Читать книгу "Девушки, согласные на все - Маша Царева"

Да и Валера был хорош, как Аполлон. Замызганные джинсы он сменил на стильные, слегка расклешенные черные шелковые штаны – штаны эти Филипп присмотрел в антикварном магазине на Никитском бульваре, торгующем старой одеждой. А вместо пресловутой рубашки в клетку его литой торс плотно обтягивала черная шерстяная водолазка. «Если бы он был нормальным человеком, непременно стал бы секс-символом», – решил Филипп. А потом, подумав, заключил для себя, что никогда не встречал мужчины красивее, чем этот порноактер Валера.

– Ну, наверное, можно начинать.

Ева отложила в сторону листок и поправила волосы. Внешне она выглядела абсолютно спокойной – словно снималась в порнофильмах каждый день на протяжении всей своей сознательной жизни. Филипп заметил, что она старается не встречаться с ним глазами – смотрит только на Валеру. Улыбается ему даже. И тот, засмущавшись, улыбается в ответ. Но молчит – понял все, значит.

Филиппу бы радоваться, но отчего-то эта умилительная сценка вызвала у него только раздражение. «Тоже мне, голубки! – фыркнул он, удобно устраиваясь за камерой. – Ну сейчас я вам покажу! Посмотрим, как вы будете нравиться друг другу после десяти дублей «любви»!» И сварливо скомандовал:

– Мотор!

Глава 8

В начале июня Филипп улетел в Малайзию – снимать «Мисс Март», знаменитую тридцатилетнюю актрису Марину Керн.

Марина играла леди-вамп – и в жизни, и в кино. Ни разу она не была замечена на людях без полного макияжа – даже на «Кинотавре» в Сочи разгуливала по полуденной набережной с густо подведенными глазами и километровыми накладными ресницами. Правда, однажды в прессе прошелестел слушок, что черные стрелки на веках Марины – это не макияж вовсе, а татуаж. Мол, кинодива первой из богемной тусовки решила испробовать на себе преимущества перманентного макияжа.

Внешне Марина была этакой осовремененной Клеопатрой – она носила геометричное каре и блестящие струящиеся волосы красила, естественно, в черный цвет.

Актрисой она была никакой. В ее багаже не было ни одной главной роли – несмотря на то что много лет она охотно делила постель с ярчайшими режиссерами и выдающимися бизнесменами страны. Возможно, она так и осталась бы незамеченной широкой публикой, если бы отсутствие таланта и удачи не компенсировала находчивостью и сообразительностью.

На пороге тридцатилетия, когда до Керн наконец дошло, что актрисы из нее не вышло, она опубликовала пространные мемуары, где в мельчайших подробностях рассказала о тех, в чьих постелях и при каких обстоятельствах ей довелось побывать. После выхода книги в свет восемь человек подали на Марину в суд. Но все восемь дел были ею выиграны. А один состоятельный предприниматель (интимным пристрастиям которого была посвящена целая глава замечательной книги) даже попробовал выкупить у издательства весь тираж. Все эти инциденты только способствовали рекламной кампании книги. Так что в одночасье Марина проснулась востребованной и знаменитой.

Нет, она по-прежнему снималась мало и в эпизодах. Зато ее начали приглашать в многочисленные телешоу, ее физиономия появилась на обложках доброй половины светских журналов. Марина была остроумной и какой-то простой – журналисты ее полюбили и в один голос называли талантливой актрисой. И секс-символом – несмотря на то что обнаженной она никогда не снималась. «Сладкий год» должен был стать ее первым опытом эротической съемки.

Вместе с Филиппом и самой Мариной на съемку вылетели ее личная костюмерша, ассистент фотографа и Марат Логунов.

Потом, когда они уже прилетели и разместились в гостинице, Марат с усмешкой поинтересовался у Филиппа:

– Ну и как тебе эта нимфоманка?

– С чего ты решил, что она нимфоманка?

– А то я не вижу, – лениво улыбнулся Марат. – Знаешь, а я с ней в одном номере поселился.

– Что-что? – вытаращил глаза Филипп. – С ума сошел? Зачем она тебе? Вроде бы ты любишь посочнее и посвежее.

– Да не могу я спать один, ты же знаешь, – развел руками Марат. – Люблю, чтобы рядом было тело. На все готовое тело, которое можно потревожить в любой момент. В Москве у меня есть модельки или те, кто хочет ими стать. А здесь?

– Заказал бы проститутку, – пожал плечами Филипп. – Первоклассные шлюхи внешне ничем не уступают твоим моделькам. И девочку по вызову можно в любой момент выставить вон, а эта будет претендовать на твое внимание и поклонение.

– Я так и собирался, – вздохнул Логунов. – Да только меня наш гид предупредил. Не знаю, почему именно меня – наверное, я показался ему самым сексуально озабоченным, – Марат самодовольно улыбнулся. – Он сказал, что большинство ночных бабочек здесь – спидоносицы. Не рекомендуется их использовать. Если ты, конечно, не любитель играть в русскую рулетку.

– Ну смотри сам. – Филиппу пришлось придержать язык, потому что в конце коридора появилась сама Марина.

Нарядилась она так, словно ее пригласили на коронацию вождя какого-то тропического племени. Кусок цветастой полупрозрачной ткани был умело задрапирован вокруг ее худосочной фигуры и завязан на узел где-то в районе подмышки. Волосы Марины скрывала чалма, сшитая из такой же ткани, – чалма к тому же была украшена свалявшимися павлиньими перьями. Вдобавок актриса нацепила соломенные босоножки на огромной платформе. В таком одеянии она смотрелась высокой, как телеграфный столб, – примерно на полторы головы выше Логунова, который был отнюдь не карликом, – и в целом походила на исполнительницу роли райской птицы в какой-нибудь детской опере.

«Посмотрим, что он теперь скажет, – ехидно подумал Филипп. – Я бы скорее удавился, чем вышел в люди с такой оглоблей. Тоже мне баядерка!» Но Марат нисколько не смутился, а припал губами к благосклонно протянутой Марининой руке.

– Ты прекрасно выглядишь, – промурлыкал он, и Марина кокетливо поправила свою чалму.

На Филиппа она даже не взглянула, словно он был пустым местом.

– Ладно, мы тебя покинем, – сказал Марат, подталкивая Марину вперед, – у нас заказан столик в ресторане. Надеюсь, местная пища не слишком экзотическая.

Когда Марина немного ушла вперед, Марат вернулся к Филиппу и заговорщицки прошептал:

– Улет, а не баба! Наверное, страстная. Вот заодно и проверю, настолько ли она хороша в постели, как пишет в своих мемуарах.

– Ну-ну. Смотри, чтобы она тебя не съела. Желаю удачи.

Съемка была назначена на следующее утро. Снимать Марину должны были на пустынном пляже. Вечером Филипп подобрал подходящее место – оно словно было срисовано с туристического рекламного проспекта: бело-золотой чистый песок, сочно-зеленые пальмы и лазурная морская даль. Самое главное – место было уединенным или, во всяком случае, таким казалось. Фактор немаловажный, учитывая, что речь шла об эротической съемке. Наверняка местные жители были бы не прочь полюбоваться на роскошные телеса белокожей красавицы, а из-за этого Марина могла бы чувствовать себя неловко.