Читать книгу "Город живых - Антон Ледовских"

И вот уже в сумерках следующего дня два десятка девушек в походных одеяниях покинули отходящую ко сну деревню. Преодолев до полуночи большую половину пути, остановились на привал. Дальше шли еще не сильно изведанные земли, и Карине не хотелось беспричинно рисковать.

В дорогу тронулись с первыми лучами солнца. Душа у Карины буквально пела от предвкушения скорой встречи с морем. До катастрофы девушка ежегодно хотя бы неделю отдыхала на морском побережье. Приятные воспоминания проплывали перед внутренним взором Карины. Погруженная в приятные раздумья, Амазонка пропустила тот момент, когда вдалеке показалось то самое, желанное море. Поняла она это по дружному радостному визгу спутниц. Пустив лошадей в галоп, девушки наперегонки кинулись к бескрайней синеющей глади.

Внезапно откуда-то справа послышался отдаленный звук, сильно напоминающий грохот взрыва. Отряд, моментально забыв о забаве, сбавил ход. Девушки замерли, внимательно прислушиваясь. Пару минут не было слышно ни одного постороннего шума, только пчелы гудели, облетая многочисленные полевые цветы. Карина хотела уже махнуть рукой и забыть непонятный звук, как с той же стороны послышался отчетливый стрекот автоматных очередей. Поколебавшись минуту, Карина повернула своего скакуна в сторону перестрелки. Остальной отряд выстроился за ней. Осторожно и не спеша девушки ехали на звуки боя. Грохот выстрелов становился с каждой минутой ближе.

Неожиданно автоматная стрельба смолкла. Послышались одиночные пистолетные выстрелы. Карина, чувствуя, что развязка близка, пришпорила лошадь. С разгону отряд выскочил на небольшой холмик. Перед ними открылась следующая картина.

Почти у самого края песчаного пляжа вели отчаянную борьбу за жизнь два человека в черных костюмах. Один из них, видимо раненный, лежал на земле.

Патроны у обоих кончились почти одновременно. Тот, что стоял на ногах, молниеносным движением выхватил из-за спины полоску сияющей стали. Карина залюбовалась, с какой скоростью и лихостью он кромсал надвигающихся на него тварей. Все это время девушка продолжала нестись во весь опор. Она спешила на помощь. В это время одна из тварей, проскользнув мимо парня с мечом, вцепилась в ногу раненому. Последующая за этим сцена вызвала в Карине тяжелые воспоминания о ночном бое с упырями.

Расстояние между Кариной и оставшимся в одиночестве парнем стремительно сокращалось. Амазонка уже могла разглядеть блеск крови, стекающей по левой руке бойца.

Вдруг, сразив очередную тварь, мечник обессиленно упал на колени. Узкий меч вывалился из его руки. Видимо, сказалась сильная потеря крови, парень был на грани беспамятства.

Чертыхнувшись, Карина с максимально возможной скоростью выхватила из колчана лук и стрелу. Только бы успеть, мелькнула мысль в голове Амазонки в тот момент, когда стрела привычно легла на тетиву.

Часть третья

Пастырь мертвых

Знакомство

Позвольте представиться, я Бог. Просто Бог. Ну, если быть точнее, я Бог мертвых. Возможно, я являюсь одним из последних божеств на Земле, а может, и самым последним. Моя паства – это живые мертвецы. Или как принято называть их – зомби. За то время пока я являюсь Богом, я слышал целую уйму названий моих бедных овечек. Каких только богатый фантазией человеческий ум имен не придумывал для моей смиренной паствы.

Вурдалаки, мертвяки, упыри, умруны, да те же самые зомби. Выбирайте для них любое название. Мне все равно.

Есть, точнее, уже была, такая старая пословица: «Каждый народ получает того правителя, которого он заслуживает». То же самое, только наоборот, я могу сказать и про себя. Я не выбирал паству, она сама выбрала меня.

В детстве, у богов, как вы знаете, оно тоже бывает, я бесчисленное число раз перечитывал Стругацких. А именно бессмертный роман «Трудно быть богом». Не удивляйтесь, прежде чем стать божеством, я был обычным человеком, но об этом немножко позже и подробней.

Так вот, богом быть несложно. Конечно, только в том случае, если ты настоящий бог, а я, поверьте, именно такой. Вспомните, ведь большинство богов, если уж не брать совсем древние верования, были подобны людям. Ну, если быть совсем точным, они порождали людей, подобных себе. И отличались от этих людей неограниченными возможностями и сверхспособностями. В остальном они были идентичны своим творения. В их пантеонах так же плелись хитроумные интриги, их обуревали страсти любви и ревности, ненависти и самопожертвования. Все те же самые чувства, которые не чужды простому человеку. Только переживались они с большим размахом. И эхо от небесных страстей еще долгие века аукалось по грешной земле.

На мой взгляд, намного сложнее стать богом. Избранный, прежде чем наконец стать новой мессией, зачастую проходит бесконечное число лишений, мучений, членовредительств и прочих надругательств. И только после этого получает божественный нимб. Есть, конечно, плеяда божеств, которые получили все так, по праву рождения, но на мой взгляд, это не совсем правильно. Лично я полностью прошел первый из описанных путей. И вдоволь хлебнул из чаши боли и отчаяния.

Теперь же, когда я стал Богом, трудности закончились. Я вдоволь наслаждаюсь своим положением. Вершу судьбы своей паствы и обычных людей. Размышляю и экспериментирую. Моя жизнь пока достаточно интересна и насыщенна, чтобы задумываться о вопросе, заданном братьями Стругацкими. Точнее, это я всегда воспринимал название романа как вопрос.

Правда, иногда меня терзают подозрения, что я не являюсь единоличным правителем армии мертвых. Я точно знаю, что в глубоком закоулке моего сознания поселилась хищная и мерзкая тварь, подобная тем, что полностью захватили сознание моей паствы. Зачастую она тихонько сидит или вяло ворочается на задворках моего разума. Но иногда она в полной мере показывает свои клыки и когти. И в эти моменты я становлюсь безумным. Теперь уж мое сознание прячется и пугливо наблюдает за тем, что творит монстр, живущий на дне моего мозга.

Может, я безумен и страдаю раздвоением личности? Я склонен считать иначе. Логика Бога недоступна пониманию простого человека. Ведь на то он и Бог. И смысл божественного провидения скрыт от смертных.

Кстати, в этом я не отличаюсь от своих божественных предшественников. Сколько человеческих жизней было истреблено в междоусобных войнах, сколько сирот осталось на Земле. И все это зачастую даже не из религиозных мотивов, хотя и из-за них было загублено несметное количество душ. А просто из непонятной божественной прихоти. Вспоминая классика, я процитирую: «Даже все деньги мира не стоят одной детской слезинки». Но, видимо, боги не читают классиков и имеют свое мнение по поводу стоимости детских слез.

Успокаиваю я себя еще и тем, что мои вспышки безумия и ярости ничтожны по сравнению с тем, что натворили предыдущие боги. Если они позволили человечеству практически полностью исчезнуть с лица Земли, то до их безумия мне еще очень и очень далеко. На их фоне я выгляжу как известный душегуб в шуточном определении из несуществующего учебника далекого светлого будущего: «Гитлер – мелкий тиран Сталинской эпохи». Не судите меня строго за мой кладбищенский юмор. В мертвом мире другого просто быть не может.