Читать книгу "Голая экономика. Разоблачение унылой науки - Чарльз Уилан"

Впрочем, мы слишком увлеклись наукой и упускаем из виду главное. Как отмечалось в New York Times в разгар президентской гонки 2000 года, «Независимо от того, является этанол отличным топливом для автомобилей или нет, в предвыборных кампаниях в Айове упоминание о нем творит чудеса»[140]. Налоговая субсидия на этанол повышает спрос на зерно, что, соответственно, обогащает фермеров. Накануне закрытого собрания партии в Айове, на котором выдвигаются и назначаются кандидаты в Конгресс, фермер – производитель зерна Марвин Флиер в интервью Times заявил: «Иногда мне кажется, что [кандидаты] просто стараются нас ублажить. – А затем добавил: – Это, конечно, отнюдь не самое плохое в жизни». Национальная ассоциация производителей кукурузы подсчитала, что программа продвижения этанола существенно повышает спрос на зерно, увеличивая тем самым на 30 центов цену каждого продаваемого фермерами бушеля.

Сенатор от Нью-Джерси (не самый «зерновой» штат США) Билл Брэдли выступал против выделения субсидии на этанол на протяжении всех трех своих сроков. В сущности, одним из его важнейших достижений на этом посту стало очищение налогового кодекса от субсидий и лазеек, которые в совокупности приносили больше вреда, чем пользы. Но когда в 1992 году Билл Брэдли приехал в Айову в качестве кандидата в президенты от Демократической партии, пообщавшись с фермерами, он вдруг воспылал горячей любовью к налоговым льготам на этанол и начал их всячески поддерживать. Короче говоря, бывший сенатор понял, что этанол имеет решающее значение для избирателей штата Айова, а Айова имеет решающее значение для исхода предвыборной президентской гонки. С тех пор каждый кандидат в президенты поддерживал субсидию на этанол, за исключением одного – Джона Маккейна. К его чести надо сказать, что сенатор Маккейн резко выступал против этой субсидии во время обеих президентских гонок, и в 2000-м, и в 2008 году. И хотя его упорство и достойно восхищения, напомним об одной весьма существенной детали: нынешний президент США не Джон Маккейн, а Барак Обама – сторонник субсидии на этанол.

Конечно, пример с этанолом представляет собой не тот случай, когда мощные лоббисты заставляют остальных граждан подчиняться своим интересам. В США фермеры составляют лишь 2–3 процента населения страны; еще меньше фермеров выращивают зерно. Если бы выжимание милостей из политиков было возможно исключительно с помощью грубой силы, то те из нас, кто не в состоянии отличить телочку от кастрированного бычка, скорее всего, без труда справились бы с фермерами. А американские избиратели-правши могли бы объединиться и потребовать себе налоговые льготы за счет избирателей-левшей. Ну а у производителей мохера не было бы никаких шансов. На самом деле все обстоит иначе.

Современные экономисты предлагают теорию политического поведения, которая намного больше соответствует тому, что мы наблюдаем в реальном мире. Лоббистам, защищающим интересы конкретных групп, выгодно, чтобы эти группы были маленькими. Гэри Беккер из Чикагского университета, лауреат Нобелевской премии, так мощно повлиявший на осмысление нами важности человеческого капитала, в начале 1980-х годов написал серию статей, в которых весьма элегантно сформулировал концепцию, со временем ставшую известной как экономика регулирования. Основываясь на работе, идейно уходящей корнями аж к докторской диссертации Милтона Фридмана[141], Беккер предположил, что при прочих равных условиях маленькие, хорошо организованные группы добиваются в политическом процессе наибольшего успеха. Почему? Потому что затраты, связанные с любыми благами и льготами, которые такие группы выжимают из системы, равномерно распределяются между членами неизмеримо большего и неорганизованного сегмента населения.

Вернемся к примеру с этанолом. Все выгоды от этой налоговой субсидии в размере семи миллиардов долларов достаются совсем небольшой группе фермеров, что делает эту льготу чрезвычайно прибыльной для каждого из ее членов. А расходы распределяются между оставшимися 98 процентами населения США, в результате чего проблема этанола не возглавляет наш с вами список повседневных забот, расположившись рядом с эффективной гигиеной полости рта. Противоположная ситуация складывается с моей гипотетической программой, в рамках которой избиратели-левши вынуждены оплачивать субсидии для избирателей-правшей. Как известно, на девять праворуких американцев приходится примерно один левша, так что если бы каждому правше полагалась государственная субсидия в размере 100 долларов, то каждому избирателю-левше, чтобы финансировать эту выплату, пришлось бы выложить 900 долларов. Левшей налоговый платеж в 900 долларов непременно вывел бы из себя, возможно, настолько, что этот налог переместился бы в разряд их главных политических проблем, в то время как получение 100 долларов вызывали бы у правшей, скорее всего, не слишком большую радость. И любой опытный и ловкий политик, очевидно, смог бы весьма существенно улучшить перспективы своей политической карьеры, голосуя в унисон с левшами.

Расскажу об одном весьма любопытном факте, приобретающем огромный смысл в свете того, что мы только что обсуждали. В странах, где фермеры составляют небольшую часть населения, таких как США и европейские государства, правительство, как правило, предоставляет большие субсидии для сельского хозяйства. Но в регионах, где населения, занимающегося таким трудом, относительно много, например в Китае и Индии, субсидируются в основном другие отрасли. Тамошние фермеры вынуждены продавать свой урожай по ценам, ниже рыночных, чтобы городские жители могли относительно дешево приобретать основные продукты питания. Иными словами, в первом случае фермеры получают от политиков выгоды, во втором им приходится платить за выгоды, предоставляемые другим. Объединяет эти примеры то, что в обоих случаях большая группа субсидирует меньшую.

Как известно, в политике хвост может вилять собакой, что порой приводит к весьма серьезным последствиям для экономики.

Гибель от тысячи субсидий. В масштабах 14-триллионной экономики США затраты на подземный гараж, построенный для Музея науки и промышленности Дэном Ростенковски, совсем невелики. То же самое касается и субсидий на этанол. Сюда можно отнести также торговый протекционизм для производителей сахара, налоговые льготы для фармацевтических компаний с производственными мощностями в Пуэрто-Рико и ценовую поддержку фермеров – производителей молочных продуктов. Однако в сумме все эти и десятки тысяч других подобных льгот, дотаций и субсидий очень даже существенны. Совсем незначительные необоснованные выгоды разрушают основную, фундаментальную функцию рыночной экономики – использование исходных ресурсов для максимально эффективного производства продуктов и услуг. Если правительство вынуждено поддерживать цену на молоко, значит, на рынке развелось слишком много фермеров, производящих этот продукт. Самое лучшее определение «налогового убежища», какое я когда-либо слышал, – это «инвестиции или поведение, которые при отсутствии налогового аспекта были бы бессмысленными». И в этом заключается главная проблема: правительство ни в коем случае не должно предоставлять людям стимулы, побуждающие их делать то, что в противном случае не имело бы смысла.