Читать книгу "Любить Пабло, ненавидеть Эскобара - Вирхиния Вальехо"

– Я хотел, чтобы ты познакомилась с двумя основателями и командирами «M-19». Мы уже давно дружим, но я не мог рассказать об этом, пока не был полностью уверен в тебе. После похищения Марты Ньевес Очоа мы заключили договор о ненападении. Альваро Фаяд недавно уехал, мне показалось, что его обеспокоила новость о встрече с тобой, но там, внутри, – Иван Марино Оспина, самый жесткий из командиров. Он не отреагировал, услышав твое имя, потому что годами живет в джунглях и не смотрит телевизор. Посмотрим по ходу событий, расскажем ли мы, кто ты, или сохраним инкогнито. Потом Пабло проводит рукой мне по плечу и тоном тореадора, к которому прибегает, когда счастлив, добавляет:

– Немного анонимности в данный момент не повредит тебе, правда, любимая?

– И сколько лет нашему герою XIX века, Пабло? – интересуюсь я.

Смеясь, он отвечает – где-то сорок три. Говорю: единственные колумбийцы в этом возрасте, не знающие, кто я, – мужчины из народностей в глубинах сельвы, которым неведомо о существовании испанского языка или бюстгальтера.

– Он пастух из долины Каука, который меня не боится. У него в ходу нет интеллектуальных словечек или грубостей! Обещай, что подыграешь мне и хоть раз в жизни будешь говорить на национальные или местные темы. Поклянись самым дорогим, что не заговоришь с ним о «чуме» Пол Пота[193] или о культурной революции![194]

– Пабло, намекаешь, что я не могу спрашивать колумбийскую знаменитость, главнокомандующего партизанским отрядом, о методах партизан «Монтонерос» и «Сияющем пути»[195], об «ИРА» и «ЭТА», «Красные бригадах» или «Баадер-Майнхоф», «Черных Пантерах» или «Тиграх освобождения Тамил-Илама», ХАМАС и ФАТХ?[196] – говорю я, поддразнивая его. – Зачем ты меня позвал? Чтобы поговорить о Движении 19 апреля, сандинистах и Белисарио? Можно хотя бы спросить про взятие казарм Монкада?[197] Гавана все еще там, между Картахеной и Майами…

– Пусть расскажет о Симоне Боливаре или о чем захочет. Сразу предупреждаю, он не заговорит с тобой о Фиделе Кастро… Я нуждаюсь в поддержке этого человека, чтобы покончить со всеми проблемами… Давай не будем заставлять его больше ждать. И, ради бога, не делай звездное лицо, этого платья уже и так достаточно! Ты очень простая и очаровательная, притворимся, будто ты всего лишь красивая и скромная девочка, ок?.. Кстати, должен предупредить, мой друг сильно «накачался»… Но мы с тобой уже привыкли к… слабостям остальных, не так ли, любовь моя?

Представляю командующего с Амазонки в камуфляже, как армейского сержанта. Он сочтет, что мне не место на встрече сильных мужчин и очень тактично сделает все возможное, чтобы заставить меня удалиться и дальше обсуждать с Пабло финансовые вопросы. Иван Марино Оспина человек среднего роста, с крупными чертами лица, редкими волосами и усами, на его фоне Эскобар – Адонис[198]. На мне короткий шелковый костюм и туфли на высоком каблуке. Знакомя нас, Пабло очень горд. Я сразу заметила: легендарный партизанский командир на самом деле не боится ни Эскобара, ни кого бы то ни было, потому что с момента, как взглянул на меня, не отрывает пламенного взгляда от моего лица, тела, ног. Такого я до сих пор не замечала ни у одного мужчины.

Руководитель «M-19» одет в гражданское. Сообщает: он только что из Ливии, пробыл там несколько месяцев. Никто не поедет туда из Южной Америки «на экскурсию», как говорят туристы из колумбийского среднего класса. Оспина собирается торговать нефтью или оружием, а «M-19» совсем не похожа на нефтяную компанию «Standard Oil». Знаю, как Пабло восхищается диктаторами, поэтому вспоминаю, что Муаммар Каддафи[199] решил свергнуть с престола короля Ливии Идриса I, когда увидел, как тот за одну ночь в конце 70-х потерял пять миллионов долларов в казино Монте-Карло. Я спрашиваю Оспину: знает ли он Каддафи, он говорит: нет. «M-19» ездит в Ливию только затем, чтобы потренировать боевые навыки. Когда я пытаюсь выяснить, хорошие ли отношения у «Эль Эме» («M-19») с Лигой арабских государств[200], оба переглядываются, и Пабло предлагает больше не возвращаться к теме далеких африканских пустынь, а поговорить о том, насколько тяжело жить в колумбийской сельве.