Читать книгу "Сибирский вояж - Владимир Мясоедов"

Взобравшись по лестнице и очутившись в просторном зале, Олег огляделся по сторонам и замер от удивления. Чародею на какое-то мгновение показалось, будто Дворец вечной жизни он и не покидал, а просто очутился в одном из его закутков. Уж очень стиль строительства был узнаваем: просторно, и до потолков не допрыгнуть, гладкие стены и пол — словно из монолитного камня, а по ним змеятся блестящие жилы энерговодов. Правда, присмотревшись, волшебник тут же обнаружил отличия. И оттенок использованной при строительстве породы слегка отличался, и вместо любимых гиперборейцами золота и серебра роль проводов исполняла тонюсенькая медная проволока. Хотя каналы, выдолбленные в отнюдь не самом хрупком материале, были намного толще. Похоже, Бессмертный телепортировал Олега все же отнюдь не в случайную точку, где есть люди. Место, где оказался боевой маг, явно когда-то принадлежало созданной Кащеем державе. Видимо, поэтому разумный артефакт и знал его пространственные координаты. Ну а что там отнюдь не самые дружелюбные жильцы завелись… Что ж, бывает. Вряд ли древний почти искусственный интеллект имел нечто вроде разведывательной сети далеко за пределами своего города, слишком уж ему мешали вделанные при рождении ограничители.

— А до границы отсюда далеко?

— От границ благословленной небесами империи Золотого Дракона мы плыли четыре дня: сам слышал, как об этом говорили пираты, — откликнулся переводчик, семенящий рядом с чародеем. Короткий коридор вывел их в пустой зал, лишь слегка уступающий по масштабам школьной спортивной площадке. — Сколько до Японии — простите, не знаю. Раза в два меньше, наверное. Да и не все ли равно, ведь ни один человек в здравом уме к этим островным дикарям по своей воле не отправится!

— Подожди… — Олег понял, что он чего-то не понял. Если мировая география еще не успела основательно поменяться за то время, пока чародей шастал по тайге и древним руинам, то кандидатов на одновременное и довольно близкое соседство с Китаем и Страной восходящего солнца было немного. Собственно, всего один. От остальных до границ архипелага, занятого узкоглазыми любителями суши и сашими, плыть пришлось бы несколько дольше, ибо империя Золотого Дракона на недостаток территорий никогда особо не жаловалась. — Мы что… в России?!

Сказать, что османов русский народ не любил, значит не сказать ничего. Имелись причины. По несколько десятков тысяч причин в год. Иногда на порядок больше: вроде бы в смутные времена, когда державу лихорадило из-за смены власти или враги из Европы рвались вглубь страны и некому становилось охранять границы — пару раз даже до миллиона доходило. На рабских рынках крупнейших турецких городов славян любили и ценили. Мужчин — за выносливость, женщин — за красоту, детей — за высокий процент выживания при оскоплении для последующего зачисления в евнухи и вырастание в сильных и здоровых янычар,[6] не помнящих своих корней и с легким сердцем режущих глотки бывшим родичам.

И потому года, когда южные людоловы не наведывались в Россию, в письменной истории зафиксировано не оказалось. Убытков от них было как от войны — постоянно идущей войны, не прекращающейся ни на месяц, несмотря на любые клятвы, соглашения и договоры. Пропадали одиночные путешественники и целые караваны, опустошались в одну ночь деревни, горели даже города. Ответные «визиты вежливости» случались, увы, на порядок реже. С другой стороны, османы так ни разу и не разграбили Москву, а вот Стамбул после несших ему более чем заслуженное возмездие русских солдат пару раз отстраивать чуть ли не с нуля приходилось.

В общем, отношения между двумя странами и нациями были отнюдь не дружескими. Причем это оказался один из немногих случаев, когда мнение простолюдинов и аристократов, которые стоили на порядок дороже и потому являлись самой желанной добычей, совпадало целиком и полностью. В каждой из трех предыдущих мировых войн русские и турки оказывались по разные стороны фронта. И имелось очень-очень мало шансов, что в недавно начавшейся четвертой хоть что-то изменится. Потому база пиратов и нахождение османов в пределах Российской империи в сознании Олега как-то не стыковались. Не знать о гнезде джентльменов удачи южного разлива местные жители не могли. И почему в таком случае оно еще не превратилось в дымящиеся руины, оставалось решительно непонятно.

— Мы — в Утесе Зеленой Утки! Это место не в России. Ну и в России тоже, но не только в ней одной, не каждый может сюда попасть, тот лишь, кто знает, как это сделать…

Переводчику явно не хватало познаний в английском языке, чтобы донести свою мысль до Олега, но боевому магу резко стало некогда разбираться. Преследующие убегающих врагов зомби внезапно оказались уничтожены. Все и сразу. А из не замеченной поначалу ниши, расположенной так, чтобы со стороны прохода к тюрьме ее было почти не видно, в чародея ударила молния. Разрезавший воздух хлыст из убийственного электричества, сыплющий в стороны оплавляющими камень искрами, ударил в живот боевого мага… И полностью впитался в его доспехи, лишь слегка нагрев их, на несколько градусов. Та же судьба постигла облако чего-то мутного, пытавшееся окутать Олега. А ударившая с мощью боевого молота ледяная стрела хоть и пошатнула свою цель за счет массы наколдованной сосульки, но все равно разлетелась блестками быстротающего крошева при столкновении со сделанной по гиперборейским шаблонам броней.

— Ауч!.. — только и сказал Олег, шею которого довольно неприятно обжег внезапно нагревшийся градусов на десять — пятнадцать панцирь. Впрочем, это было, конечно, лучше, чем превратиться в обугленную и издырявленную груду мяса, на что, без сомнения, рассчитывали вражеские чародеи. — Почти достали, гады!

Как оказалось, пираты все же не были совсем уж безнадежными тупицами. В принципе будь иначе — и они, с учетом их профессии, к настоящему моменту давно бы сдохли. Преследующие убегающих врагов зомби оказались заманены в ловушку. Хорошо еще сработала она на тех, кого лично чародею было ну вот ни капельки не жаль. Впрочем, у узников и их освободителя имелись и свои проблемы, в лице засевших в засаде пиратов. Их было не так уж много, всего-то десятка два или чуть больше. Вот только количество компенсировалось качеством: сразу трое из них были настолько обвешаны разнообразными украшениями, амулетами, косточками и прочим облегчающим колдовство скарбом, что лишь совсем глупый человек не признал бы в них колдунов. К счастью, очевидный конфуз с первыми атаками заставил османов несколько растеряться, да и вообще, по всей видимости, не настолько велика оказалась их квалификация, чтобы швыряться боевыми заклинаниями с частотой дождевых капель в грозу. К несчастью, остальные пираты имели ружья и пистолеты. Нередко многозарядные или не в одном экземпляре, чтобы даже с примитивными кремневыми убожествами получилось выдать несколько производящих впечатление залпов. А еще они все, или почти все, дружно разрядили их в наиболее серьезную, по мнению турок, угрозу. В Олега.

Боевого мага сшибло на пол множеством практически синхронно ударивших в него пуль. Большая их часть оказалась направлена в грудь и голову, промахнуться со столь смехотворной дистанции — это надо было бы еще потрудиться. Там, где свинец встречался со старинной броней, чародей чувствовал лишь относительно слабые толчки, сравнимые с ударом кулака не слишком хорошо следившего за своей спортивной формой человека. В других местах, увы, дела шли куда хуже. Два обжигающе горячих кусочка металла рванули правую руку, один — левую; что-то застряло в бедре — кажется, опять досталось на орехи протезу… Лицо спас вытащенный из древнего арсенала шлем, хотя и бывший слегка великоватым, но, подобно топорам, являющийся отнюдь не просто куском железа. На несколько мгновений возникшая пелена магического барьера, несмотря на свою призрачность и иллюзорность, смогла предотвратить четыре или пять попаданий. Увы, один из стрелков серьезного успеха все-таки достиг. То ли у него зачарованные боеприпасы имелись, то ли просто повезло, а только голову Олега с ужасной силой мотнуло назад, боль пробилась сквозь все выставленные на ее пути заслоны, а угол обзора резко уменьшился наполовину.