Читать книгу "Венера и воин - Сьюзен Гастингс"

Делая покупки, Клаудиус всегда оставлял Пилу позади: высокая фигура и светлые волосы девушки бросались в глаза и ее наверняка запомнили бы. Даже если она накрывала волосы платком, светлая кожа и голубые глаза выдавали то, что она не римлянка.

Они миновали два больших города, Антинус и Лупус Ангитиэ, вблизи которого находилось святилище. Молодые люди смешались с паломниками, и Клаудиус все прислушивался, желая узнать, что творится на дорогах вокруг Рима.

Ночь они провели в одиноком месте на берегу озера. Пила страстно хотела искупаться и поглядывала на заманчиво чистую воду.

– Посмотри, что я тебе принес, – сказал Клаудиус и выложил свои покупки.

Пила с любопытством посмотрела на маленькие горшочки.

– Что это? – спросила она.

– Это обувная краска, ею ты должна окрасить свои волосы. Я боюсь, что если кто-то снова сорвет с тебя накидку, то нашей маскировке придет конец.

Пила ошарашенно смотрела на него.

– О, нет, пожалуйста, нет, для меня и так было ужасным позором, когда я потеряла мои длинные волосы. А теперь еще и красить их?

– О боги, Пила, кончай со своим глупым германским тщеславием. Речь идет о нашей жизни. Разве ты сама не видела, как реагируют мужчины на твои светлые волосы? Я не могу постоянно обнажать меч, тогда получится, что я сопровождаю тебя как римский солдат, однако для этого у меня недостает снаряжения.

Итак, не разыгрывай театральное представление и вотри эту мазь в волосы.

– Из чего она состоит? – У Пилы на глазах показались слезы.

– Понятия не имею, наверное, из какого-нибудь железного блеска и медного купороса, но если это красит кожу, то сделает темными и твои волосы.

Пила в ужасе уставилась на горшочки.

– Тогда я буду выглядеть как старухи, которые вычищают пепел из печей.

– Это только потому, что ты боишься, что я уже не посчитаю тебя красивой. – Клаудиус рассмеялся и шутливо потянул ее за ухо. – И еще: я принес тебе порошок, которым ты напудришь свою кожу. Тогда у тебя будет почти такая же смуглая кожа, как у Ромелии.

– Ты говоришь это несерьезно.

– Совсем наоборот, и если ты не сделаешь этого сама, тогда это придется сделать мне.

– Только осмелься, я буду обороняться ногтями, я не только крестьянская девушка, но и воительница.

Клаудиус рассмеялся.

– Тебе это не поможет, потому что без окраски я отказываюсь путешествовать с тобой дальше.

Пила фыркнула.

– Почему ты внезапно стал так строг со мной?

– Ради твоей безопасности. Когда мы минуем озеро, мы выйдем на Виа Валериа и доберемся до Альпа Фуценс, крупного города. Я не трус, но я не хотел бы идти на открытый бой. Кроме того, я не знаю, отказалась ли Ромелия от мысли преследовать нас. Как только она заметит, что я заманил ее в неправильном направлении, она очень быстро сообразит, что мы пробираемся на север. Если она отправит преследователей на лошадях, то у нас нет шанса уйти от нее, если только мы не применим хитрость и не переоденемся.

Пила опустила голову, ей стало стыдно. Клаудиус рискует своей жизнью, спасая ее, а она спорит из глупого тщеславия. Она не на севере, где ее волосы были символом ее принадлежности к племени кимберов. Хотя ее племя узнало бы ее и с темными волосами. Кроме того, они ведь отрастут.

– Мне жаль, – пробормотала она, виновато извинившись. Пила взяла горшочки и отправилась на берег реки, чтобы вымыть себе волосы и смазать их обувной краской. Краска прочно пристала к ее волосам. За это время она собрала с берега большие камни и положила их в воду, где образовалась маленькая бухточка.

Удивленный Клаудиус наблюдал за ее действиями с небольшого расстояния. Однако он почувствовал, что Пила хочет остаться одна, и не мешал ей.

С большим трудом Пила сделала для себя нечто похожее на натуральную ванну, в которую она, в конце концов, и уселась. Теперь у нее не возникало чувства, что она находится в воде, не имевшей берегов. Она с удовольствием плескалась и смыла лишнюю краску с волос, закрутила мокрые пряди волос в мелкие локоны, которые часто видела у Ромелии. Такую прическу обычно делали женщины в Помпеях и еще украшали ее филигранной сеткой из золотой проволоки или жемчуга. Клаудиус будет ею доволен. Она высушилась и напудрила лицо, шею и руки порошком, который принес Клаудиус, критически посмотрела на себя в ясное зеркало воды. На нее глядело чужое лицо.

Медленно, почти стыдливо вернулась Пила к Клаудиусу. Он, улыбаясь, взглянул на нее. Пока она купалась, он приготовил еду, которую сварил в горшке над костром.

– Я кажусь себе такой безобразной, – пожаловалась Пила.

– О, нет, ты выглядишь чрезвычайно привлекательно. Кроме того, когда мы сегодня ночью будем любить друг друга, будет темно, и я тебя не увижу. – Он лукаво ухмыльнулся, и краска смущения, появившаяся на ее лице, была заметна даже под толстым слоем пудры.

– Ты – чудовище, – воскликнула она и бросила в него мокрым полотенцем, которое попало ему прямо в лицо.

– Разве я заслужил это после того, как сделал из тебя настоящую римлянку? – произнес он с наигранным возмущением.

Она присела рядом с костром и старалась не смотреть на него, потому что уголки его рта снова подозрительно подрагивали.

Бесстрастно налил он овощного супа из горшка, после того как разбил в него два яйца.

– Иди, моя голубка, давай поедим в мире, кто знает, когда мы сможем снова приготовить такой вкусный суп.

– Ты о чем? Разве мы не пойдем больше через эти горы на север?

– Пойдем, но я не знаю, как далеко мы сможем продвинуться по этой дороге вперед. Есть еще одна дорога, которая ведет к восточному побережью, по ней наше путешествие на север будет значительно легче. Однако до этого…

Пила тихо вздохнула.

– Обними меня, Клаудиус, я не знала, что мир такой большой.

На девятый день их побега они добрались до Виа Цецилиа, которую проложили лишь несколько лет назад, – она связывала Рим с восточным побережьем. Теперь они снова стали продвигаться быстрее. Уже через полтора дня они добрались до Хадрии, откуда повернули снова на север.

Дорога шла вдоль побережья, поэтому они не могли заблудиться.

– Удивительно, какие хорошие дороги проходят через всю Римскую империю, – поразилась Пила.

– Чтобы править такой большой империей, – объяснил Клаудиус, – необходимо иметь быструю связь между разными ее частями, но еще важнее, чтобы по этим дорогам смогли быстро продвигаться легионы.

– Знаешь, сначала я думала, что высокие дома в Риме построили боги, потому что люди не могут нагромоздить так много камней друг на друга. – Она рассмеялась. – Знаешь, когда мы сейчас передвигались по этим прекрасным дорогам, я вспоминала о прошлом. Покинув нашу родину у северного моря, мое племя с трудом продиралось через леса. Иногда мы должны были прорубать себе тропы или же двигаться тайными дорогами торговцев янтарем. Нам требовался целый год, чтобы пройти расстояние, которое по римским дорогам можно пройти за три недели.