Читать книгу "Я возьму твою дочь - Сабина Тислер"

Пансионат находился на пятом этаже дома старой постройки, к которому можно было пройти по широкой лестнице с невысокими ступеньками или подняться на скрипучем лифте, который угрожающе тарахтел и громко дребезжал. Комната Йонатана была большой и светлой, с высоким потолком и лепными украшениями. Обстановка в ней оказалась еще бабушкиных времен, тем не менее ему понравились высокая медная кровать, шкаф для одежды из темного дуба и скрипучий паркет.

Йонатан развесил одежду в шкафу, оставил окно открытым и пошел в греческий ресторан на углу. Нужно было поесть и выпить пару бокалов «Рестины», чтобы как-то отвлечься, потому что сердце начинало страшно биться, когда он думал о завтрашнем дне.

Когда он проснулся, на улице была прекрасная погода, напомнившая ему об Италии. Лето в Берлине. Теплое, безветренное и солнечное. Абсолютно не подходящая погода для похорон. Прощание у гроба всегда ассоциировалось у него с дождем и холодом.

В кухне нашелся маленький транзисторный радиоприемник, и Йонатан тут же его включил. Приемник, настроенный на городскую волну, предсказывал тридцать два градуса жары.

У него оставалось еще два часа. В ванной он остановился перед зеркалом. Прошло девять лет, с тех пор как Тобиас Альтман видел его. В зале суда и те пару секунд в коридоре, когда извинялся. Тогда у Йонатана был сломленный, болезненный, запущенный вид, длинные растрепанные волосы, шестидневная щетина и темные круги под глазами. Сейчас он был совершенно другим: коротко остриженные волосы, легкий, здоровый коричневый загар и гладковыбритая, ухоженная кожа. Велика вероятность того, что Тобиас его не узнает, но на всякий случай он еще полностью обрил голову.

Он остался очень доволен результатом и почувствовал себя человеком, полностью изменившим свою внешность.

После этого он принял душ, надел легкие летние брюки и отправился завтракать. Кофе, повидло и маленький круассан. Затем он заставил себя влезть в черный костюм, который не надевал целую вечность, но который по-прежнему был ему впору, – за последние годы фигура Йонатана не изменилась. Он попытался вспомнить, когда надевал этот костюм в последний раз – на премьеру, на празднество или какое-то торжество, – но это ему не удалось.

В цветочном магазине он купил белую лилию, вызвал такси, надел темные солнцезащитные очки и отправился на кладбище Мариенгоф, чтобы встретиться с убийцей своей дочери.

Перед часовней собралось не меньше пятидесяти человек. Йонатан не умел точно оценивать количество людей, может быть, их было около восьмидесяти.

Он потерянно стоял в стороне, переминаясь с ноги на ногу, и чувствовал, что начинает обливаться потом. Тут не было ни одного знакомого ему лица.

Без пяти одиннадцать к кладбищу подъехала темная «ауди», и из нее вышла Ингрид. За рулем сидела женщина спортивного сложения, которой, по оценке Йонатана, было столько же лет, как и Ингрид, и бледный худощавый мужчина.

Следом появился серебристый «мерседес» и остановился за «ауди». Йонатан сразу же узнал водителя за рулем: Тобиас. Рядом была его жена.

«Это он, – подумал Йонатан, – проклятье, это действительно он!»

Ненависть охватила его с такой силой, что даже закружилась голова.

Все пятеро прошли в часовню, где для них были зарезервированы места в первом ряду. Остальные гости направились за ними, но треть из них вынуждена была остаться снаружи, потому что часовня оказалась слишком маленькой. И среди них – Йонатан.

Он ждал сорок пять минут, слышал голоса, произносившие хвалебные речи, прерываемые звучанием органа, но не мог разобрать слов. В конце прозвучала песня «Сан-Франциско» Скотта Маккензи в магнитофонной записи.

«Ага, – подумал Йонатан, – реликт мужской дружбы или романтические воспоминания Ингрид».

Когда гроб выносили из церкви, он держался в стороне. Его интересовали прежде всего Тобиас с женой. Йонатан помнил его – сцена в зале суда по-прежнему стояла у него перед глазами, – но в Тобиасе уже не было ничего мальчишеского, он стал привлекательным, возможно, излишне серьезным мужчиной, что, естественно, могло быть связано с траурной ситуацией. Он был одет в великолепный костюм, волосы коротко подстрижены. У него были правильные черты лица, умный взгляд и в целом вид, вызывающий доверие.

Женщина, стоявшая рядом, держалась за его руку и с грустью смотрела по сторонам. Она не была красавицей, но при этом очень интересной внешне, на что все обращали внимание. Даже здесь, на кладбище, несмотря на траур, вид у нее был жизнеутверждающий.

Йонатан постарался попасть Тобиасу на глаза. Он хотел проверить, узнает ли его Тобиас, или же будет введен в заблуждение его изменившейся внешностью.

Ничего не случилось. Йонатан мог быть уверен, что Тобиас его не вспомнил. Успокоенный и довольный, он примкнул к похоронной процессии.

И возле могилы Йонатан стоял несколько в стороне, чтобы видеть Тобиаса и его жену.

«ДЕРЖИСЬ СПОКОЙНО, – сказал голос, – ТЕБЕ ПОТРЕБУЕТСЯ ТЕРПЕНИЕ».

Гроб опустили в землю. Ингрид не плакала, только сухими глазами неотрывно смотрела в могилу, пытаясь понять, что происходит. Она первой бросила три лопаты земли на гроб и отвернулась, видимо, больше не в силах сдерживаться. Йонатан присоединился к длинной очереди прощающихся. Кроме земли, он бросил в могилу лилию.

После этого он подошел к Ингрид и увидел удивление в ее глазах, когда она его узнала.

– Я бесконечно сожалею… – сказал он тихо и взял ее за руку. – Я вам соболезную. Пожалуйста, верьте мне.

На лице Ингрид промелькнула улыбка.

– Спасибо, большое спасибо! Очень мило, что вы приехали. Мы увидимся на поминальном обеде?

Йонатан кивнул, сделал легкий поклон и удалился.

Ресторан «Цур Линде» находился рядом с главным входом на кладбище, всего лишь в пятидесяти метрах от него. Йонатан постарался появиться там не в числе первых, но и так, чтобы было не слишком поздно, и приложил усилия к тому, чтобы занять место неподалеку от Тобиаса и Леонии, что ему также удалось.

Ингрид заказала поздний завтрак со сладкими и сытными бутербродами, в зависимости от вкуса.

– Спасибо, что вы пришли, – начала она, когда гости заняли свои места. – Меня утешает то, что у нас столько друзей, которые любили Энгельберта и не оставили меня в этот тяжелый час. Пожалуйста, угощайтесь, заказывайте чай, кофе или вино, кто что предпочитает.

Было видно, что она умеет держать себя в руках. Хелла, сидевшая рядом, обняла ее за плечи.

Йонатан некоторое время молча ел бутерброд с лососем. Потом он улыбнулся Леонии, которая сидела напротив. Леония улыбнулась в ответ.

– Разрешите представиться, – сказал Йонатан, – меня зовут Йонатан Валентини. Я живу в Италии, и это страшное несчастье случилось у меня в доме.

– Ой! – испуганно сказала Леония.

Тобиас поднял на него взгляд.