Читать книгу "Артур Артузов. Ас разведки и контр-шпионажа - Юрий Ленчевский"

После провала затеянной им в 1918 году кровавой авантюры в Ярославле и Рыбинске Савинков представляет в Европе интересы адмирала Колчака. Выколачивает для белых армий у союзников деньги, вооружение, боеприпасы, снаряжение. Организует «Белую народную армию» под командованием Булак-Балаховича, воевавшую в составе войск Пилсудского. Лично участвует в рейдах озверелых белогвардейских банд из-за кордона по советским приграничным районам. Снабжает информацией западные разведки и получает от них за это немалые деньги. Окопавшись в Варшаве, Савинков вовлекает в орбиту своих планов и деятельности самых лютых врагов советской власти из всех кругов белой эмиграции, восстанавливает подпольные группы из уцелевших белогвардейцев, кулацко-эсеровских элементов на советской земле. В январе 1921 года он приступает к оживлению своего разгромленного «Союза защиты родины и свободы», присоединив к его названию слово «народный» (НСЗРС).

В состав руководства «Народного союза защиты родины и свободы» кроме Савинкова и его брата Виктора, бывшего казачьего есаула, вошли старый оруженосец «вождя» А. А. Дикгоф-Деренталь, литератор профессор Д. В. Философ, бывший штаб-ротмистр лейб-гвардии кирасирского полка Г. Е. Эльвенгрен, казачий полковник М. Н. Гнилорыбов и другие подобные им лица. Все враги Советов стекались под «внепартийные» знамена Савинкова — от монархистов и черносотенцев до «либералов» и «социалистов». Агенты Савинкова регулярно снабжали английскую, французскую и польскую разведки информацией о положении в Советском государстве и Красной армии. Все задержанные агенты Савинкова на территории Советской России одновременно состояли на службе западных разведок.

С особым усердием савинковцы посылали своих эмиссаров в губернские, городские, уездные, даже в волостные комитеты «Союза» в западных областях Белоруссии и России, подкрепляя «идеологическую работу» бандитскими нападениями на советские учреждения, злодейскими убийствами партийных и советских работников, советских активистов и сочувствующих им рабочих и крестьян. Зверства савинковцев вызывали гнев народных масс.

В мае 1921 года чекисты вышли на след савинковской организации в этих районах (она получила название Западного областного комитета — ЗОК) и нанесли по ней сокрушительный удар, обезвредив сотни заговорщиков и шпионов. Разгромлены были и банды, прорвавшиеся сюда из-за кордона.

Захваченные документы вкупе с иными доказательствами преступной деятельности савинковцев позволили советскому правительству потребовать от правительства Польши изгнания руководителей «Союза» из Варшавы. Савинков был вынужден перебраться в Париж.

Еще в ходе операции ВЧК против «Союза» в Западном крае был арестован некий Опперпут (он же позднее Эдуард Оттович Стауниц), выходец из латышской деревни, дослужившийся в мировую войну до золотых погон. В НСЗРС его завербовал бывший гвардейский офицер Гельнер. Опперпуту предстояло стать одним из заметных действующих лиц в операции «Трест», которую начали вести чекисты под непосредственным руководством Дзержинского и Менжинского против белогвардейских эмигрантских организаций и против иностранных разведок…

Впоследствии Опперпут в своих воспоминаниях, изданных в Берлине (с ведома ГПУ, чтобы изобличить савинковцев и отрезать от них Опперпута), так описывал его вербовку савинковцами: «К началу октября 1920 года я занимал в г. Смоленске должность пом. нач. штаба комвойсками внутренней службы Западного фронта. Раз на выходе после вечерних занятий из помещения штаба ко мне подошел молодой человек лет 27–30. Манеры и обращения выдавали бывшего офицера. Видно было, что он поджидал меня у выхода, не желая по какой-то причине заходить в штаб. Он отрекомендовался Заржевским и подал мне записку от моего старого близкого знакомого по службе в Гомеле Гельнера, в которой тот просил удовлетворить просьбу подателя».

Заржевский, прощупывавший по заданию Гельнера настроение его бывшего сослуживца, охарактеризовал Опперпута как типичного оппозиционно настроенного к большевикам эсера.

Опперпут занимал достаточно важный пост помощника начальника штаба войск внутренней охраны Западного фронта. Такой человек был настоящей находкой для НСЗРС. Одного не предвидели эмиссары «Союза»: двойственного, колеблющегося, противоречивого характера этого странного человека, которого могли использовать не только они, но и другие, более высокие мастера конспирации…».

А пока что Опперпут вступил в НСЗРС и вскоре стал членом руководства савинковского подполья на советской территории. Подрывные возможности его значительно расширились с переводом на новую должность — начальника укрепрайона Минска.

…Странный это был человек. Еще молодой, боевой, физически крепкий и внешне привлекательный, он на свою беду был наделен непомерным тщеславием. Энергичный и изворотливый, он не обладал должной целеустремленной волей. Личная храбрость и склонность к авантюризму причудливо сочетались в нем с капризностью, непостоянством, быстрой сменой настроений. Твердых политических убеждений у Опперпута не было, поэтому без контрреволюционного воздействия извне он до поры до времени просто служил в Красной армии. Пока не выплыл на его горизонте Гельнер. Заржевский, кстати, ошибался, когда уверял Гельнера в чуть ли не врожденном антибольшевизме Опперпута: к моменту их встречи в Смоленске тот относился к правящей партии безразлично. Другого дела, кроме военного, он не знал, служить, кроме как раз в Красной армии, было негде, вот он и служил.

Карьера в Красной армии не соблазняла Опперпута, потому что не сулила ему никаких материальных благ, ни красивой, тем более шикарной жизни.

Гельнер зря времени не терял: сумел образовать губернский комитет «Союза», ряд уездных комитетов. Он полагал, что при хорошо налаженной пропаганде, распространении соответствующих прокламаций может произойти дальнейшее расширение организации. О напечатании в большом количестве нелегальной литературе в Гомеле нечего было и думать. Оставалась Варшава. Но туда надо еще добраться. Кто может это сделать лучше других? Само собой разумеется, Опперпут. Гельнер убедил комитет послать в Польшу Опперпута, чтобы тем самым проверить его заодно и на серьезном задании.

Опперпуту по заданию савинковцев предстояло побывать в Польше. Без особых трудностей Опперпут получил отпуск якобы для лечения старой окопной болезни, ревматизма, и направился в местечко Кайданово. Ревком здесь только-только организовывался, охрана границы осуществлялась примитивно-отдельными постами на главных дорогах. Опытный военный, Опперпут легко перешел границу и приехал в Варшаву.

Каждого, кто нелегально прибывал из Советской России, польская контрразведка передавала савинковцам. Заключили в изолятор и Опперпута. Здесь его допрашивал какой-то казачий есаул в присутствии офицера французской военной миссии. Убедившись, что гость из-за кордона действительно активный работник НСЗРС, савинковские контрразведчики освободили Опперпута, отвезли в гостиницу «Брюль», где он и предстал пред очи самого «вождя».

Савинков мгновенно оценил, какие возможности для подрывной работы в Советской России открываются перед его людьми, если правильно использовать служебное положение этого человека. И Борис Викторович постарался: обласкал Опперпута, уделил ему максимум своего внимания, снабдил инструкциями, дал деньги и 80 тысяч прокламаций. В последующие месяцы Опперпут еще четыре раза переходил границу, встречался с Савинковым, доставлял польской и французской разведкам сведения военного, политического и экономического характера.