или он сговорился с двумя своими приятелями. Мне казалось, что этот ход был для него слишком сложен. Скорее всего, сначала они втроём сговорились убить меня и Матео, когда мы добудем сокровища, а мысль избавиться от меня таким простым способом осенила его внезапно, по ходу дела.

Завал по ту сторону туннеля привёл к быстрому повышению уровня воды с моей стороны — скоро она поднялась до пола, лишив меня возможности даже попытаться выкопать себе проход. Я бы просто утонул.

Дверь, соединяющая помещение с остальной частью монетного двора, была заперта, и ключ имелся только у управляющего. Когда ему приспичит её открыть, сей чиновник весьма удивится, обнаружив в сокровищнице меня, проделанный в полу лаз и исчезновение немалого количества ценностей.

Полагаю, инквизиторы тоже не обрадуются пропаже ларца с драгоценностями, а потому передо мной нынче открывались захватывающие перспективы — вице-королевский суд с последующим четвертованием или трибунал святой инквизиции с неизбежным сожжением на костре.

Да, влип я основательно!

107

Взрывы снаружи смолкли, а это означало, что я должен был немедленно убираться. Наш план заключался в том, чтобы рвануть наружу, как только закончится пьеса, там нас уже поджидала запряжённая осликом повозка. Под предлогом необходимости уложить и отвезти обратно на постоялый двор костюмы мы намеревались погрузить туда наши сокровища. Потом, как и собирались, направиться к гостинице, но на полпути свернуть.