Читать книгу "Пилигримы. Книга 2. Искры и химеры - Дорофея Ларичева"

– Ты что? Они же защитят… – разозлилась Марина. – Что с тобой сегодня?

– Они выдадут! – Витель закрыл лицо руками. – И так сейчас наши следы от правительственных ищеек затирают. Связные пишут, будто некто Бронислав Соловьев придумал устройство борьбы с аномалиями. К намеченным тобой городам отправлены отряды. Химер отлавливают пачками. Кто-то из наших проговорился. Кто-то очень осведомленный.

Марина красноречиво посмотрела на Роксану. Той захотелось провалиться под кресло, просочиться в багажник машины и ехать дальше там – незаметной. Ну да, Наташу они потеряли по ее вине. Чару Липа, которую Ксана не помнила (столь много было тех, кому она зачитывала приказ), наверно, тоже. Ланс еще пропал, не выходит на связь. Других помощников-химер накрыли… Неужели во всем, во всем ее вина?

Сияющие сквозь морось фонари походили на одуванчики. Прямоугольнички желтых окон поднимались до неба, утопали в его черноте. В машине было слишком холодно от работающего кондиционера. Или это ее, Ксану, знобило?

Она снова задумалась: чем заняты отец с матерью? Химеры ее пугали и восхищали одновременно. Было интересно наблюдать за их фантастически быстрым обучением, экспериментировать с мгновенной связью друг с другом. Делать с их помощью уроки. Собственные живые роботы – это круто!

Но участь Ланса ее потрясла. Вдобавок сегодняшние слова девчонки с дурацким именем Дорофея всколыхнули ее старые страхи – быть брошенной, преданной. Переезжая от убежища к убежищу по вечерней Москве, она все меньше желала такой жизни.

Перебранка родителей стихла, по радио крутили мелодию-позывной для химер – сигнал тревоги. Кто-то дозвонился и передал. Хотя, они, наверняка, сами все почувствовали.

– Куда мы едем? – Роксана с удивлением обнаружила за окном центральные кварталы столицы.

– Квартира друга, – уклончиво ответила Марина. – Переждем шумиху и неизбежный успех Ильи. Он рано или поздно оступится, наделает ошибок и тогда мы воспользуемся результатами его труда.

Ксана успокоилась. Действительно, с чего она распереживалась? Все наладится обязательно. Раз они сказали…

Квартира была скромной. После целого этажа в многоэтажке две комнаты выглядели тесными, пыльными, угрюмыми. Коричневые шторы, бархатная драпировка на старой мебели придавали помещению еще более убогий вид. Настольная лампа с пыльным металлическим абажуром, фото незнакомых людей на стенах, детские рисунки, приколотые кнопками к дверце стола… Окна выходили на затопленную дождем улицу. Фонари отражались в широченной луже, неподалеку вода стекала ручьями с какого-то белого старинного автомобиля, кажется, «жигули».

Витель пошептался с женой, открыл ноут, зарылся в новости, время от времени набивая сообщения связным. Марина ворчала, но принялась обустраивать новое пристанище, Роксана стерла пыль со шкафов и от нечего делать тоже включила ноут. Сегодня вышла очередная серия любимой драмы, как раз субтитры должны появиться.

Через час с небольшим в дверь позвонили, заставив все семейство перепуганно встрепенуться.

– Тихо, свои, – успокоил их Витель. На всякий случай взялся за багетку и отпер дверь.

– Приветствую.

Ксана стояла на кухне, но перепутать голос Орэфа с чьим-то еще не могла.

– Чем обязан? – Неприветливый отец не спешил пускать гостя на порог.

– Пришел попрощаться.

Ксана представила, как мужчина виновато разводит руками. Она было прижалась щекой к обоям, но поспешила отодвинуться. Сколько лет этой желтой, с рисунком из дубовых листочков бумаге?

– Аномалии уничтожают, – продолжал гость. – Рюкин две минуты назад схвачен. Господин Жуков, отец Марины, тоже.

– Что? – Мать вышла в коридор, не утерпела. – Как?

– А твой муж, почти всемогущий Витель, только что слил адрес вашего уютного гнездышка кому не следовало. И квартиры-убежища химер аккуратненько так перечислил. Причем абсолютно бессознательно, поздравляю.

Ксана выглянула и увидела, как Орэф отвесил поклон.

– Ты? – ахнула перепуганная Марина.

– Глупости, – перепугался Антон.

– Перекодировка, – усмехнулся Орэф. – Я предупреждал, едва вы отклонитесь от моего плана, я разорву с вами любые связи. За минувшие сутки вы предали меня не единожды и продолжаете играть во всемогущих стратегов, меняя места взрывов аномалий, убирая с пути полезных мне людей. От вас я получил все, что хотел, и расторгаю былые договоренности. Еще свидимся, – кивнул он Ксане и исчез, прежде чем ошарашенное семейство опомнилось. Просто слился с полумраком лестничной площадки.

– Ты!

Гнев Марины был направлен не на Антона, выболтавшего секреты. Но что толку на него ругаться? Она, опытный гипнолог, знала: сопротивляться прямому приказу или тонкой психологической кодировке могут единицы.

– Я говорила! Я предупреждала!

Ксана побледнела. Мать сто раз права. По ее глупости, по ее вине они проигрывают!

– Я не думала, не хотела!

– Что делать? В нас такие деньги вложены… – Это уже Витель запаниковал. – Нас свои же разорвут! Вызвать химер?

– Ты и так позвал все спецслужбы страны! – Марина взяла себя в руки. – Поехали хоть куда-нибудь. У меня есть подруга на окраине. Но вначале…

Она спешно застегнула замок у чемодана на колесиках. Ксана выключила ноут, но Марина через плечо бросила:

– А ты, приживалка, даже не спеши. Мы тебя столько лет из жалости кормили, а ты чем отплатила, тварь неблагодарная?

Она переглянулась с мужем. Витель неожиданно поддержал:

– Тебе лучше остаться.

Ксане показалось, что пол стал зыбким, как песок, что поцарапанный паркет затягивает ее, не давая пошевелиться, вздохнуть.

– Не вздумай идти следом, мерзавка! – пригрозила Марина. – По твоей вине гибнут наши друзья!

Входная дверь захлопнулась. В квартире стало мертвенно-тихо. На кухне тикали старые деревянные часы, у соседей работало радио, жужжала дрель неугомонного ремонта, плакал ребенок… Девушка сидела на полу, обхватив плечи руками, и смотрела в одну точку. Целых двадцать минут смотрела, потом дверь снова распахнулась, и, неся с собой холод и сырость, в квартиру ворвалась ненавистная рыжая женщина.

– Бросили, да, маленький аллигатор? – «посочувствовала» она девушке. От этой жалости стало еще гаже.

В Ксане что-то сломалось. Срывались замки со странной конструкции, называемой «вера в людей». Она вновь ощутила себя маленькой девочкой. Сиротой, у которой осталась только несовершеннолетняя тетка и дед-инвалид. Его парализовало в тот самый день, когда пришли известия об авиакатастрофе. Вспомнились социальные работники, которые сунули обезумевшей от горя семье постановление и потащили ее, маленькую Роксану, в милицию, потом в приют.

Те же чувства были и сейчас. Женщина спрашивала ее, тормошила, а она молчала. Не потому, что не могла приказать. На один единственный приказ голоса бы хватило. Просто в даре больше не было смысла. Голос был ее оружием, когда дело касалось семьи…