Читать книгу "Мародеры Гора - Джон Норман"

Так силен был охвативший их ужас, что они не могли сдвинуться с места.

Тело убитого курии, неподвижное, скорчившееся, лежало на полу. Окровавленный топор валялся рядом. Рука запуталась в одном из ремней щита, другой ремень порвался.

Вождь курий, мой личный враг, свирепо уставился на меня. Ужас, который он испытал, увидев, что пал его кровный брат, быстро сменился яростью.

Я, один из стада скота, осмелился нанести удар господствующей расе, высшей форме жизни.

Убит курия.

Я приготовился к бою.

И снова в зале Свейна Синий Зуб прозвучал боевой клич курий. По обе стороны от вожака собрались воющие звери. Они подходили со всех сторон, размахивая топорами.

Я не хочу подробно рассказывать о том, что за этим последовало. Курии превратили обезумевшую от страха толпу в воющих животных. Какого-то человека примерно в ярде от меня одним ударом разрубили пополам от головы до пояса. Пока курия вытаскивал из тела топор, я сумел вонзить ему меч в шею, под левое ухо. И тут заметил, как Ивар Раздвоенная Борода, меч которого остался в теле курии, выхватил нож и, с силой ударив кулаком прямо зверю в морду, несколько раз вонзил оружие в лохматую грудь. Из-за неровностей пола в зале мы все время скользили в лужах крови и были забрызганы с ног до головы. У одной из стен я вытащил из рук убитого воина копье, и мне стало не по себе, когда я увидел разорванные легкие несчастного. Я метнул копье. Его древко достигало семи горианских футов в длину, наконечник был сделан из бронзы. С близкого расстояния такое копье с легкостью может пронзить щит южанина. Мое копье вошло в тело курии, который тут же выронил топор. Мне удалось спасти жизнь какому-то воину, однако уже в следующее мгновение он пал от удара топора другого зверя. Я прижался спиной к стене. В южной части зала упала горящая потолочная балка, завизжали рабыни. Курии посмотрели наверх. Их ноздри оставались закрытыми, так что дым им не мешал. Глаза многих зверей, обычно желтоватые с черными зрачками, покраснели. Я увидел, как один из них, на которого падали искры, поднял голову и на мгновение оторвался от пожирания еще теплого человеческого тела, но потом быстро вернулся к прерванной трапезе. Ивар Раздвоенная Борода с копьем в руке сражался с невооруженным курией. Ивар упер тупой конец копья в землю у себя за спиной. Зверь, хватая пастью воздух, с безумно горящими глазами, отскочил и упал назад; Ивар успел отпрыгнуть в сторону, когда другой курия нанес ему удар топором.

В другом конце зала я заметил вожака курий, того, что носил на руке золотой браслет.

Я вспомнил то, что он сказал, обращаясь к ассамблее. Он тогда так рассвирепел, что крикнул: «Один курия может прикончить тысячу таких, как вы!»

Сейчас в зале Свейна Синий Зуб оставалось не более полутора сотен живых людей.

— Следуйте за мной! — крикнул Свейн Синий Зуб.

Его топор и топоры его людей наконец пробили отверстие в стене. Словно охваченные паникой урты, тридцать пять или сорок человек устремились к отверстию, мешая друг другу, сдирая кожу о неровные края дыры.

— Быстрее! Быстрее! — кричал Свейн Синий Зуб.

Его туника была разорвана, однако на цепи по-прежнему висел зуб ханджерского кита, выкрашенный в синий цвет. По этому амулету люди Торвальдсленда узнавали его. Свейн Синий Зуб протолкнул еще двоих своих людей в отверстие, но курии находились между мной и дырой в стене. Ивар Раздвоенная Борода, как и многие другие, тоже оказался отрезанным. Упала очередная пылающая балка. Украшения были сорваны со стен или сгорели, сами стены начали дымиться. Однако по-настоящему горела лишь восточная часть южной стены. Десять курий бросились туда, где пытались прорваться на свободу Свейн Синий Зуб и его люди, чтобы помешать спастись остальным. Они встали перед отверстием с поднятыми топорами. Когда один из воинов подошел слишком близко, сверкнула синеватая сталь топора, и он рухнул на пол.

Кого-то из воинов в центре зала, пытавшегося просить пощады, рассекли надвое, и топор с силой вонзился в землю.

— Светильники! — крикнул мне Раздвоенная Борода. — Рыжий, светильники!

С грохотом рухнула на пол горящая балка.

Я заметил, как курия, державший поводки пойманных рабынь, потащил девушек из зала. Ему удалось поймать более сорока несчастных. Не в силах слабых женщин было разомкнуть ошейники или избавиться от поводков. Каждый поводок достигал примерно пятнадцати футов в длину, что позволяло одному курии тащить за собой сразу несколько пленниц. Он вышел из зала, а за ним, спотыкаясь, крича и падая, были вынуждены бежать несчастные девушки.

Я видел, как курии методично, одного за другим, добивали раненых, пытавшихся спрятаться среди мертвых. Они тщательно делали свое дело — двигались ровными рядами, наносили страшные удары, и ни одному раненому не удалось уцелеть. Не вызывало сомнений, что курии действуют четко и эффективно; они, как и люди, были разумными существами. Какой-то человек с отчаянным криком бросился бежать и наткнулся на курию, который встречал беглецов топором. Люди не могли успешно противостоять этим чудовищным существам.

Курии окружили группу воинов у западной стены зала.

Многие стонали, жалобно причитали, падали на колени.

Два курии повернулись ко мне.

Я заметил, что Ивар Раздвоенная Борода стоит среди тех, кто сгрудился у западной стены. Его было отлично видно, потому что он один из немногих остался на ногах. В свете мерцающего пламени факелов он казался разъяренным исполином; вены у него на лбу походили на толстые красные канаты, а глаза пылали гневом, совсем как у курий. Он вытащил меч из тела поверженного врага; левый рукав его туники оторвали напрочь; на шее остались следы когтей.

— На ноги! — крикнул он, обращаясь к северянам. — На ноги! Сражайтесь! — Но даже те, кто стоял, казалось, окаменели от ужаса. — Разве вы не из Торвальдсленда? — воскликнул он. — Сражайтесь! Сражайтесь!

Но никто не осмеливался пошевелиться. В присутствии курий люди чувствовали себя всего лишь жертвами, идущими на заклание.

Я увидел, как оскалились звери и подняли топоры.

И снова сквозь дым и пламя до меня донесся приглушенный голос Раздвоенной Бороды.

— Лампы! — повторил он. — Рыжий, лампы!

И тут я понял, что он имел в виду. Лампы с маслом тарлариона, висящие на цепях, закрепленных на больших кольцах потолочных балок! Отверстия в потолке, сквозь которые выходит дым! Раздвоенная Борода объяснял мне, как я могу выбраться отсюда.

Но ведь я же играл с ним в каиссу.

— Сначала ты, Раздвоенная Борода! — крикнул я.

Я без него не уйду. Мы играли в каиссу.

— Ты идиот! — крикнул он.

— Я еще не научился защищаться от гамбита топора джарла, — возразил я.

И убрал меч в ножны, а потом, сложив руки на груди, прислонился к стене.