Читать книгу "Неприступная красавица - Диана Фарр"

И такая близость мужчины тоже была ей до этой минуты не знакома. Ощущение тяжести всей этой массы мужского тела было одурманивающим. Чувство, что она может оказаться раздавленной, должно было ее напугать, но этого почему-то не случилось. Сердце бешено колотилось вовсе не от страха. И не от страха стало прерывистым ее дыхание.

Это было какое-то другое, неизведанное чувство. Но оно переплелось с ее любовью к нему и вспыхнуло, словно от искры. Она вся горела. Ей казалось, что даже ее кости тают. Она все теснее к нему прижималась, безотчетно стремясь слиться с ним в единое целое.

Ей казалось, что она знает, что такое желание. Она уже много лет желала Дерека, плакала и горевала, когда думала, что он навсегда ушел из ее жизни. Но то было желание сердца, а не тела. Она стремилась к нему всей душой, но сейчас…

Сейчас все было по-другому. Она и раньше отвечала на его поцелуи, но теперь и поцелуи были другими. Более глубокими, страстными.

Именно это, очевидно, имеют в виду поэты, когда пишут о желании, сравнивая его с душевным недугом. Мук желания Синтия еще никогда не испытывала, но она читала стихи. Этот приступ безумия, который заставлял ее дрожать от вожделения, скулить, словно дикое существо, хвататься за пуговицы его жилета, а потом, не сумев их расстегнуть, нетерпеливо и с жадностью засунуть руки под него — все это было не что иное, как страсть.

А он уже целовал ее волосы, потом провел губами по мочке уха. Она вздрогнула и откинула назад голову. Его горячие губы оставили жаркий след по всей длине шеи, от чего у нее все поплыло перед глазами и закружилась голова. Она стонала и извивалась, выкрикивая его имя.

— Пойдем со мной, — хрипло сказал он, отрываясь от нее, и она неохотно, но все же пошла за ним.

Он привел ее в центр комнаты и, взяв свой плащ, стал искать место, где бы его можно было расстелить. Передышка настолько остудила кровь Синтии, что она смогла оглядеться и понять, где они находятся. Они стояли у окна, возле которого было много горшков с деревьями — несколько апельсиновых, но больше лимонных, с густой зеленой листвой и спеющими плодами. Апельсины и лимоны светились среди блестящих листьев, словно свечи на рождественской елке. А цветы! Цветы были похожи на белые восковые звезды и источали божественный аромат. Синтия вдыхала этот аромат полной грудью. Безумие, которое охватило ее несколько минут назад, скоро вернется: искра все еще горела — ровно и ярко. И как только Дерек снова дотронется до нее, эта искра вспыхнет с новой силой и поглотит ее. А окружающая обстановка для этого просто идеальна, мечтательно подумала она.

Над маленькими деревцами за высоким окном был виден большой кусок темного неба, усеянного звездами и омытого лунным светом. А под окном и цветущими деревьями Дерек расстелил свой плащ, предварительно соорудив из пустых мешков некое подобие подушки. Устроив это ложе, он обернулся к Синтии. Момент показался ей почти торжественным — преисполненным значения и тайного смысла.

Дерек вел себя так, словно это была формальная церемония.

Они не знали, что готовит им ночь, но Синтия была спокойна. Она сделала свой выбор. Она приняла его предложение. Пусть он сам решает, лишить ли ее невинности сегодня ночью или в какую-нибудь из ночей до или после свадьбы.

Она обещала принадлежать ему, и это окончательно и бесповоротно.

Дерек потянул за шелковый шнурок, которым был завязан ворот ее плаща. Плащ стал сползать с плеч Синтии, но Дерек подхватил его, не дав ему упасть на пол.

— Мы можем им прикрыться, — тихо пояснил он. — Если захочешь.

Она почувствовала, что краснеет, но кивнула. На его губах играла нежная улыбка. Даже в тусклом свете луны он, наверно, увидел, что она смущена. Он притянул ее к себе и поцеловал в макушку.

— Доверься мне, любовь моя. Если ты захочешь, чтобы я остановился, я пойму. Если ты предпочитаешь, чтобы мы соединились по-настоящему в нашу брачную ночь, я отнесусь к этому с уважением.

— Я тебе доверяю. — Она улыбнулась, но ее губы дрожали. — Все же меня немного успокоили твои слова.

— Когда мы поженимся, радость моя, тебе придется спрашивать разрешения у меня. — Он лукаво усмехнулся.

— Когда мы поженимся, — возразила она, — мне этого не потребуется.

Весело рассмеявшись, он чмокнул ее в щеку, и не успела она опомниться, как он поднял ее на руки и опустил на импровизированное ложе. Она испуганно пискнула, а он упал рядом с ней и усмехнулся. Но, взглянув на ее лицо, он вдруг стал серьезным.

— То, что происходит между нами, угодно провидению, Синтия. — Таким серьезным она его еще не видела. — Мы не выбирали друг друга. Этот выбор сделан за нас. — Он снова поднес ее руку к своим губам, поцеловал, а затем зажал между своими ладонями. — Ты меня понимаешь? Ты тоже это чувствуешь, как и я, не правда ли, любовь моя?

— Да, и не имеет значения, как мы сюда попали и почему. Нам было предназначено оказаться в этом месте.

Тебе и мне.

Он стал целовать кончики ее пальцев.

— Я всегда буду любить и защищать тебя, — прошептал он. — Можешь в этом не сомневаться, моя дорогая, что бы ни произошло сегодня ночью.

— А что произойдет, Дерек? — В ее голосе слышалось беспокойство, хотя она старалась не выдавать его. — Я хочу сказать… — Она стала теребить конец его галстука. — У меня нет никакого опыта… Я никогда не была с мужчиной…

Дерек приподнялся на локте.

— Как же я буду рад научить тебя всему, — пробормотал он и снова улыбнулся. — Хотя некоторым вещам лучше учиться на опыте, а не на словах. — Он провел пальцем по ее подбородку, а потом ниже, по шее, так что она задрожала. — Вот видишь? — Палец заскользил еще ниже — по корсажу, приводя ее в трепет. — На словах это не так приятно, как…

— Да. — Она была настолько поглощена движениями его пальца, что с трудом следила за смыслом его слов.

— Я постараюсь не торопить тебя. Я буду сдерживаться ради того, чтобы доставить тебе удовольствие. Но я хочу предупредить тебя, Синтия… Мне будет нелегко это сделать.

Может случиться так, что я увлекусь. Ты должна сказать мне, если тебе покажется, что я зашел слишком далеко или слишком тороплюсь.

Она кивнула, хотя и не совсем поняла то, что он имел в виду.

— А что должна делать я? — застенчиво спросила она.

Его глаза внезапно загорелись. В своей наивности она, видимо, сказала нечто провоцирующее.

— Делай что хочешь.

Его загадочная улыбка обещала то, о чем она ничего не знала, — что-то незнакомое и волнующее. Одна эта улыбка заставила ее трепетать.

Он склонился над ней и стал не спеша прикасаться к ее губам, словно пробуя их на вкус. Глаза Синтии закрылись сами собой, она вздохнула и расслабилась в его объятиях.

Теперь он целовал ее не так, как у дверей в оранжерею. От тех поцелуев она загорелась, словно от удара молнии. А от этих страсть вспыхнула в ней так, как бывает, когда к бумаге подносят горящую спичку. Языки пламени обжигали все ее тело, но она пропустила момент, когда начался этот пожар.