Читать книгу "И будем живы - Валерий Горбань"
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Эй, брат-сапер, как дела? Живой?
— Живой, живой! — Пушной повернулся на спину, сел на кровати, подтянув под себя ноги по-турецки, и сердито добавил: — Командир, ты восьмой или девятый меня уже об этом спрашиваешь…только за последние полчаса.
— Ну ладно, ладно… Волнуются, значит, братишки…
— Волнуются, — досада в голосе раненого прошла, уступив место легкой усмешке, — они мне своими вопросами уже вторую дырку в башке просверлили. Командир, сделай поблажку раненому: поставь рядом часового, чтобы сочувствующих отгонял. А то еще человек сорок меня не спрашивали, а спать охота — сил нет.
— Мамочка!
— Слушаю командир. — Коренастая фигура проявилась из полумрака кубрика.
— Ты у нас за санинструктора?
— Так точно!
— А почему за покоем раненого не следишь?
— Да я их уже гонял-гонял…
— Вот тут, рядом, садись и отгоняй любого, кто ближе метра подойдет. А сам днем выдрыхнешься.
— А если кто не послушается?
— От моего имени — автоматом по башке и на кухню: картошку чистить на завтра.
— И офицеров?
— Размечтался…
Обманчива тишина кубрика. В разных углах сдержанные смешки прокатились. Обычно дрыхнут бойцы, как из пулемета поваленные, ни на какую стрельбу, ни на какие взрывы не реагируя. А сегодня — вон что творится. Сколько, оказывается, народу не спит, боятся прозевать, если вдруг товарищу помощь понадобится.
Улыбается в темноте Пушной. Укладывается поудобней. Горячая, пульсирующая боль в виске притупилась, теперь потихоньку ноет. Неудержимая дремота накатывает. Рядом на школьном стульчике Мамочка примостился.
— Пушной, тебе сказочку рассказать или колыбельную спеть?
— Лучше спиртику испить.
— Нельзя тебе, братка, пока спиртику. Шибанет в голову, а там — дырка. Могут мозги вытечь.
— Да уж. Как там чукча в анекдоте говорил? Были бы мозги, однако уже бы вытекли.
— Погоди. Вот законопатят в госпитале твой котелок, убедятся ребята, что все в порядке, так тебе этот анекдот каждый второй напомнит… Ладно, спи.
Уплывает на мягких волнах Пушной. Улеглись на самое дно души животный страх и тоска, взметнувшиеся было после колючего удара в висок. Спало, успокоилось неистовое желание выжить и, согретое излучением окружающих его сердец, ровным теплом разлилось по телу. Все будет хорошо, все будет хорошо…
* * *
На припекавшем из лазурной вышины солнышке выпитое прямо на рынке тепловатое пиво разбирало Степана все больше и больше. Но он уже вошел во вкус. Юрка тоже с удовольствием, плотоядно почмокивая полными блестящими губами, бросал в рот грубо покромсанную штык-ножом копченую осетрину. А затем так же, как и приятель, гулкими глотками отправлял вслед за приторноватой рыбкой темное, с горчинкой пиво. Взводный, уставший от бесперспективной борьбы со своими подчиненными-контрактниками, под честное слово, что они принесут на блокпост и выпивку и закуску, отпустил их слегка отдохнуть от нудной и пыльной службы. И друзья пользовались своей свободой на полную катушку. С деньгами сегодня вопрос решился вообще на удивление просто. Как под заказ, через их пост собрались проехать в город три наливняка с явно самопальным бензином. А это — случай особый, это нарушение на втором месте после попыток провезти оружие или боеприпасы. Так что раскошеливаться водилам-чичам пришлось по полной программе.
Все бы хорошо. Но почти ублаженные души двух сержантов-контрактников томила одна напасть. Бабы. Точнее, их отсутствие. А если еще точнее — отсутствие среди появившегося наконец в городе женского населения веселых, податливых особ, готовых к приключениям.
Вот где проблема так проблема. В любом другом городе два симпатичных тридцатилетних мужика, при деньгах, истосковавшиеся по женским телам, уже давно бы сняли пару подружек. А здесь…То сами, как волчицы, зыркают, то джигиты их рядом крутятся, взглядами полосуют. А все равно видно, что многие из этих стройных смуглых красоток сами не прочь вильнуть хвостом. Бабы, они и есть бабы. Хоть платья на них и длинные, глухие, но так пошиты, что и грудь высокую не прячут, а подчеркивают, и талию точеную обтягивают, и бедра стройные, крепкие облегают свободными складками. Такой наряд волнует покруче, чем мини-юбка «в обрез» над тощими ножками какой-нибудь заморенной диетами «модели».
Так что друзья надежды не теряли. А по мере опустошения все новых пивных бутылок игривые мысли стали разбирать их все сильнее и сильнее. Да и шальные бабки ляжку жгли. И потому, временно покончив с пивом и наскоро обтерев о разгрузки жирные от рыбы ладони, Степан и Юрка продолжили попытки штурма женских сердец.
Их усилия не пропали даром. Наконец-то, клюнуло! Но не на виду у других (вот в чем фокус-то!). А в тихом вагончике, где жгуче-красивая лет двадцати восьми — тридцати продавщица торговала разной мелочью: батарейками и лампочками для фонариков, сувенирами, игрушками. Из-под полы, наверное, и кое-чем поинтереснее. Эта не шарахнулась, как другие, от комплимента, а только бровями повела досадливо в сторону пожилой покупательницы, дескать, не видишь: стоит, ушки навострила.
Хорошо, что у Степана хватило ума и терпения товар поперебирать, пока не уйдет старая, вся в черном, как ворона, чеченка. После этого разговор веселей пошел.
По ходу игривой беседы Степан как бы невзначай пачку денег засветил, мол, готов купить у такой красавицы все, что угодно. Глаза у продавщицы блеснули жадно. Любит денежки-то. А кто их не любит? Но до чего ж хороша, стерва! В самом соку. И манера такая раззадоривающая: не кокетничает в открытую, глазки не строит, разговаривает вроде бы с ленцой, с подначкой… Но от каждой ее фразы двусмысленной аж в жар бросает, сердце прыгает.
— И как такая красивая без присмотра тут оказалась?
— А муж за другими где-то присматривает…
— Да уж! Небось, с нами где-нибудь воюет?
— Куда ему воевать? Он у меня все больше по торговой части, да по женской. Сейчас где-то в Ростове развлекается. Все думает, что в чужом саду ягодки слаще…
У Степана глаза весело округлились. Вот это пас! Явное приглашение к еще более смелой игре.
— Да ну?! Я бы от такой красавицы ни в жизнь не отлучился. Целыми ночами любил, целыми днями подарки дарил.
— Все вы так говорите, а чуть что — в кусты. Не очень-то вы, мужчины, на подарки щедрые. На себя любые деньги тратите, а женщинам своим иногда и безделушку не купите.
Переглянулись друзья: как она их на хорошую покупку разводит! Смотри, милая, как бы самой на свою же удочку не попасться.
— А что у тебя хорошего есть? Что можно, например, красивой женщине подарить?
— Вот цепочка золотая, очень изящная (смешно так проговорила: и-изяш-шная).
— Турецкое золото, небось?
— Работа турецкая, а золото русское. Да тебе какая разница? Умная женщина, когда ей подарок дарят, не на этикетку смотрит, а в глаза мужчине.
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «И будем живы - Валерий Горбань», после закрытия браузера.