Читать книгу "Три женских возраста - Алиса Ренар"

Станислав Сергеевич закрыл «девятку» и быстрым шагом зашел в больничный корпус – небольшой домик купеческого типа, желтый с белыми колоннами и мансардой. Алька уже успела заметить вдали, среди деревьев, другие, точно такие же корпуса, но пройти по извилистой дорожке в глубь парка, чтобы рассмотреть их поближе, она не успела: Стас с каким-то мужчиной в светло-зеленой куртке врача вышли из здания и направились к их небольшой компании.

– Представляешь, я почему-то чувствую себя… легче, свободней, не знаю даже, как объяснить, – мама задумчиво посмотрела сперва на Альку, сидящую рядом с ней на жесткой больничной лавке, а потом на дверь, за которой только что скрылся Виталий.

Они все вместе вошли в холодное и почему-то круглое помещение, а там разделились. Врач велел увести больного в палату, и бабушка суетливо побежала вслед за медсестрой, не выпуская из рук огромную сумку с необходимыми вещами для сыночка. Алька хотела предложить ей свою помощь, но та отказалась, и они с матерью остались ждать в коридоре, пока Стас выясняет все формальности, а бабушка устраивает Виталия на новом месте.

– Из-за чего? Из-за того, что… отца положили сюда? – Алька удивленно взглянула на мать. А ведь и правда, еще утром, до поездки, мама страшно нервничала и, как всегда в такие минуты, роняла то ключи, то кошелек, а сейчас у нее лицо аж светится спокойствием! Удивительно… И выглядит она помолодевшей лет на десять!

– Да нет… Понимаешь, Аль… Мы же не просто развелись с Виталием, не как нормальные люди – сели и решили, что нам надо расстаться, нет. Он уехал, а через два с лишним года я узнала от адвоката, что он подал документы на развод. Ты, наверное, этого не помнишь, ты же маленькая была совсем, – мама взглянула на дочь грустными глазами, и Алька изо всей силы стиснула ее худенькую руку, просто так, чтобы мама ощутила ее поддержку! – И я развелась. Все произошло довольно быстро. Но – у меня как будто все эти годы заноза сидела в душе, ведь от меня отказались, я не состоялась как жена… Чушь, конечно, я ведь и сама не хотела жить с пьющим человеком, однако… Это очень неприятное чувство. Не знаю даже, понимаешь ли ты меня. Вот так. А сегодня я увидела, во что превратился твой отец… Мне стало легче. Заноза не то чтобы совсем исчезла, но я вдруг поняла, что не всегда плохо, когда от тебя отказываются. Я бы не хотела, чтобы моя жизнь была связана с этим человеком, и очень рада, что не с ним сейчас!.. Такая тяжесть с души свалилась!

Бедная ее мамочка! Наверное, и правда ужасно тяжело жить с сознанием того, что от тебя отвернулись, что ты оказалась плохой женой, но ведь это полная ерунда! Ее мама не может быть плохой, она – замечательная! И умная, и красивая! Алька улыбнулась: вон как на нее смотрел доктор в зеленой курточке. Когда они со Стасом уходили по длинному коридору, он даже раза два оглянулся, и вовсе не Алька его заинтересовала! А мама, кажется, ничего не заметила: у нее сейчас такой спокойно-отрешенный вид, как будто она не в больнице на неудобной скамейке сидит, а на даче, и вокруг поют птички, пахнет зеленью!..

Хотя, если помолчать подольше, даже здесь, в холле, станет слышно, как заливаются пташки за стенами здания, и, наверно, Алька будет навещать отца, но только ради того, чтобы иметь возможность пройтись по всем мостикам и заглянуть во все уголки парка! И маму надо брать с собой – чтобы почаще попадалась на глаза славному доктору. Можно даже Стаса подговорить, чтобы устраивал им такие вот случайные свидания, парень-то его ученик… Надо же, как интересно бывает в жизни: учился на юриста, а стал главврачом столь своеобразного заведения!.. Но это ничего, кто знает, может, у них с мамой что-нибудь и выйдет?.. Алька посмотрела на маму и улыбнулась. Знала бы она, о чем сейчас упорно размышляет ее дочь!

– Аннушка, у Сергея Петровича есть к тебе несколько вопросов о Виталии, я не все знаю, а Ванессу не хочется беспокоить… Не могла бы ты пройти с нами в кабинет? – Стас вынырнул из бокового коридорчика, а за его спиной Алька разглядела доктора, на лице которого обозначился такой живой интерес к ее матери, что она едва не рассмеялась. Но вместо этого ткнула задумавшуюся маму в бок и поднялась сама.

– Мам, иди, а я дождусь бабушку, и мы немного погуляем. Вы только без нас не уезжайте, хорошо?.. – Ну вот, полдела сделано, мама послушно пошла вслед за Сергеем Петровичем, и Стас двинулся за ними, чуть отстав. Наверное, тоже что-то сообразил.

А он очень симпатичный, этот доктор! Выше матери на полголовы, плечи такие широкие! Вот только Алька плохо умеет определять возраст. Наверное, ему лет сорок, а может, и меньше. Но какая разница? Мама выглядит очень молодо, и вообще – дело не в годах. Вон Георгий был ее старше, и что? – ничего путного у них не вышло! Фыркнув, Алька сделала кружок по холлу, нетерпеливо пощелкивая каблучками туфель. Ну где там бабушка? Что можно так долго делать в палате среди больных?.. Алька сейчас просто лопнет от желания вдохнуть всей грудью свежий лесной воздух Алтынки!

* * *

– Ну сколько они там будут разговаривать? Нет, я все-таки должна вернуться, Анна может что-то упустить из виду, не рассказать, а это очень важно, – бабушка в очередной раз нетерпеливо притопнула ногой и повернулась в сторону больничного корпуса, из которого они пять минут назад вышли. Алька ей несколько раз намекала – мол, и без тебя разберутся, не надо туда ходить! – но, кажется, все бесполезно.

Вздохнув, Алька крепко ухватила бабушку за рукав и решительно повлекла ее в глубь парка, к скамейкам под тенистыми вязами, прямо на берегу крошечного прудика. Что ж, если не доходят намеки, она будет говорить напрямую.

– Бабушка, ты видела этого врача? Сергея Петровича? Так вот, ему очень понравилась мама… Нет, я серьезно, он так на нее смотрел! И, по-моему, Стас это тоже заметил. Потому я тебя прошу – ну пусть они поговорят нормально, а? В конце концов, маме необходимо мужское внимание! – Алька мягко улыбнулась и пожала плечами. Не объяснять же такие понятные вещи!..

Они дошли до скамейки и с удовольствием расположились на ней: Алька забралась на спинку и свесила ноги к воде, а бабушка достала из сумочки носовой платок и, подложив его под себя, села и аккуратно расправила складки элегантного бежевого платья. Где-то в вершине дерева защебетала птичка, и Алька так запрокинула голову, чтобы рассмотреть ее, что чуть не упала в пруд.

– Да-да… Ты права. С тех пор, как Виталий нашелся, я как-то все время забываю, что он уже давно не Аннин муж. Он мой сын и твой отец, но ей – никто. Просто на меня иногда как будто что-то находит: смотрю – Виталий, Анна, ты… словно все по-прежнему, точно не было этих лет, понимаешь? – Бабушка сняла с Алькиной ноги прицепившийся сучок и механически разгладила джинсовую штанину. – Но, конечно же, я буду только рада, если у Анны что-то получится с другим мужчиной!.. Я надеялась, что она выйдет замуж за Георгия. Мне он, правда, не слишком-то нравился, но я думала, у них все хорошо…

– У них ничего не могло быть хорошо! – Алька соскользнула с твердой спинки скамьи и уселась рядом с бабушкой, сердито сверкая глазами. – Это мерзкий человек, и я обрадовалась бы, если б с ним случилось что-нибудь плохое! А то столько нервов маме уже потрепал, урод!