Читать книгу "Перемена мест - Лев Гурский"

Поэтому перед Жанной Сергеевной я разыграл этакого бодрячка, вернувшегося из Луна-парка. Но птичку не проведешь.

– Ты в порядке? – тревожно, по своему обыкновению, спросила она, снимая с меня ужасные бомжевские лохмотья.

– О да, – ответил я. – С Гошей простился на Солнцевском. Теперь у меня будет еще одно дело. Шифр мне этот покоя не дает. Вот я и думаю…

– Ты же голодный! – перебила меня Жанна Сергеевна и убежала на кухню. Я, наскоро смыв с себя запахи крови, земли и кладбища, присел к телевизору. Любая новость вполне могла натолкнуть меня на разгадку. Вот только бы знать, какая именно…

Иву сменила гитара, возникли буквы, а потом диктор торжественно объявил о победе в предвыборном марафоне независимого кандидата по Щелковскому избирательному округу Иринархова Виталия Авдеевича. Данные пока предварительные, окончательные будут известны к вечеру, но победу Иринархова можно считать уже делом решенным.

– Победитель, – пробормотал я вслух. – Избранник за четыре поллитра и килограмм колбасы на нос.

Экран заняла фотография с бородой, а затем возникла Дума. Здесь царил радостный энтузиазм. Депутаты бегали от одного микрофона к другому, передавали друг другу какие-то листки. Комментатор пояснил, что рассматривается вопрос о внесении изменения в Конституцию. Большая группа депутатов, возглавляемая представителями разных фракций, обсуждала вопрос о смене принципа преемственности. По Конституции, если бы с Президентом что-нибудь случилось, исполнять его обязанности начинал премьер. Если бы премьер вышел из игры, то на его место вставал бы спикер верхней палаты. Если рок настигал и Сенатора N 1, то бразды правления переходили к спикеру нижней палаты… Теперь, оказывается, надо было ликвидировать обидную для Госдумы несправедливость. Принять поправку, по которой – в случае чего – функции Президента сразу переходят к спикеру нижней палаты. Смысл поправки объяснялся в кулуарах просто: мол, премьер – стар, сенатор N 1 – ненадежен, да и родственники в Америке. И вот лишь нижняя палата в своих рядах изыщет спасителя народных интересов. Застрельщиками этой идеи выступили такие известные лица, как Крымов, Полуэктов, Карасев, Яворский, Луговой – и комментатор уверен…

С ума сойти! – подумал я вдруг. Мысль, пришедшая мне в голову, показалась до того невероятной, что вполне могла оказаться и верной. Я подскочил к компьютеру, сунул злополучную дискету из «ИВЫ» и вывел на экран первые строки: Крм – 37 О.Д., Плкт – 30 О.Д., Крс – 15 В.Ш. О, ч-черт! Да это ведь не шифр, иначе отчего им так дергаться! Это что-то типа простой записи для памяти. Крм, Плкт, Крс, Явр, Лгв… Крымов, Полуэктов, Карасев, Яворский, Луговой… Я уже почти не сомневался, что цифры и буквы после тире как-то связаны с вознаграждением, полученным этими парламентариями от «ИВЫ». Доппельдинст, так сказать. Свободный и конвертируемый доппельдинст.

Я торжествующе засмеялся. Цифры – едва ли суммы в тысячах (или там в миллионах) зелененьких. Во-первых, буквы смущают, а во-вторых, разброс очень разный. Почему Крымов получил 37 каких-то О.Д. (омериканских долларов?), а Карасев – всего 15 неких В.Ш. (воронежских шекелей?). Непорядок. Скорее, это были номера каких-нибудь хранилищ… или сокращенный адрес, по которому распределяются взятки от «ИВЫ». Обдумать эту мысль мне помешало новое сообщение диктора.

– Жанна Сергеевна! – что есть мочи закричал я. Птичка примчалась из кухни с ножом в одной руке и луковицей – в другой. Я сделал звук погромче.

– …И популярный американский писатель сегодня прибывает в Москву с туристическими целями. Кроме того, писатель надеется встретиться со своими российскими издателями и ознакомиться с перспективами выхода его бестселлеров на книжный рынок стран СНГ…

– Слышите, Жанна Сергеевна? – проговорил я. – Пренеприятнейшее известие. К нам, оказывается, едет Стивен Макдональд. Вернее, к вам.

Taken: , 1

Часть третья

ПЕРЕМЕНА МЕСТTaken: , 1

Глава 1

ВСТРЕЧА НА ЭЛЬБЕ

– Яшенька, это гениально! – с восхищением проговорила птичка Жанна Сергеевна, обозревая мою новую униформу. – Давай я поглажу побыстрее – и едем…

У меня не было оснований для выражения бурных восторгов. Костюмчик получился так себе и производил впечатление только на некотором расстоянии. Вблизи подделку различить было можно.

– Глупость все это, Жанна Сергеевна, – с тяжелым вздохом сказал я, отдавая ей реквизит. – Опасная самоубийственная глупость. – Мой профессионал, который во мне помалкивал добрых полдня, вырвался наружу и полез немедленно делиться мрачными пророчествами. – Живыми нам оттуда не уйти. Нас обязательно вычислят и возьмут на прицел. Шансы наши равны… – Слово нулю договорить я не успел: Жанна Сергеевна, встав на цыпочки, заткнула мне рот влажным долгим поцелуем. Она уже хорошо научилась справляться с профессионалом Штерном. Как высококлассный дрессировщик-гуманист со своими львами – только лаской и сахаром. Минут через пять, когда от поцелуя уже начало звенеть в ушах, птичка отпустила меня. К тому времени я окончательно позабыл большинство аргументов против и у меня в запасе остался лишь один, весьма неубедительный.

– Жанна Сергеевна, – пробормотал я тоскливо. – Я ведь специалист узкого профиля. Ладно, дискету я украл. Но красть еще и американского писателя – это в мои обязанности не входит. Я раньше никогда этим не занимался!

– Все на свете в первый раз, – мечтательно улыбнулась птичка. – Не сейчас – так через час. Интересней в первый раз, чем в последний…

По-моему, она процитировала какие-то стихи.

– Вознесенский, – добавила она, увидев на моем лице мучительное недоумение профана – Ранний. Раньше он писал, Яшенька, неплохие стихи…

– Ну, разве что до нашей эры, – с сомнением произнес я.

– Вот именно, – согласилась птичка. – До нашей с тобой.

В результате поэтического нокаута профессионал во мне надолго замолк, и к обсуждению совместного плана действий мы больше не возвращались.

Кстати сказать, мои претензии к нашему плану были родом здоровой самокритики. Идею перехватить Макдональда в аэропорту «Шереметьево-2» сразу после приземления самолета и таможенных формальностей родил именно я буквально час назад, в отчаянной попытке унять тихие птичкины слезы. Как только Жанна Сергеевна выслушала теленовость и поняла, что явление настоящего Стивена на русскую землю – не сон, а реальность, ее губы тут же скривились, носик-клювик горестно поник, огромные глаза начали наполняться слезами.

– Я пропала, – прошептала она. – Сроки выходят, а у нас нет ни книги, ни верстки, ни даже дискеты… Что я ему скажу?…

– Правду, – предложил я.

Плечи Жанны Сергеевны совсем поникли от такой моей черствости.

– Если правду, то все погибло, все! «Меркурий» его официально перекупит, и мне конец… Они даже могут встречать его уже в аэропорту…

– Непременно встретят, – бессердечно подтвердил я. После этих моих ужасных слов лицо птички залилось слезами. Видеть это для меня было непереносимо, и я почувствовал себя последним подлецом и вообще кругом виноватым. Тогда я и выдал поспешно свою безумную идею. Ту самую, что Жанне Сергеевне безумной отнюдь не показалась. Ручейки из ее глаз пересохли, она ахнула, поцеловала меня, сказала «Потрясающе!», побежала к телефону звонить в справочную, с полдороги вернулась, еще раз меня чмокнула, потом полчаса мучила аппарат, добиваясь то длинных гудков, то вообще молчания в трубке. Я тем временем, кляня самого себя за безрассудство, кроил из подручных средств очередной защитный костюм-униформу. Мой нынешний бомж, разумеется, здесь не годится: его видом в аэропорту можно было бы привлечь внимание только милиции, а американца – отпугнуть. Обмундирование монтера Скорлупкина тут тоже не подходило, а обычный бежевый плащ Якова Семеновича Штерна стал бы почти наверняка первой мишенью для всех желающих киллеров из «ИВЫ». Нет, подумал я, плащ мы побережем.