Читать книгу "Викинги – люди саги. Жизнь и нравы - Аделаида Сванидзе"

Торвард Вороний Клюв торговал повсюду. Приезжая в город, например в норвежский крупный центр Нидарос, он снимал на берегу склад для своих товаров, т. е. устраивался надолго[385]. Именно такого человека нередко называли «купец и мореход»[386]. Так, «Вестейн был купцом и мореходом», имел хутор «Под конем» («Сага о Гисли сыне Кислого», гл. IV). О Торарине Дерзком говорится, что он «известный купец», а между тем он выступает в саге и как рачительный хозяин своего гарда. О таком богатом купце и, одновременно, рачительном домохозяине можно прочитать и в других сагах[387].

О норвежском купце середины XI в. Бранде сыне Вермунда говорится, что он славился щедростью и независимостью и, постоянно общаясь с тогдашним конунгом Норвегии, известным Харальдом Суровым (1047–1066), неизменно сохранял чувство собственного достоинства. Ему даже посвящена особая «Прядь о Бранде». В одной из вис (№ 93) он прославляется как символ старой Исландии[388]. В другом случае упоминается норвежский купец Торир Кочка, сын Арнтора и зять Гицура; судя по родне, Торир принадлежал к состоятельному и известному роду.

Повествуя о событиях 1253 г., «Сага об исландцах» рассказывает об Эйстейне Белом, известном норвежском купце, который годом раньше прибыл на корабле в Исландию, а еще раньше, в 1246 г., участвовал в сражении как воин.

Наименование гость, которым также часто обозначали купца, одновременно означало еще чужестранец и буквально гость. Интересно, что позднее «гостями» в Скандинавии и на Руси называли как купцов-иноземцев, так значительных, именитых местных торговцев, которые ездили в иные земли; а дальнюю торговлю на Руси называли именно «гостьбой».

Купцы одевались соответственно своему положению и званию, так что их всегда можно было выделить из толпы[389]. Как правило, они приезжали в ту или иную страну либо область на сезон и, если дело было поздней осенью, оставались зимовать у местных хозяев, вероятно, на известных условиях. При этом нередко возникали осложнения. Однажды два купца на двух кораблях привезли в Исландию из Норвегии бревна. Они заночевали на одном хуторе, и так случилось, что они убили сына хозяина. Хозяин убил за это их обоих, а корабли забрал себе[390].

Судя по «Саге о Гуннаре Убийце Тидранди» (гл. II и др.), дорогие и крупные по объему товары или партии товара обычно продавались в кредит. Покупатель вносил задаток, а в условленное время продавец приезжал за остальными деньгами. В связи со сбором долгов за взятые в кредит товары возникали конфликтные ситуации, особенно если покупатель отказывался оплатить покупку. Об одном таком эпизоде повествуется в «Саге об исландцах» (гл. 59). Норвежский купец Тьостар продал Бьярни сыну Арни товар на две сотни серебра, что составляло весьма значительную сумму. «Но деньги эти выплачены не были, а когда Тьостар потребовал недоимку, Бьярни отвечал дурно (!)».

Кроме городской и разъездной торговли купцы занимались торговлей на берегу или непосредственно с корабля, используя для продажи, покупки и мены товаров некоторые удобные гавани и пристани. Об этой практике (под 1235 г.) повествует «Сага об исландцах» (гл. III), однако подобный порядок существовал издавна. Гавани, которые традиционно использовались как корабельные стоянки, назывались хамны (хавны и т. п.)[391]. Со временем там нередко возникало торговое местечко, с небольшим постоянным населением; следы происхождения из такого местечка сохранились в названиях немалого числа городов, например, «Копенгаген» — букв. «Купеческая гавань». Только с середины XIII в., с распространением и постепенным расцветом в Скандинавии городского строя, такую «купеческую торговлю» вне самих городов постепенно стали ограничивать в пользу монополии городского «законного» рынка, хотя далеко не всегда успешно.

Уже упоминалось о большой роли, которую в торговле скандинавов, как и в жизни викингов, играли путешествия в Восточную Европу и через Русь. Особенно активно в ней участвовали свеи и готландцы. Хотя и считается, что путешествовали не столько сами торговцы, сколько их товары, которые в особых местах переходили из рук в руки, но имеются прямые сведения о пребывании скандинавских купцов в Булгаре, столице Булгарского ханства (неподалеку от совр. Казани), откуда они подчас доходили до Багдада и далее — по «шелковому пути». В центре этого маршрута была Волга. Прибыв в Булгар, группа купцов, при которой были и женщины, сооружала свой лагерь из дерева и водружала идолов, которым подносили еду и поклонялись. Если кто-либо из них умирал, его имущество делили на три части: одна шла семье покойного, вторую тратили на похоронный обряд, третью — на поминальную тризну. Нередко для сопровождения покойного в другой мир убивали и клали с ним в могилу рабыню. Для особо важных персон на месте их упокоения насыпали курган.

Позднее, когда был вполне освоен путь по Днепру, перевалочный базой скандинавских воинов и купцов стало местечко Гнездово, неподалеку от Смоленска, о чем свидетельствует содержимое более 4 тысяч могильных курганов, в том числе скандинавских.

О внутренней торговле и участии в ней бондов свидетельствуют кодифицированные законы, особенно главы о торговле и купцах, которые обеспечивали последним определенную защиту жизни, чести и имущества, а в саму торговлю вносили относительный порядок. Хотя эти законодательные установления попали в тексты областных законов при их кодификации, т. е. в XIII в., преимущественно в его второй половине, но сами их формулы свидетельствуют о сложившейся традиции в этой области, которая опиралась на устное обычное право. В частности, на Балтике и в Северном море действовало особое раннегородское и торговое балтийское Право Бирки, или Биркрэттен[392], которое содержало и некоторые предписания, касающиеся торговли и торговцев. Запись его тоже относится к XIII в., но традиции восходят к обычному праву по меньшей мере эпохи викингов, в том числе традиция торговли в прибрежных местечках. В Биркрэттене особо говорится о торговле в гавани или порте, где торгующим обеспечен «торговый мир». Важные сведения о торговцах можно обнаружить и в хартиях городам. О городах разговор предстоит особый (см. Приложение), но о торгующих людях уместно немного сказать в данном очерке, преимущественно опираясь на правовой материал и данные, относящиеся к Швеции.