Читать книгу "Клоун-убийца - Питер Т. Мейкен"

Гариппо попросил всех покинуть зал суда, чтобы присяжные смогли получше рассмотреть представленные улики. На следующий день суд готовился выслушать версию защиты.

Перед тем как отпустить юристов, Гариппо поделился с нами своим соображением о грядущей проблеме: не хватает улик, что Роб Пист действительно стал жертвой девиантного сексуального поведения. Здесь понадобятся куда более убедительные доказательства, чем противоречивые заявления Гейси, от которых он может и отказаться.

Это известие нас огорошило. Мы не понимали, чего хочет судья и как он поступит. В законе говорится, что признание подсудимого само по себе не является достаточным доказательством вины, однако там не указано, чем его можно подкрепить. Признание Гейси виновным по иску Листов было нашей самой сильной картой в получении смертного приговора. Но мы уже исчерпали запас улик и могли лишь ждать решения судьи, которое он временно отложил. И все же мы с Биллом отправили Джима Варгу изучить судебные прецеденты в аналогичных процессах.

Дальше наступал черед защиты, и мы с Грегом Бедоу и Джоном Хейном могли отдохнуть от подготовки длинной вереницы свидетелей. Но расслабляться нельзя: мы должны проявить гибкость и извлечь максимальную выгоду из стратегии защиты. Не зная, каких свидетелей вызовут адвокаты, мы запаслись тонной материалов для перекрестных допросов. Нас ожидала битва «зло против безумия».

Выступление стороны защиты началось в четверг 21 февраля с ходатайством о вынесении вердикта о невиновности. Судья прошение отклонил. Первым свидетелем адвокаты вызвали Джефри Ригнала – юношу, который обвинял Гейси в нападении в марте 1978 года. Мы подумывали пригласить его от стороны обвинения, но отклонили эту идею, после того как молодой человек выпустил книгу, в которой рассказывал о нападении. Какая бы сторона ни вызвала его, на перекрестном допросе обязательно всплывут вопросы о книге, и мы решили, что такой свидетель нам не нужен, поскольку в публикации было куда больше информации, чем он рассказал полиции во время расследования. Ригнал мог нам пригодиться скорее на перекрестном допросе, чем в качестве нашего свидетеля, и сторона защиты взяла его себе.

Несмотря на возражение Канкла, Амирант спросил, считает ли Ригнал, что Гейси в состоянии вести себя законопослушно.

– Нет.

– Как вы пришли к такому выводу?

– Из-за его зверского нападения на меня.

Когда Джефри спросили, могли Гейси оценивать свои действия как преступные, Ригнал вновь ответил отрицательно, приведя тот же аргумент.

На перекрестном допросе Канкл сосредоточился на несоответствиях между тем, что Джефри сообщил полиции, и его показаниями в суде. Хотя мы полагали, что Ригнал просто жаждет внимания общественности, парень действительно страдал, пересказывая произошедшее. Один раз он заплакал, а в другой ему стало дурно, и его вырвало, и судье пришлось объявить перерыв. Мы старались не реагировать.

Затем защита вызвала соседку Гейси Лилиан Грекса. Она сообщила, что 16 декабря 1978 года подрядчик попросил их с мужем составить для адвокатов характеристику его личности. По словам миссис Грекса, он был очень спокоен. И хотя Лилиан выступала свидетелем противоположной стороны, своим заявлением она помогла нам доказать, что преступник методично готовился к своей защите.

Миссис Грекса описала Гейси как строгого начальника, хорошего отца и щедрого, дружелюбного человека с неизменной улыбкой. Единственное, на что она могла пожаловаться, – его нежелание подрезать зеленую изгородь (высотой в 2–2,5 метра) между их домами. На перекрестном допросе я расспросил ее подробнее:

– То есть когда мистер Гейси находится на подъездной дорожке своего дома, вы не можете его видеть, так?

– Из своего дома мы вообще не видим его заднюю дверь.

Это заявление показывало, что у Гейси не было проблем с сокрытием своих действий.

Составляя психологический портрет убийцы, мы успели поговорить со множеством людей, которые потенциально могли бы стать нашими свидетелями, и всегда старались добраться до них раньше защиты. В некоторых случаях свидетели забывали свои показания или вообще не помнили, что беседовали с нашими следователями. И после общения с защитой они могли отказаться повторить то, что рассказывали нашим людям. Тут у нас появлялся шанс поставить сторону защиты в неловкое положение, а также раскрыть важные сведения. И мы воспользовались этим шансом, когда я спросил миссис Грекса о Гейси и наркотиках.

– «Джон, – говорю я, – ты что, торгуешь наркотиками?» – рассказывала Лилиан. – Мол, ты же знаешь мое отношение к наркотикам: если соседи или даже мои дети свяжутся с продажей наркотиков, я сообщу в полицию.

– И что Джон вам ответил?

– Он сказал, что не имеет ничего общего с наркотиками.

– Вам стало что-нибудь известно о его связи с наркотиками?

– Я уверена, что он давал их моему сыну.

Думаю, этот ответ превратил миссис Грекса из убежденного свидетеля защиты в сторонницу обвинения. Долгая тщательная подготовка начала окупаться.

Затем, несмотря на протест со стороны защиты, миссис Грекса повторила то, что говорила нашим следователям:

– Я ни за что не соглашусь с тем, что Джон сумасшедший. Он просто гений.

Достаточно, подумал я и сел.

Последним на тот день свидетелем был Микел Рид, который когда-то жил с Гейси на Саммердейл. Рид описал случай, когда Гейси сначала ударил его по голове молотком, а потом попросил прощения. Когда Амирант спросил мнения Рида насчет того, способен ли подзащитный придерживаться закона, парень ответил, что Джон вряд ли понимал, что творит.

На перекрестном допросе с Иганом Рид рассказал о предыдущем нападении Гейси в детском саду.

– Ведь в том случае Гейси вроде бы прекрасно понимал, что делает, – настаивал Боб. – Когда вы обернулись и заметили его, он остановился, верно?

– Да, – вынужден был ответить свидетель.

В пятницу утром защита вызвала тюремного охранника и делового партнера Гейси.

Оскар Пернелл, охранник в тюремной больнице Чермака, рассказал о случае с полотенцем. Защита, видимо, пыталась доказать попытку суицида, хотя Гейси сразу объяснил, что просто хотел расслабиться. Показания свидетеля ничем нам не помогли.

Джеймс Ванворо, специалист по отоплению и по совместительству друг Гейси, с которым они организовали несколько совместных вечеринок, охарактеризовал подрядчика трудолюбивым, требовательным и надежным работником. Я спросил, говорил ли Гейси, что всегда добивается желаемого. Да, так и есть, ответил Ванворо.

Далее к трибуне вышел Томас Элисео, клинический психолог из Рокфорда.

Наша задача состояла в том, чтобы не дать защите убедить суд в невменяемости Гейси, и тогда наши врачи смогут представить свое заключение.

Элисео обследовал Гейси за несколько недель до суда, когда стало известно, что присяжных выберут из Рокфорда. Защита, возможно, решила, что за пять с половиной часов Элисео сумеет поставить какой-нибудь новый, не упомянутый в пред судебных документах диагноз. К тому же адвокаты рассчитывали на благосклонность присяжных к эксперту из родного города.