Читать книгу "Поцелуев мост - Галина Врублевская"

– Брось ломаться, не девочка. – Ефим грубо дернул меня за ремешок сумочки. – Что я такого сказал?

Я потянула сумку к себе, и ремешок оборвался.

Ефим растерянно держал мою сумку в руке, не зная, что с ней делать. Да, он всегда был таким: то вспыльчивым, то ласковым, то грубым, но чаще просто невыносимым. И годы не изменили его привычек. Я уже забыла, как мучилась от его истерик, криков, а не только измен. Молча взяв у него сумку с оторванной ручкой, я сунула ее под мышку и пошла вперед. Ефим, как побитый пес, плелся сзади. Нет, нам не следовало встречаться! Однако скоро моя обида улеглась: сама виновата, знала, кого приглашаю. Мы прошли тихими старинными улочками и вышли на канал Грибоедова, к Львиному мостику. Четыре льва застыли по его углам, удерживая железные ванты в своей пасти. Мостик вздымался изящной дугой над зеленоватой водой и чуть покачивался – когда-то, детьми, я и Фимка бегали по его дрожащим доскам. Однако старые давно сгнили, и сейчас под ногами у нас желтел свежий настил. Я не хотела возвращаться в прошлое, но Ефим, кажется, провалился в него. Он остановился в центре моста, заступил мне дорогу и неожиданно крепко обнял меня и поцеловал прямо в губы. Я оттолкнула его. Вытерла рот рукой. Нет, каков нахал!

– Ты что, с ума сошел? Дети смотрят.

Рядом, у спуска дети вылавливали удочкой пустые бутылки, но теперь, забыв о своем занятии, с любопытством глазели на нас. Один мальчонка, состроив смешную рожицу, закричал:

– Жених и невеста, тили-тили-тесто!

– Пошли назад, что ли? – предложила я, не в силах сердиться.

– Нет, пройдем к нашему дому, на Подьяческую, – возразил он. – Прости за несдержанность, воспоминания нахлынули.

Мы сошли с деревянного настила и оказались на улице нашего с ним детства. Подошли к знакомому дому, вошли во двор, посмотрели на наши окна. Современные стеклопакеты заменяли оконные переплеты на всем этаже.

– Нашего дома больше нет, – констатировала я.

Однако он упрямо цеплялся за прошлое:

– Аленка, разреши поцеловать тебя в последний раз. Сейчас в этом дворе стоит мальчик Фимка, который любил тебя.

– Не меня, Ефим, а девочку с косичками, которой давно нет. Я тебя понимаю, ты много лет не был в стране, в нашем городе, сейчас увидел знакомый дом и проснулся-встрепенулся.

– Но и ты отсутствовала изрядно.

– Да, но я живу здесь почти год. Конечно, этими дорожками не раз протопала, много чего передумала. И поняла свою главную ошибку в жизни – первое замужество. Извини. Нельзя выходить замуж без любви.

– Но наша дочь, Женечка, – разве она ошибка? Она оправдание нашей жизни, так ведь?

Жизнь не нуждается в оправдании. Жизнь есть просто жизнь, и она продолжается. Я счастлива, что у меня есть дочь и есть любимый мужчина Матвей.

– А обезноженный Игорь уже не любимый? – безжалостно выдал Ефим.

Вот так всегда, стоит приоткрыть на мгновение душу, дать слабину, как Ефим вламывается в нее грязными лапами.

– Знаешь, Ефим, лучше бы ты переехал в гостиницу.

– Но я так давно не видел дочь, не общался с ней, ты не имеешь права выгнать меня!

* * *

Я попала в сложное положение. Ежедневно переносить присутствие Ефима оказалось нелегко, но и отказать ему от дома я не смела. Видела, как радуется Женечка разговорам с отцом, наслаждается общением с ним. Ведь они давно были разделены тысячей километров, границами многих стран. Я решила перетерпеть присутствие Ефима, но не общаться с ним. Если уходила по делам Женя, то следом покидала дом и я.

Глава 24

В эти жаркие июльские дни фантастическим образом сомкнулись в одной точке обрывки моих жизней. Именно так я рассматривала свою судьбу – как цепь начатых и незавершенных попыток. Я немного завидовала женщинам, у которых молодость плавно перетекала в зрелость, потом наступала благословенная старость. И все эти годы рядом с такой счастливицей был надежный спутник, друг и муж в одном лице. Я же будто переходила из тела в тело, как переходит душа в восточных верованиях.

Неопытная Аленка, я почти не помню ее, терпеливо выносила капризы и фокусы мужа-однолетки Ефима. Страстно влюбленная Елка была готова на любые жертвы ради мужчины своей мечты Игоря Князева. Именно перед нею жизнь повернулась самой подлой своей стороной. Но когда почила восторженная Ёлка, из пепла ее возродилась новая женщина – спокойная, ко всему безразличная, чуть отстраненная от жизни. Именно эта женщина стала женой, а вскорости и вдовой благороднейшего человека Олега Нечаева. В одночасье разбогатевшая Елена Нечаева совершенно растерялась. Она никогда не стремилась к большим деньгам. С богатством пришла ответственность и понимание своей миссии – поддерживать художников и приобщать к культуре людей. И в этот час рядом с ней появился мужчина, тоже абсолютно бескорыстный, почти блаженный, – Матвей Сомов-Извольский. Он не стал помощником в ее делах, но он тихо и ненавязчиво всегда оказывался рядом, согревая одинокую Елену теплом своей души.

Присутствие Матвея рядом со мной было почти незаметным, зато отсутствие его оказалось заметным сразу. Особенно теперь, когда разрозненные лоскуты моей жизни были брошены как попало у моих ног.

Из Лондона пришло письмо от адвоката, ведущего тяжбу по наследству Олега Нечаева. Истцами выступали дети Олега, претендующие на ценные бумаги и акции покойного. Оказывается, при жизни отца они совместно управляли активами, и потому теперь суд на их стороне. Меня лишили капитала, позволяющего безбедно жить и помогать другим. За мной сохранили скромную ренту, однако из-за нестыковки законоположений России и Великобритании перспектива с ее выплатой выглядела весьма проблематичной. Говоря языком старинных романов, я была разорена. Однако по меркам средней россиянки я продолжала оставаться вполне обеспеченной особой. И у меня оставалась недвижимость – моя галерея.

Впала ли я в отчаяние? Пожалуй, нет. Скорее была обескуражена. Я говорила себе, что там, на небе, виднее. Я не умела с толком распорядиться своим капиталом, и его отняли. Нехватка денег – состояние более близкое моему менталитету, чем их избыток. Почти всю жизнь я жила от зарплаты до зарплаты. Полагаю, что таких, как я, множество. Что бы вы сделали, свались на вас миллионы? Разумеется, решили бы квартирный вопрос. Ну, там, тряпки, поездки, а дальше что? То-то и оно. Большие деньги как душевнобольной в доме – предсказать поведение невозможно, а хлопот – выше головы.

Теперь не видать поездок за границу, накроется квартира в элитном доме… Но без этого можно и обойтись. На жизнь хватит. Но как быть с расходами по содержанию галереи? Незадолго до покушения на Игоря мы договорились с ним о постоянном сотрудничестве. Тогда мне угрожали, пытались выжить с этого места. Игорь обеспечил мне «крышу», а взамен получил право реализовывать коммерческие проекты. Сейчас пакостные наскоки, тьфу-тьфу, прекратились. Однако зарплату сотрудникам, текущие расходы я оплачивала сама. И вопрос встал ребром: сможет ли галерея существовать без финансовой подпитки? Мне опять требовался совет Игоря.