Читать книгу "Злейший друг - Ирина Лобановская"

Ксения поморщилась:

— Хватит тебе паясничать! Переигрываешь! А морализирование — творчество бездарных людей.

Валентин жестко сузил глаза:

— Хорошо… Пусть я бездарен. Одна ты у нас огроменный талант, звезда моя! Ты как думаешь, на какие денежки воздвигнут сей дивный домик? Ты давала на его строительство? Я тоже нет. А какая пенсия у твоего отца? И какая была зарплата? На эти бабки не настроишься.

Пенсия… Дом… Деньги…

Ксения растерянно уставилась на Валентина. Ей никогда не приходило в голову задаваться подобными вопросами.

— Не в курсе? Мне всегда было жаль бедности твоей мысли. Очень рекомендую Талмуд мужьям, у которых жены любят спорить. По этому поводу Талмуд говорит, что ум женщины слаб. И смотрит на женщину почти так же, как на гоя. В Талмуде есть даже специальная молитва с благодарностью Иегове, что Он не сделал молящегося женщиной. По законам Талмуда муж может развестись с женой, если она пересолила или пережарила ему ужин. Это понравится и некоторым мужьям из гоев. А Варвара, между прочим, насчет отцовских махинаций осведомлена неплохо. Помнишь, звезда моя, иконы в вашей квартире?

Иконы? Ксения машинально кивнула.

— Отец их давно увез…

— А куда и зачем, ты не задумывалась? Куда уж тебе… Все роли свои играла… А у твоего отца и моего неизменного тестя была своя роль. Да, Ксюха, ты уже догадалась: он вывозил иконы на дачу, тогда в тот ваш плохонький домик, прятал на чердаке, но ненадолго — боялся, и боялся правильно. Быстренько их перепродавал. Через своих людишек. Канал у него был налаженный… Еще в пятьдесят затертом году появился. — Валентин помолчал, снова посмотрел в окно. — Мы все — продолжение предыдущих родов, и наследуем их добро и зло, и передаем следующему поколению то, чего достигли предыдущие, и то, чего они не сумели достичь. Целый ряд поколений готовит будущее и веру, которая может проснуться в одном человеке… Как говорил Шопенгауэр, «не обращать внимания на то, кто чей сын, — смешно и служит признаком ограниченного ума».

— И где же он их нашел? — прошептала совершенно раздавленная Ксения.

— Ну, это не проблема. Любой подонок всегда отыщет другого подонка, который ведет себя еще отвратительнее, и тем самым утешится и даже будет гордиться, какой, мол, я положительный: ведь вон — человек хуже меня!.. Помнишь в «Кинг-Конге», когда группа добровольцев шла в логово чудища, им надо было перейти по бревну глубокий овраг. Главный герой шагал впереди, а замыкал шеренгу некий ражий негр. И когда все уже шагали по бревну, прятавшийся в засаде за скалой Кинг-Конг протянул лапу и начал бревно вертеть и шатать. Главный герой бросился вперед и успел перескочить на ту сторону. Хотя бы по закону жанра. Негр метнулся назад и тоже успел. А остальные, кто были между ними, все попадали в овраг, и, понятное дело, им каюк. Зато впередиидущий один — смельчак! — отправился в логово Конга, а оставшийся по другую сторону негр помчался назад — доложить о случившемся. Какова мораль из сего трагического эпизода? А такая — чтобы остаться целым, надо или идти впереди всех, в авангарде, или позади всех, в арьергарде. Тем, кто между этими позициями, как раз достается больше всего. Думаю, эту метафору можно и к жизни применить, абстрагируясь от конкретной ситуации идущей шеренги. Во многих смыслах.

— Ты хочешь сказать, что этот дом, — Ксения обвела глазами стены, — выстроен на деньги от проданных икон? Отец хочет быть самым богатым на кладбище… Лидер, так сказать… Но ты слишком хорошо осведомлен об отцовских делах…

Валентин скосил угол постного рта.

— И не один я.

— Альберт тоже?

— А как же иначе? Он необходим отцу и умеет держать язык за зубами. Но здесь была одна икона Богородицы… Привезенная тестем еще с фронта. И вот она исчезла…

Ксения резко встала. Да, Господь отлично это знал: человеческая природа больна.

— Ну, хватит! Это как ремонт: если нельзя закончить, то надо прекратить. В ваших играх я не участвую! И на даче не живу. Недаром я ее всегда терпеть не могла.

Она давно поняла, что Оленев, как многие актеры, тяжелый истерик, никогда не лгал сознательно. Он верил в правдивость самых чудовищных своих показаний. Болезненная подвижность его ума и необыкновенная легкость воображения приводили его к удивительным метаморфозам, и он не сомневался даже в самых неправдоподобных своих выдумках. Но сейчас ей казалось, что он никак не найдет в рукаве припрятанных козырей. Ищет, но не может найти.

Валентин стремительно загородил ей дорогу к двери. Приблизился вплотную. Выразительно запахло воспоминанием о бурно проведенном вчерашнем вечере.

Ксения брезгливо поморщилась.

— Плохие люди, если они даже ненавидят друг друга, всегда держатся вместе — и в этом их сила. А хорошие всегда вразброд — и в этом их слабость, звезда моя. И почти каждый из нас, если ему поверить на слово, придерживается совершенно не тех убеждений, какими руководствуется в жизни. Только ты жестоко заблуждаешься, Ксюха: ты тоже к нам причастна…

— Исключительно по степени родства! Оленев снова жестко скосил угол постного рта.

— Жаль мне бедности твоей мысли… И людей ты знаешь плоховато. Кто действительно хорошо их знает, тот ни на кого не будет окончательно полагаться, но и ни от кого не станет отказываться. Как там поживает Олег? Олег Авдеев?

Ксения отшатнулась. Валентин поднял наставительный палец:

— Следует остерегаться составлять благоприятное мнение о человеке по первому знакомству. В большинстве случаев придется разочароваться к собственному стыду и отчаянию. При этом нужно помнить, что человек обнаруживает свой характер в мелочах и пустяках, когда он не сдерживается. Тут и удобно наблюдать безграничный, не знающий ни малейшей пощады к другим эгоизм, который впоследствии не замаскируется и в более важных обстоятельствах.

Срывающийся шепот в трубке: «Целоваю…»

— При чем тут Олег? — прошептала Ксения и вновь опустилась на тахту. Старательно обходила глазами Валентина. — А насчет бедности мысли… Полезнее проявлять свой ум в том, что утаиваешь, нежели в том, что высказываешь. Первое — дело благоразумия, второе — дело тщеславия.

Перед глазами заплясали черные мушки — признак падающего давления.

«Не приписывай никому того, чего не знаешь о нем достоверно», — совет Святых Отцов. Но ведь чтобы узнать достоверно, что человек, скажем, гомик, надо у него в спальне со свечкой постоять. То, как он себя ведет и одевается, — все равно лишь косвенная улика. Что он про себя говорит — тут тоже понты бывают и некий вызов обществу. И в гей-клуб иногда нормальный человек зайти может. А гомосексуализм, наоборот, нередко скрывают. Ну и как доказать на сто процентов?! Или как доказать, что он и она — любовники? А может, они просто милуются-целуются? Ведь и так бывает. Вон у Натки с ее командой… До сих пор никто толком не разобрался в их отношениях. Пусть все постоянно видят, как они обнимаются да прижимаются, все равно это не стопроцентное доказательство прелюбодеяния, как ни верти. И как трудно быть хоть в чем-то или в ком-то уверенным — кругом сплошная зыбкость, в которой легко завязнуть. Ибо некоторые люди «маски» годами носить умеют.