Читать книгу "Русская Италия - Сергей Нечаев"

Бенуа, введя понятие театрального художника как «постановочного строителя» (construttore scenografico), обратил внимание на необходимость соблюдения культуры и стиля эпохи, на связь цвета с музыкой и на гармоничное сочетание костюмов с декорацией и с музыкой. Последнее было чуждо даже такому известному костюмеру, как Карамбо (настоящее имя Луиджи Сапелли), рисовавшему замечательные костюмы, но нередко вразрез с характером постановки. Кроме того, тогда было принято брать костюмы напрокат в мастерских, где иногда даже не имелось подходящей одежды».

* * *

В 1936 году, после смерти Карамбо, Николаю Бенуа предложили пост главного художника и заведующего художественно-постановочной частью театра «Да Скала». После этого он создал в театре пошивочную мастерскую, чтобы иметь возможность шить костюмы, подходящие к постановкам различных опер. Он также убедил дирекцию в необходимости заменить неподвижные подмостки механическими, с движущимися декорациями и мостиками, по проекту архитектора Луиджи-Лоренцо Секки.

Кроме того, Николай Бенуа основал школу для учебной практики театральных художников и устраивал — впервые в Италии — выставки театральных эскизов.

Однако с конца 1935 года по начало 1936 года, перед тем как занять место директора художественно-постановочной части, Николай Бенуа пережил очень трудный период — из-за своего советского гражданства в фашистской Италии. Дело в том, что в 1924 году он легально выехал из России с советским паспортом, который сначала сохранял, так как родители жили в Ленинграде и сын боялся, что им повредит, если станет официальным эмигрантом. Позже, в 1929–1930 годах, когда родители окончательно переехали в Париж и он уже обосновался в Италии, получение так называемого нансеновского паспорта по разным причинам откладывалось: из-за бюрократических затруднений, отсутствия определенных льгот и т. д. Его отец, Александр Бенуа, в то время принял французское гражданство и уговаривал сына сделать то же самое, но тот отказывался: ему казалось, что при французском гражданстве он морально изменил бы «родине своей души».

Театр «Ла Скала». 1778 г. Арх. Дж. Пьермарини

Все те годы Николай Бенуа, живя вне СССР, продлевал визу, но в 1935 году, перед Рождественским праздником, он подпал под действие новых, принятых театральным инспекторатом мер, в силу которых обладателей «красного», то есть советского паспорта, лишали права работать, а обладателям «белого», то есть нансеновского паспорта, работать разрешалось. Полицейское управление сообщило Николаю Бенуа, что 29 декабря 1935 года срок действия его разрешения на работу и пребывания в Италии окончательно истекают.

Н. А. Бенуа был ужасно расстроен; он уже чувствовал себя полноправным итальянцем и, кроме того, его работа в «Ла Скала» была в самом разгаре: он руководил постановками для открытия сезона (опера в четырех действиях Джузеппе Верди «Эрнани» и балета Джулио-Чезаре Сонцоньо «Любовь к трем апельсинам»).

Тогда он решил просить о помощи ангела-хранителя русских в Италии Ольгу Ивановну Ресневич-Синьорелли, с которой познакомился, живя в Риме.

Эта женщина литовского происхождения была переводчицей, вышедшей замуж за итальянского врача Альдо Синьорелли. У нее была масса влиятельных знакомых, и к ней обращались многие русские эмигранты с просьбой похлопотать о выдаче итальянской визы.

Вероятно, ходатайство О. И. Ресневич-Синьорелли и успех премьеры «Эрнани» содействовали продлению визы и права на работу. Таким образом, Николай Бенуа получил еще некоторое время, чтобы попытаться получить нансеновский паспорт в Париже, где этим занимались его знакомые, и уже в Италии обменять его на итальянский паспорт. Все это было не так просто, но Николай Бенуа был готов бороться, лишь бы получить право жить в «милой» Италии.

В 1937 году вопрос был решен, и Николаю Бенуа, как было сказано выше, предложили занять престижный пост директора художественно-постановочной части театра «Ла Скала», на котором он и оставался вплоть до 1970 года, то есть тридцать с лишним лет. В его оформлении было поставлено свыше 130 спектаклей; он приглашал сотрудничать таких художников, как Джорджо де Кирико, Альберто Савиньо, Энрико Прамполини, Марио Сирони, Лучи Фонтана, Карло Карра и Феличе Казорати (последнего он ценил особенно высоко).

Николай Бенуа попытался привлечь к сотрудничеству с «Ла Скала» и талантливую дочь О. И. Ресневич-Синьорелли, Марию Синьорелли, родившуюся в 1908 году, но администрация миланского театра не всегда доверяла его предложениям, несмотря на то что у мастера был хороший нюх на таланты. Мария была известна тем, что изготовляла оригинальные куклы, а в 1947 году даже организовала в Риме кукульный театр, с которым сотрудничали самые известные итальянские художники. Когда, наконец в 1949 году «Ла Скала» заказала Марии Синьорелли эскизы для «Танкреди и Клоринда», она имела просто огромный успех.

Николай Бенуа продолжал работать в «Ла Скала» и как главный художник (среди многочисленных работ знаменитых послевоенных сезонов 50–60-х годов упомянем его эскизы для «Анны Болейн» Гаэтано Доницетти в постановке Лукино Висконти и в исполнении Марии Калласе).

* * *

В начале 50-х годов Николай Бенуа неожиданно увлекся молодой многообещающей певицей, сопрано Дизма де Чекко, учившейся пению в «Ла Скала» (впоследствии она стала его второй женой).

Дизма де Чекко была родом из Фриули, что на северо-востоке Италии. Благодаря ей Николай Бенуа открыл для себя этот край и его великолепную природу. Влюбившись в глубокое голубое небо, напоминавшее ему родное небо с вечно плывущими облаками, он увековечил его в одной из своих последних картин. Для Николая Бенуа дом в городке Кодройпо, в восьмидесяти километрах к северо-востоку от Венеции, стал прибежищем, куда он ездил отдыхать и набираться вдохновения.

Сама же Дизма де Чекко потом много лет была одной из ведущих солисток «Да Скала».

* * *

В 1952 году умерла мать Николая Александровича, Анна Карловна Бенуа (урожденная Кинд). Ей было восемьдесят три года. На похоронах в Париже присутствовала и Дизма де Чекко. Бенуа-отец особенное тяжело переносил утрату супруги, с которой прожил почти шестьдесят лет. Николай привез его к себе в Милан, где помог ему одолеть горе, побуждая к творческой работе. Сотрудничество с многочисленными театрами, в том числе с «Да Скала», и писание воспоминаний утешали Александра Бенуа.

Николай Бенуа попытался напечатать с помощью О. И. Ресневич-Синьорелли итальянский перевод первых двух томов «Мемуаров» отца, опубликованных издательством им. Чехова в Нью-Йорке в 1955 году. Он хотел доставить старику радость увидеть свои «Мемуары» опубликованными на «любимом итальянском языке, для читателей обожаемой им Италии», но его план не осуществился.

С О. И. Ресневич-Синьорелли он также вел переговоры об отцовском дневнике, охватывающем революционные годы. В издании дневника был заинтересован один лондонский издатель, но Мария Игнатьевна Будберг (в девичестве Закревская, по первому браку графиня Бенкендорф), легендарная женщина, которую на Западе называли «русской миледи» и «красной Матой Хари», сначала активно пытавшаяся реализовать проект, потом прервала переговоры, так как ей не понравились некоторые суровые высказывания мемуариста о Горьком.