Читать книгу "Книга огня - Анна Гурова"

— Покажу Вальтеру. Он изучал алхимию и лучше меня знает эти символы…

— Не показывай.

Грег удивленно поднял глаза на девушку.

— Почему?

— Как ты думаешь, зачем он приказал тебе разобрать записи Ульриха? — серьезно спросила Аличе. — Чтобы пополнить ими библиотеку Черного замка?

Грег понял, на что она намекает, и рассмеялся.

— А ты считаешь, что Вальтер собирается приносить жертвы?

— А что ему помешает?

— Ха-ха! Это же надо было додуматься! Вальтер — воин. Воины не сражаются с девами, не приносят жертвы и не колдуют…

— Вальтер дракон, драконы делают все, что хотят. Им все равно, я-то знаю. Вам все равно, — ядовито добавила она.

— Я тоже дракон, но мне не все равно.

Аличе посмотрела на него долгим взглядом.

— Удивительно — если это правда!

Грег поморщился. Что это еще за новая манера — смотреть на него как на какое-то лесное, точнее горное, диво! Похоже, Аличе переняла эту манеру у Лигейи. Нет бы научиться чему-то хорошему…

— Не понимаю, как может быть у Вальтера такой брат, как ты? — продолжала язвить она.

— Это ведь он воспитал меня, — парировал Грег. — Какой я есть — его заслуга.

— Ну да… Ты ему предан. Ты его боготворишь… А ему только того и надо.

Грег резко отвернулся.

— Не понимаю я твоей враждебности к Вальтеру, — раздраженно ответил он. — Брат не давал тебе поводов думать о нем плохо… Он только и делает, что заботится о тебе!

— Пусть сперва вернет меня в Каррену, как поклялся, — вот тогда и посмотрим.

Грег не ответил, потому что и сам в душе сомневался, что Вальтер вернет ее отцу. Никакого смысла в этом не было, один вред. Но раз он зачем-то обещал…

— Ты стала слишком подозрительной и везде видишь козни, — произнес он вслух. — Ты раньше не была такой… Раньше ты мне нравилась больше.

Аличе фыркнула, с высокомерным видом ушла к камину, села там на шкуру и начала кидать в огонь щепки.

Грег посмотрел на нее и вздохнул. Он не понял, что она отвернулась нарочно, чтобы скрыть улыбку.

«Я ему нравилась! Он сам это сказал!»

Она слышала, как Грег прошелся за ее спиной по зале. Потом он опустился на шкуру рядом с ней и аккуратно поставил на пол сковороду с запеканкой.

— Давай хоть поужинаем, пока не остыло, — буркнул он.

Они молча поделили запеканку и съели ее до последней крошки. Когда с едой было покончено, Аличе произнесла извиняющимся тоном:

— Прости… Все из-за Вальтера. Он живет в каком-то своем мрачном мире, в котором как будто идет война и все пытаются друг друга съесть. Послушаешь его и начинаешь видеть мир таким же… Как ты думаешь, он в самом деле полюбил Лигейю?

Грег покачал головой.

— Драконы не любят. Это слово из языка смертных.

— А как? Что тогда между ними?

Грег задумался.

— Я бы сказал — игра.

— Друг против друга?

«Красота — это ловушка…»

— Конечно. Каждый разыгрывает роль, имея в виду свои цели…

— А взаимное влечение? — разочарованно спросила девушка. — Хочешь сказать, у вас его совсем нет?

Грег посмотрел наверх — на деревянный щит над камином.

— Видишь это?

— Ну да, рука, а в руке пламя. Я помню этот знак… — Аличе содрогнулась. — На лбу у старушки из Омельников. Он давал графу власть над ней.

А потом у нее загорелась голова!

— Огонь в руке, — повторил Грег. — Ульрих же объяснил. Просто и ясно. Есть пламя — огонь бездны, страсть, основа жизни. И есть воля, которая им управляет. Все остальное — выдумки.

— Неправда, — возразила Аличе. — Любовь не поддается никакому управлению. При чем тут воля? Это высшее чувство, оно даруется Невидимым…

— Любовь — это то, о чем поют человеческие менестрели? Так это выдумка.

— Нет, не выдумка!

— Ну, хорошо — мечта.

Аличе возмущенно фыркнула.

— Не сбивай меня, — продолжал Грег. — Далась тебе эта любовь! Ты спросила меня об отношениях Вальтера и серебряной драккины, я стараюсь тебе ответить. Мое мнение — они оба ведут игру. Цели Вальтера мне известны, цели Лигейи — нет, но брат их непременно выведает.

Аличе поморщилась.

— К чему ты тогда сейчас распространялся о страстях и о стихиях?

— К тому самому. Страсти драконов никогда не обращаются на себе подобных. И уж тем более не на людей.

— А на что? — озадаченно спросила Аличе.

— На многие вещи. На обретение силы. На знания. На сокровища. На защиту своего. От своих владений до своих идей. Страстное желание прогнуть мир в соответствии со своими представлениями о том, каким он должен быть…

— Страсть к убийству, которая овладела красными драконами! — добавила Аличе.

— Верно.

— То есть любая страсть — это зло!

— В каком-то смысле все они — зло, потому что без контроля становятся разрушительными.

Аличе призадумалась и хихикнула.

— Знаешь что интересно? Святая Невеста утверждает то же самое!

— Хоть в чем-то мы с тобой согласны, — проворчал Грег.

Аличе бросила на него лукавый взгляд.

— Сдается мне, ты ничего не знаешь о страстях и рассуждаешь о них теми словами, которые слышал от Вальтера.

— Ну а ты — теми, которым тебя научили в Лорете.

— Хочешь сказать, что бывал одержим страстями и побеждал их? Что-то не похоже!

— Честно говоря, нет, — признался Грег.

Они переглянулись и рассмеялись.

— Что ж, мы сошлись на том, что рассуждаем о том, в чем не разбираемся, — произнес Грег. — По крайней мере, это честно.

Аличе не ответила. Разговор взволновал ее. Отвлеченные рассуждения Грега о страстях и стихиях — одно, а то, что он сидит рядом с ней бок о бок и смотрит на нее глубокими темными глазами…

«Ты мне нравилась…»

— Пойду помою сковородку!

Она вскочила, взяла посудину и быстро вышла через кухонную дверь наружу.

…Солнце уже ушло за горы, но самые высокие пики еще алели в темно-синем небе. С севера наползала черная стена туч. Перед задним крыльцом имелась небольшая, заросшая травой лужайка, дальше начинался пологий склон, поросший березами и соснами. Аличе пошла по нему вниз — быстро, почти побежала. Чтобы остановиться, ухватилась за березу, да так и осталась стоять, обнимая ее и глядя в небо. Сердце у нее колотилось, в мыслях царил кавардак, но она точно знала одно — никогда в жизни не чувствовала себя такой счастливой. Мир был прекрасен и дружелюбен; звезды ласковыми глазами смотрели на нее из волшебной, волнующей темноты. Казалось, вокруг нее распускаются цветы, сияя, как огненные рубины…