Читать книгу "Последний роман Владимира Высоцкого - Юрий Сушко"

Анечка послушно взобралась на сцену и под аплодисменты зала пошла следом за дядей Высоцким. Там, за кулисами, прочла ему стихи. Он проводил ее к родителям обратно в зал и сказал на прощание: «Когда подрастешь, обязательно поступай в театральный».

– И что, поступила? – спросил Владимир Семенович, подмигнув родителям.

– Да нет, – теперь уже смутилась Анечка, – вот школу закончу в следующем году – и тогда уж…

Они условились, что на следующий день она покажет ему свой любимый Тбилиси. «Мы встретились, – рассказывала Аня, – и отправились гулять по улице Руставели. Владимир меня обнял и поцеловал в щеку, а у меня от страха задрожали коленки. Потом вернулись к дому Параджанова, и все.

Но один раз он меня все-таки поцеловал по-настоящему. Думал, что я отвечу, но я была такая наивная папина и мамина дочка, и он быстро все понял и не стал настаивать. Меня воспитали так, что первая брачная ночь возможна только с мужем. Тогда я была уверена, что и от поцелуя можно забеременеть, а секс до брака был равносилен страшному греху. Высоцкому, вероятно, и нравилась моя чистота, он все понимал и умилялся.

А в жизни у Анны все сбылось, как и предсказывал Высоцкий. И Тбилисский театральный она окончила, и реализовала себя как актриса. В 1992 году в Москве заслуженная артистка России Анна Альфредовна Макагон основала свой театр «У камина», для спектаклей которого стала сочинять и стихи, и музыку.

* * *

Когда в салон самолета рейса Москва – Рига вошел очередной пассажир, Виктория тотчас классифицировала: «Тип… Невысокого росточка, рыжеватый, воротник пальто поднят, на голове кепочка клетчатая, такая пижонская. В общем, то ли шпана, то ли фарцовщик».

Вошел – и сразу же на нее «глаз положил»: узнал, получается. Слава богу, рядом свободного места не было. Ну а к популярности Виктории Лепко не привыкать – ее пани Каролинка в телевизионном «Кабачке «13 стульев» немалым успехом пользовалась.

Прилетев в Ригу, Вика сразу направилась к условленному месту, где ее должна была ждать машина. А этот тип не отстает, за ней идет. «Ну и ну, – подумала девушка, – сейчас привяжется». И точно. Всю ее взглядом окинул и спросил:

– Вы машину ждете со студии?

– Да.

– Очень хорошо. Я тоже.

Помолчали. А у Виктории от сердца сразу отлегло: все-таки хоть и шпана, но студийная, своя. Приходит машина, ассистентка Илзэ прямо на того типа кидается: «Володя! Как я рада!» И когда он заговорил с ней, «Каролинка» почувствовала: «Мне плохо, вся покраснела от стыда, чуть из машины не вывалилась. Господи, что же я за дура! Володю Высоцкого не узнала, кумира своего!»

Ну а вечером, уже после съемок, Вика, Высоцкий и подвернувшийся под руку «майор Томин» – Леонид Каневский – весело возвращались в Москву. Всю дорогу травили актерские байки, анекдоты, читали шутливые стишки – словом, соревновались: чья возьмет?.. В аэропорту, перед тем как разъехаться по домам, Владимир задержал Викину руку в своей, посмотрел очень ласково и сказал: «Я тебя найду». Она подумала: «Да-да, найдешь, как же! У тебя там Марина… и вообще зачем я тебе нужна?»

Ошиблась девушка, плохо знала Владимира Семеновича. Вернее, не знала вообще. Когда она после утренней репетиции в Малом театре спускалась вниз, у раздевалки обнаружила… Высоцкого, довольного такого, что ее таки отыскал.

– Здравствуй! Ну что, поедем Пасху отмечать?

– Хорошо. Только потом у меня спектакль.

– Ничего, я тебя привезу.

«Приехали мы, кажется, в район Солянки, – припоминает Виктория. – Огромный дом, полный народу. Столы накрыты красивые, с пасхой и куличами. Все Володю ждали. Как только мы вошли, все – за стол. И начал он петь! Я тогда впервые «Охоту на волков» услышала. Это было такое потрясение! Вообще не могла ни есть, ни пить, только смотрела на него и слушала.

А после спектакля Володя посадил меня в машину и сказал: «Поедем ко мне! Если хочешь, возьми подругу». Я просто подпрыгнула от счастья! Ведь у меня была закадычная подружка Ритка. Я звоню в Риткину коммуналку. Выходит ее муж, тоже Володя. Я на него кидаюсь: «Володя! Миленький! Отпусти Ритку со мной! Там внизу в машине Володя Высоцкий! Мы к нему поедем, он петь будет. Такое больше никогда не повторится!» А Ритка вся бледная! «У меня же лихорадка на губах», – говорит. «Да кому нужны твои губы! – кричу я. – Володя петь будет!»

В общем, поехали восторженные девушки на Рублевку. А там уже и Сева Абдулов, и Ваня Дыховичный, и еще какой-то физик.

– Христос воскрес!

– Воистину воскрес!

Пригодились-таки губы. И начались троекратные поцелуи, и шуточки, и смех. А украшением праздничного стола оказался огромный карп, запеченный в сметане. Но Вика опять ни пить, ни есть не может.

– Ну, что хочешь? Что спеть? – спрашивает Высоцкий.

– «Охоту на волков», – отвечала, как завороженная, Виктория…

Но пришла пора возвращаться домой. Объяснила: сыну утром в школу. «Володя тут же побежал на кухню, – рассказывала напоенная песнями Вика, – стал доставать из холодильника икру, помидоры, огурцы, еще какие-то деликатесы и мне все это в сумочку запихивать. Я говорю: «Что ты, Володя, не надо!» А он: «Нет-нет! Это ребенку!»

Меня Володя сам повез. И вот мы едем с ним и о жизни беседуем. И я ему стала такую дурь нести! Как вспомню, опять готова сквозь землю провалиться, как в Риге, когда не узнала его. Стала ему говорить о своем друге. Дескать, он тоже на гитаре играет и поет хорошо, и, мол, я вас как-нибудь познакомлю. Тут мы к дому моему подъехали. Он наклонился ко мне, обнял и хотел поцеловать. А я его рукой отстранила и говорю: «Не надо». Володя так грустно посмотрел на меня и с горечью сказал:

– Дура ты!

Дура дурой. Еще одна…

* * *

– А вот здесь, Владимир Семенович, вам необходимо расписаться, – яркая брюнетка, тесня Высоцкого убедительным бюстом в глубь гримерки, совала ему в руки какие-то бумаги.

– Так вам автограф? – с улыбкой спросил он. – Сейчас, одну минуту. Присаживайтесь, пожалуйста.

– Вам ручку дать?

– Обязательно! – мгновенно уловив двусмысленность вопроса, Владимир Семенович взял ее руку и поцеловал. – Какие же в Запорожье замечательные девушки!..

– Володя! – Дверь резко распахнулась, и в комнату ввалился взъерошенный администратор Гольдман.

– Что, Володя? – досадливо обернулся в его сторону Высоцкий. – Я сколько раз говорил: стучаться нужно?

– Так это… – повинно склонил рыжую голову Гольдман. – Извините. Но тут дело такое… В Москву вовремя мы не успеваем…

– Та-а-к. – Высоцкий посмотрел на часы. – И какие есть варианты?

– Есть. – Гольдман рискнул приблизиться. – Значит, завтра самолета из Запорожья в Москву нет. Есть из Харькова в шесть утра. Туда добираемся вечерним поездом. Я уже заказал «СВ». Правильно? Чуть сократим последний концерт – и машиной на вокзал. В пять утра будем уже в Харькове, аккурат к отправке рейса. – Довольный собой Гольдман даже промурлыкал: «И вот прошла вся в синем стюардесса, как принцесса, надежная, как весь гражданский флот…»