Читать книгу "Пленница судьбы - Бертрис Смолл"

— Валериан, какой я была глупой! — призналась Аврора.

— Думаю, мы оба вели себя чересчур опрометчиво, — согласился Валериан. — Хорошо, что судьба дала нам возможность исправить совершенные ошибки. Обещаю превратить эти несколько месяцев нашего изгнания в праздник, а потом мы вернемся в Хокс-Хилл и будем жить долго и счастливо!

Она бросилась в объятия мужа и, притянув к себе его голову, страстно поцеловала.

— Ненавижу путешествовать! В этих тесных, маленьких гостиницах даже уединиться негде! Отдельные комнаты для супругов, и слуги ночи напролет храпят на своих тюфяках. Кажется, прошла целая вечность с тех пор, как мы были вместе. Мне так не хватало твоих ласк, — многозначительно прошептала она, прикусывая мочку его уха и расстегивая пуговицы цветастого жилета.

— Мадам, вы ужасно невоспитанны! Никакой скромности! — шутливо упрекнул он, начиная расшнуровывать платье жены. — Ужин почти готов!

И вздохнув, уткнулся лицом в душистую ложбинку между грудями.

— Ты голоден? — промурлыкала Аврора.

— Конечно, — заверил герцог, подталкивая жену к кровати и ложась сверху.

Он спустил с точеных плеч корсаж и впился губами в розовый сосок.

— М-м-м… восхитительный деликатес, мадам. Не могу насытиться! Хочу еще!

И он накрыл ртом вершинку другой груди, обводя языком нежную плоть.

Тут кто-то робко кашлянул. Супруги оглянулись. В дверях стояла Салли.

— Мэннерс говорит, что ужин подан, ваша светлость. Сказать, что вы скоро спуститесь?

— Проклятие! — проворчал герцог. Аврора хихикнула, наслаждаясь его смущением.

— Сейчас придем, — бросил Валериан. Салли поспешила из комнаты.

— Его светлость велел передать, что они скоро придут, — сообщила она дворецкому и, понизив голос, добавила:

— Опять они миловались! Мисс Каландре, прежней герцогине, не слишком «, не слишком нравился пыл муженька, но мисс Аврора — дело другое. Подумать только, они друг от друга не отходят. Знай себе лижутся! Все слуги в Хокс-Хилл об этом толкуют! Какой позор! — Что позорного в том, если муж и жена любят друг друга, Салли? Не знаю, как в Хокс-Хилл, а здесь, в Фарминстер-хаусе, слуги не сплетничают о хозяевах, — осадил горничную дворецкий. — Удивляюсь, что мистер Питере позволял вам подобные вольности! Но я не он, и здесь все ведут себя скромно. Идите займитесь своими делами и передайте Марте, что я хочу поговорить с ней, когда господа отправятся на покой.

— Разумеется, мистер Мэннерс.

Салли присела и поспешно удалилась, пробормотав себе под нос:» Старый козел!»

Дворецкий задумчиво покачал головой. Кажется, от этой бабы ничего, кроме неприятностей, не дождешься! Он и в прошлый раз так посчитал. Жаль, что молодая герцогиня предпочла держать при себе такое дерзкое создание. Возможно, просто скучала по дому, а эта потаскушка напоминала ей о родине. Придется последить за Салли, и если она не исправится, принять меры.

Заслышав шаги на лестнице, Мэннерс опомнился и поприветствовал герцога с герцогиней. Волосы ее светлости были слегка растрепаны, а щечки раскраснелись. Мэннерс невольно вспомнил слова Салли. Зато его светлость казался таким счастливым, как никогда в жизни, а это самое главное!

На следующее утро, ровно в одиннадцать, Мэннерс отворил дверь, чтобы впустить лорда Чарлза Тратерна. Порог дома переступил фат, рабски подражающий французской моде — фрак с обрезанными фалдами, высокий парик, на котором красовалась маленькая треуголка.

— Доброе утро, милорд, — промолвил Мэннерс.

— Я приехал с визитом к герцогине, — пояснил Тратерн.

— Прошу вас, — пригласил дворецкий. Жаль, что его не будет в комнате, когда этот хлыщ увидит настоящую герцогиню Фарминстер! Но, конечно, ему придется уйти, едва за лордом Тратерном закроется дверь.

— Значит, ее светлость произвела на свет желанного наследника? — осведомился Тратерн.

— Сожалею, но ее светлость не доносила дитя, — сухо ответил Мэннерс.

— И Хоксуорт позволил ей вернуться в Лондон? — неверяще переспросил Тратерн. — Наверное, надеется уломать ее и попытаться еще раз, верно?

Дворецкий встретил столь неприкрытую попытку вызвать его на откровенность ледяным молчанием и, войдя в гостиную, объявил:

— Милорд, миледи, к вам лорд Тратерн.

— Каландра, ангел мой, — начал было Тратерн, протискиваясь мимо дворецкого, но тут же замер с открытым ртом. Мэннерс затворил за ним дверь и, убедившись, что в коридоре никого нет, стал подслушивать. Чарлз Тратерн все еще не мог найти слов. Перед ним стоял» фермер «, как он прозвал герцога Хоксуорта, а рядом… сестра Каландры, эта ехидная девчонка со змеиным языком.

— Где Каландра? — выдавил он наконец. — Герцогиня Фарминстер обещала принять меня сегодня утром. Боже, Хоксуорт, неужели вы ревнуете? Запрещаете Каландре находиться в обществе такого закоренелого грешника, как я? Или решили навязать мне свою свояченицу? Каландра вечно твердила, что мы прекрасная пара.

— Я не вышла бы за вас, Тратерн, останься вы единственным мужчиной на земле, — язвительно перебила Аврора. — Кроме того, я уже замужем. Вы хотели видеть герцогиню Фарминстер? Ну так вот, она перед вами. Чем могу служить? Валериан, дорогой, виски для лорда Тратерна, пожалуйста. Что-то он позеленел. Кажется, ему не по себе.

Чарлз Тратерн театрально рухнул на атласный диванчик.

— Где Каландра? — выдохнул он. — Что вы с ней сделали?

Герцог вручил гостю бокал с виски и уселся напротив. Аврора устроилась рядом со все еще ошарашенным Чарлзом.

— Каландра умерла родами, Тратерн, — тихо пояснил Валериан. — Ребенок же оказался слишком большим, и когда доктор попытался вынуть его, выяснилось, что пуповина обвилась вокруг шейки бедной девочки и она задохнулась в чреве матери.

— Когда это произошло?

— Тридцать первого октября, — ответил герцог.

— И вы женились на Авроре? — пробормотал потрясенный Тратерн, который не без основания гордился собственной невозмутимостью. Но на сей раз даже он был вне себя.

— Да, четвертого ноября, — спокойно пояснил Валериан.

— Кровь Господня! — воскликнул Тратерн. — Вы умудрились шокировать даже меня! Такого я от вас не ожидал! Правду говоря, вы не испытывали друг к другу никаких чувств, но в наших кругах такие браки не редкость. Однако тело вашей жены еще не успело остыть, как вы женитесь на ее сестре?! Это не принято! Просто не принято!

Тратерн залпом осушил содержимое бокала и протянул его герцогу. Но Аврора неожиданно встала, взяла со стола графин и принесла гостю, который, презрев приличия, почти распростерся на диване, расстроенный печальной вестью.

— Собираетесь закатить истерику, Тратерн? — весело осведомилась она, наливая янтарную жидкость в хрустальный бокал. — О Валериан, объясни ему все, иначе наши репутации будут навеки погублены.