Читать книгу "Самая темная ночь - Татьяна Корсакова"

— Что странное? — В мертвенном свете фонарика лицо Тучи было похоже на гипсовую маску.

— Это было похоже на транс. Она отключилась, как только переступила границу гари.

— Я тоже ее переступал, и ничего со мной не случилось, — усмехнулся Гальяно. — Может, она просто впечатлительная очень? Наслушалась страшилок про гарь, вот ее и повело.

— У нее были видения. — Дэн зажал голову в ладонях, как в тисках. — Там, на гари. И у меня тоже. Когда я пытался ее вынести за пределы гари, мне показалось, что я горю.

— В фигуральном смысле? — уточнил Гальяно.

— В буквальном. Горю заживо. По-твоему, я тоже впечатлительный?

— Ты — нет. Ты — мистер невозмутимость. — Гальяно загасил сигарету. — Но мне все равно кажется, что всему должно быть разумное объяснение.

— Ага, летающие тарелки выглядят убедительнее, — поддел его Матвей.

— А хоть бы и летающие тарелки! — обиделся Гальяно.

— Сколько раз она ходила на гарь? — спросил Туча.

— Со мной только однажды. — Дэн рывком встал, взбежал вверх по лестнице, подергал за ручку, с досадой пнул дверь ногой.

— А без тебя? — осторожно поинтересовался Матвей. То ли от сигаретного дыма, то ли от дурного предчувствия стало тяжело дышать.

— Не знаю. — Дэн присел на верхней ступеньке. — Она уходила куда-то, я спрашивал, а она… У нее был такой взгляд, как будто она…

— Ничего не помнит, — закончил за него Туча.

— Да. Если бы я мог находиться рядом с ней постоянно.

— В нашем положении это затруднительно. — Матвей вытер выступивший на лбу пот. Все-таки это лето аномально жаркое, даже под землей, в погребе, духотища.

— Она ходила на гарь сегодня днем, — сказал Туча бесцветным голосом.

— Откуда ты знаешь? — Дэн спустился вниз, присел на топчан.

— Я ее видел, когда возвращался с Суворовым из лесу. Мне кажется, она меня даже не узнала.

— А вечером я не смог ее найти! — Дэн ударил кулаком в сочащуюся сыростью стену.

— Не факт, что она в лесу, — попытался успокоить его Матвей.

— Думаю, она в лесу, — сказал Туча шепотом. — Они все сегодня придут в лес.

— Кто — все? — спросил Гальяно, стаскивая с себя футболку.

— Все, кто хоть что-то знает про гарь.

— Ксанка ничего не знает про гарь! — прорычал Дэн.

— Зато гарь знает про нее. Я думаю, это еще хуже.

— Слушай! — Дэн схватил Тучу за ворот футболки, затрещала ткань. — Откуда ты такой умный?!

— Я не понимаю. — Туча мягко и совершенно без усилий разжал пальцы Дэна. — Я просто знаю, и все. Нам не следовало ходить на гарь. Тот старик, Лешак, был прав. Теперь она нас не отпустит.

— Мне нужно выбраться отсюда. — Дэн словно и не услышал того, что сказал Туча. — Если Ксанка там, то и я должен быть возле нее.

— И как ты собираешься это сделать? — Краем снятой футболки Гальяно стер с лица пот. — Уф, духотища! Дверь здесь как в сейфе, а через вентиляционное окошко не пролезу даже я. — Он запрокинул голову к потолку. — Был бы тут Васька, он бы проскочил… — Гальяно не договорил, взял в руку фонарик, направил луч света вверх. — Вот теперь нам, похоже, полный капец, — сказал он вдруг упавшим голосом.

Матвей проследил за его взглядом — вентиляционного окошка больше не было.

— Заколотили чем-то? — спросил удивленно.

— Не заколотили, а заткнули! — Луч света пошарил по стене, подтверждая догадку Гальяно. В вентиляционное окно был намертво вбит деревянный брус. — Замуровали… — Гальяно глубоко вздохнул.

— Как замуровали? — испуганно спросил Туча.

— Вот тебе и духота. — Гальяно словно и не услышал вопроса. — Духота, потому что притока воздуха больше нет. — Он оглядел погреб, наверняка прикидывая, сколько кислорода осталось в этой мышеловке и насколько его хватит четырем человекам. — До утра не дотянем… Ну, Суворов! Ну, гадина! Решил избавляться, так уж наверняка…

— Подождите, а дверь! — Туча тяжело встал, поднялся по лестнице.

— Дохлый номер! — Матвей очень хорошо помнил эту дверь, плотно подогнанную, с законопаченными и просмоленным щелями. — Попались мы, ребята…

— И ничего мы не попались! Сейчас мы этот кляп вытолкнем! — Гальяно снова осмотрелся, застонал. — Черт, черт, черт! Вот зачем он нас заставил ящики вынести! Знал гад! Туча, а Туча, иди-ка сюда! Если я к тебе на плечи вскарабкаюсь…

— Не выйдет. — Под ложечкой засосало. — Тут глубина метра четыре, а вы же не акробаты. Да и брус этот, я думаю, он не голыми руками забивал. Не получится…

Молчавший все это время Дэн снова поднялся по лестнице, изо всей силы ударил ногой в дверь. Звук получился едва слышный. И даже если они начнут орать в четыре голоса, им еще очень повезет, если снаружи их кто-нибудь услышит. Такая звукоизоляция, черт ее возьми! И дверь открывается вовнутрь, ни вышибить, ни с петель снять. Попались…

Дэн еще раз врезал ногой по двери, к нему присоединился Туча, следом во всю силу легких заорал Гальяно. Матвей посветил на часы — десять. В лагере объявлен отбой. Погреб находится на заднем дворе, в таком глухом месте, куда и днем-то не каждый день заглядывают. «Не тратьте сил! — хотелось ему закричать. — Не тратьте силы и кислород…» Вместо этого он в отчаянии опустился на топчан, принялся считать в уме.

Три часа… Им осталось три часа плюс-минус двадцать минут. И это в том случае, если вести себя осмотрительно, не тратить кислород понапрасну… Гальяно прав, их в самом деле замуровали, похоронили заживо. Если не случится чуда, завтра утром найдут их бездыханные тела…

Дневник графа Андрея Шаповалова

1910 год

Игнат ушел из нашей жизни. Я думал, он, как и собирался, уехал за границу. Пусть бы…

Мы обвенчались с Зоей в тихой деревенской церквушке. В подвенечном платье она казалась так прекрасна, что даже нездоровая бледность не могла омрачить ее ангельской красоты. Я был почти счастлив. Почти… Слова Игната едкой кислотой разливались по венам, отравляли кровь и жизнь.

О том, что Зоя ждет ребенка, я узнал спустя месяц после венчания. Чей то был ребенок, мой или Игната, я не ведал, но уже готов был любить его, как родного.

Беременность оказалась тяжелой. Зоя чахла на глазах, рос только ее живот.

— В город! В больницу! — Зосим Павлович хмурил густые брови, смотрел встревоженно. — Расположение плода неправильное, а супруга ваша, Андрей Владимирович, ослаблена беременностью. Повлияйте на нее, уговорите!

Уговоры не помогали. Зоя наотрез отказывалась уезжать из поместья. Ей казалось, что здесь она черпает какие-то мифические силы, что ребенку нашему суждено родиться только здесь.