Читать книгу "Шторм на Крите - Сергей и Дина Волсини"

– Читателям интересно, чем закончилась ваша история, было ли продолжение?

– Нет, продолжения не было.

– ..?

– Он не перезванивал мне больше. Я тоже не стала навязываться, я ведь понимала, что обидела его сильно.

– А когда вы вернулись в Москву, не возникло желания найти друг друга?

– У него, видимо, не возникло (смеется). А я понимала, что человек в принципе все для себя решил. Так что какие-то попытки с моей стороны выглядели бы просто глупо.

– Для вас был неожиданным такой финал ваших отношений?

– В тот момент, да. Конечно. На самом деле, я не думала, что это и есть «финал наших отношений». Я думала, он поймет меня. И проявит немного терпения, подождет, пока у меня все устаканится с мамой. Но, видимо, я слишком многого от него хотела. В тот момент я, конечно, не ожидала, что на этом у нас все закончится, мы ведь прекрасно провели время в Ираклионе, все выяснили, все решили. Я думала, мы понимаем друг друга. Оказалось, что нет.

– Что вы почувствовали, когда поняли, что все закончилось?

– Всё (смеется). На самом деле, это я сейчас улыбаюсь, а тогда мне было совсем не смешно. Что я почувствовала?

Можно, наверно, так сказать: все, что я пережила, когда он в первый раз пропал, вот все то же самое, только еще в сто раз хуже. Вот примерно так.

– Ух ты.

– Да. Потому что в первый раз, ну пропал и пропал, мало ли что с человеком могло случиться, это могло быть вообще не связано со мной. А тут я же понимала, что вот оно все, у меня прямо под носом, и вдруг – бац! – и ничего нет. Сначала было обидно, конечно. Почему он не мог подождать? Всего один день? Я бы приехала к нему. Почему надо было все разрывать? Только из-за того, что я не смогла приехать в тот же день? Почему не объяснился? Даже не поговорил со мной? Сегодня человек делает тебе предложение и собирается жить с тобой всю жизнь, а завтра все разрывает, потому что ты не приехала вовремя в аэропорт. Мне это было непонятно. Потом я решила, что, ладно, нет так нет, вернусь домой и все забуду. Будем считать, что ничего не было.

– Получилось?

– Не получилось. Когда вернулась домой, я уже не обижалась на него, понимала, что и сама в чем-то виновата, но мне было ужасно плохо. Причем, головой-то я понимала, что не стоит так расстраиваться, но ничего не могла с собой поделать. Ничего не хотелось. Работа моя любимая, клиенты, подруги, вечеринки – ничего не радовало. Элементарно вот вставать по утрам было тяжело, приходилось силком себя заставлять собираться, куда-то идти, что-то делать. Могла до четырех дня дома просидеть и ничем не заниматься. На меня это совсем не похоже, я вообще человек очень энергичный. Видимо, это была натуральная депрессия. Такого со мной раньше никогда не было. Даже развод, как я теперь понимаю, меня так не выбил из колеи. Может, потому что все и так к тому шло, и развод был просто делом времени. А тут… Получилось неожиданно, что ли. Я даже не знаю, в чем секрет. Но было тяжело, это факт. Ту зиму вообще вспоминаю сейчас как страшный кошмар какой-то, как в тумане все было.

– Вы сказали, что головой понимали, что не надо так переживать.

– Да. Потому что, ну, правда, ничего же еще не было. Ну, пригласил в Париж, ну, предложение сделал. Это, конечно, все здорово. Но это же еще ничего не значит. Не факт, что у нас все бы получилось.

– Почему?

– Понимаете, когда вы в отпуске, на море, это одно. А когда вы возвращаетесь, и начинается обычная жизнь, работа, дела, быт, у каждого свои привычки, свое расписание, все это трудно совместить. Мужчине, конечно, легко рассуждать. В романе, кстати, это хорошо показано: он быстренько прикинул, куда положить мои вещи, куда поставить мою машину, и все, ему кажется, что все отлично, никаких проблем. Но ведь мы совсем не знали друг друга, и то, что мы оба чувствовали на море, было, конечно, прекрасно, так, знаете, сильно, по-настоящему…

– Это была любовь?

– (задумывается) Думаю, да. С моей стороны, по крайней мере, могу сказать, что у меня прямо было чувство, что это мой человек. Он очень нежный в душе, очень ранимый. И при этом умеет решать вопросы, за ним за каменной стеной, можно вообще ни о чем не волноваться. С ним легко.

И конечно, он покорил меня своими ухаживаниями. Он умеет понять женщину, услышать ее, это очень важно. Он может вести диалог, а не только командовать. Оно не сразу пришло, это понимание. Это не любовь с первого взгляда. Внешне он не произвел на меня впечатления, абсолютно. Но таких глубоких чувств, которые были с ним, у меня не было, наверно, со студенческих времен. Так что, да. Я считаю, это была любовь.

– Что же могло помешать вашей любви здесь, в Москве?

– Я не думаю, что здесь все было бы так же, как там. Я потом долго думала, пыталась анализировать, что это вообще было. И все равно сомневаюсь, что у нас что-то бы получилось. Он обиделся на меня из-за Парижа, но даже если бы мы полетели в Париж, Париж ничего бы не решил. Я, хоть убей, не могу представить себе нашу жизнь в Москве. Вот не могу, и все.

– Почему?

– Во-первых, я подозреваю, что он тоже не простой человек. Конечно, в период ухаживаний, да еще в другой стране, на море, с его стороны все было просто фантастически. Но в обычной жизни я думаю, меня ждала бы масса сюрпризов.

– Никто не идеален.

– Да, я понимаю, у каждого свои недостатки. Но у нас было еще одно отягчающее обстоятельство.

– Какое?

– Их конфликт с мамой. Как я могла бы его решить? Мне кажется, это нереально. Я бы так и разрывалась между ними. Это была бы не жизнь. Я никогда не смогу быть счастлива, если двое самых дорогих для меня людей не могут понять друг друга.

– Ваши отношения с мамой как-то изменились с тех пор?

– Нет, что вы. Мы по-прежнему лучшие подруги и поддерживаем друг друга во всем.

– Вы обсуждали с ней события той ночи?

– По поводу той истории мы все выяснили, так что никаких обид на маму у меня нет. Думаю, все дело в том, что в ту ночь она просто хотела хорошо выглядеть и поэтому так оделась. Это чисто женское. Но разговор, ради которого она пошла на все это, к сожалению, не состоялся. Ей помешали, и все было перевернуто с ног на голову.

– Последние события в романе рассказаны так, как увидел их главный герой. Как все было в реальности? Это действительно был «ложный вызов»?

– Не совсем. Мама на самом деле почувствовала себя неважно, врача действительно вызывали. Слава богу, все обошлось.

– То есть, когда вы приехали, ей уже было лучше?

– Да, с ней было все нормально, в плане здоровья. Но как бы все повернулось, если бы я не приехала в тот день, или если бы приехала на два часа и сразу бы понеслась в аэропорт, трудно сказать. По крайней мере, мне не хотелось повторения. Не хотелось снова уезжать, снова огорчать ее, снова мучиться из-за непонимания. Я не переношу, когда мы с мамой не понимаем друг друга. Не могу, чтобы она обижалась на меня. Мне от этого физически плохо. Это я четко для себя поняла тогда, в Ираклионе.