Читать книгу "Алмазный город - Франческа Флорес"

Значит, Каута в другом вагоне. Скорее туда! Выхватив кинжал, Аина побежала к выходу – маленькие окошки замелькали на периферии зрения. Еще секунда-другая – она обнаружит его, перережет горло и…

Дверь тамбура позади нее с пронзительным металлическим скрежетом распахнулась. В открытом проеме появился Рю. На мгновение Аина застыла как вкопанная. Все навыки наемной убийцы разом улетучились.

Но она тут же опрометью бросилась в следующий вагон, услышав напоследок, как Рю окликнул ее по имени.

Задыхаясь, девушка с грохотом распахнула дверь следующего вагона. Кровь горячей струей стекала по ноге.

И здесь никого. В стену совсем рядом ударила пуля. Аина отпрыгнула в сторону и ринулась по проходу между рядами сидений к следующему тамбуру.

Вот и он. Толкнула дверь. Последний вагон.

Из горла вырвался протяжный вопль. Она тяжело припала спиной к стене, выронила кинжал. Тут подоспел и Рю.

От открывшегося зрелища у него перехватило дыхание, и, чтобы не рухнуть, он схватился за дверной косяк.

Каута Хираи лежал в самом центре вагонного прохода. Желтый свет отражался в его распахнутых глазах. Во лбу застряла пуля. Кровь струилась по одной стороне лица и растекалась вокруг волос словно нимб.

Время остановилось и не запускалось обратно до тех пор, пока Аина не сообразила, что они оба с Рю перестали дышать. Руки ее все еще слегка дрожали. Она подняла взгляд на младшего Хираи. Рот его был полуоткрыт, зрачки расширились, лоб наморщился – он выглядел каким-то обескураженным, сбитым с толку, словно никак не мог поверить в реальность произошедшего.

Аина вгляделась в мертвое тело. Пробраться через все депо и убить человека так, чтобы его охранники вообще ничего не заметили, мог только очень искусный киллер. Кровь даже еще не высохла. Кто бы сюда ни приходил, он был здесь буквально только что.

– Опоздала, – наконец шепнула она.

Ярость, смешанная с разочарованием, пронзила ее электрическим разрядом. Ей хотелось выть.

Следующие слова сорвались с уже трясущихся губ:

– Таннис меня опередила.

Последний шанс на искупление грехов и погашение долгов растаял в воздухе, словно дымок от выстрела.

33

В каждой тени – Коль. В каждом отблеске заходящего солнца – лезвие клинка. Пробираясь сквозь толпу на проспекте Лир, где яркие огни казино и баров беспощадно выхватывали фигуру Аины из полумрака, она пыталась унять свои страхи, но те только усиливались.

Неудачливая убийца свернула с основной магистрали, чтобы уклониться от назойливого освещения, и тут же судорожно выдохнула. Плакат с ее изображением плавал в ближайшей луже. Для верности она наступила на него и поспешно устремилась вниз по холму, на Кучу.

Вероятно, пронизывающий холод, зуд мозолей на ступнях, тупая боль в пустом желудке, расползающиеся швы на одежде – все это ей только чудилось. Или она всего за неделю после возвращения на улицы успела стать жалкой оборванкой, какой ее когда-то обнаружил шеф?

В затененном углу девушка замедлила шаг и, прежде чем нырять в самую пучину Кучи, осмотрела свое оружие. Раскрыв чехол с отравленными дротиками на поясе, она на ощупь пересчитала их. Вдруг пальцы нащупали нечто твердое. Нахмурившись, Аина вытащила это «нечто», ахнула и сунула обратно, пока никто не заметил и не позарился.

Оглядевшись по сторонам и убедившись, что никто не смотрит, девушка украдкой заглянула в чехол – на дне его сверкал перстень с бриллиантами и рубинами, снятый с Кауты в день первого покушения. Перстень как будто уставился на нее мерцающими глазками-звездами своих камней. В суматохе и метаниях после неудачи с убийством его владельца Аина совсем позабыла о нем.

Ранее было бы безумием, конечно, пытаться продать такую штуку на рудниках или в ювелирных скупках – кто угодно мог узнать ее там по вездесущим плакатам и сообщить в Дозор. А вот теперь, может, и получится – тогда, по крайней мере, не придется голодать.

Но по большому счету получится – не получится, какая разница? Коль все равно настигнет ее и убьет. К чему деньги мертвой?

Так не лучше ли придержать перстень? Какое-никакое напоминание о Рю. Конечно, колечко не вернет ему брата и не искупит ее предательства, но, если бы подвернулся шанс отдать его парню прежде, чем с нею расправится шеф, она отдала бы.

Аина углублялась в дебри Кучи. Тело Кауты на вагонном полу неумолимо стояло у нее перед глазами.

…Секунды стали невыносимо тягучими, как нуга. Оба они, не отрываясь, смотрели на труп. Потом Рю подошел к одному из окон, распахнул его настежь и крикнул охранникам:

– Отбой!

Стрельба прекратилась. Аина тоже подскочила к окну и выглянула наружу в поисках Тео и Рори.

Они вышли из своего последнего укрытия за составом, впрочем, не опуская оружия и всем видом демонстрируя готовность в любой момент возобновить бой. Рори, судя по всему, не вышла из схватки после того, как Тео постарался отогнать ее «в тыл». Охранников в живых осталось только трое – тела остальных лежали раскиданными по всему депо. Краем глаза Аина заметила, как Рю тяжелым взглядом останавливался на каждом, словно провожал, виня в их гибели себя.

– Убирайся.

Голос его был так страшен, что она невольно отступила. Он звучал холодно, спокойно и ровно, абсолютно бесстрастно – как никогда прежде.

Аина попятилась назад, к двери тамбура, бросив прощальный взгляд на Кауту: дыра во лбу (безупречное попадание), пятно крови все растекается вокруг головы, рана совсем свежая.

Рю, со своей стороны, вообще не смотрел на тело – видимо, был не в силах. Он не отрываясь провожал глазами Аину, не выпуская из рук пистолета. Может, на сей раз выстрелит в нее по-настоящему, по правде?

– Рю, мне… – Она хотела было сказать «жаль», но осеклась.

Ведь ей жаль только того, что Таннис успела раньше, не так ли?

– Думаешь, я совсем уж идиот? – просипел в ответ младший Хираи. – Нет, натурально, поначалу я сглупил – поверил, что тебе на самом деле нужны только деньги. Пожалел тебя даже. Ясно же, что ничего личного у тебя к моему брату не было. Просто заказное убийство. Всем нам иногда приходится выполнять что-то не особо приятное, вот я и подумал, что даже выручу тебя, предложив двойную плату. У тебя же появится шанс начать все сначала! Естественно, сомнения меня одолевали, и серьезные, но твоя помощь и впрямь требовалась позарез, так что… Нет, я серьезно рассчитывал, что совместное спасение Тео тебя удержит на моей стороне! Ведь ты его почти потеряла, а он вернулся живой, невредимый, и я сделал для этого все. Ты знала, что я тоже почти потерял Кауту. Но сделала все для того, чтобы я потерял его насовсем.

От этих слов Аина как-то съежилась. Оправданий у нее не было – по крайней мере, таких, какие он был готов принять. Что сказать? Что от этого – от успешной ликвидации Кауты – зависела ее собственная жизнь? И что ее собственная жизнь – единственное, о чем она привыкла печься с раннего детства? Что Коль сделал ее Клинком, а значит, существом, для которого насильственная смерть всегда обоснована и проста; которое убивает и винит в этих убийствах других, а потом просто вытесняет их из памяти, иначе моральные сомнения просто пожрут его без остатка.