Читать книгу "Ассенизаторы. Возмездие - Константин Хохряков"

— Какой день скоро? — Руслан посмотрел на меня с удивлением.

Я лихорадочно начал вспоминать ближайшие праздники.

— 5 октября — День уголовного розыска. Только это-то здесь при чем? Больше ничего другого на ум не приходит. До Нового года далеко еще…

— Вот-вот! — подтвердил Руслан. — Только отмечать его мы будем без тебя!

— Это еще почему?

— Ты дурак или прикидываешься? — возмутился Комиссар. — Я для чего тебе данные с компьютера, потея, выписывал? В свое удовольствие, что ли? Читать разучился? Я думал, ты именно это вспомнишь в первую очередь!

— Все равно не понял?

— День рождения у твоей Марины 5 октября. Врубился? Не читал бумажку-то, что ли?

— Рус! — прижал я руку к груди. — Чесслово, не читал! Ты мне и так все на словах разжевал.

— Нет! — глянул Руслан на Сергея. — Ты видишь, что с этим Ромео творится? Вот так друзей и теряют!.. Ты, балбес, внимательно эти сведения изучи. Там и ее родителей дни рождения указаны! Будь, так сказать, во всеоружии! А-а! — обреченно махнул он рукой. — С тобой, похоже, сейчас говорить бесполезно!

— Оставь ты его, — вмешался Димка. — Не до нас ему… Он мне вот еще какую беду рассказал: в тот вечер, когда мы собирались Бурята мочить, Мокрого, оказывается, чекисты пасли. Следователь проговорилась. Помните, тогда на квартиру Жорки эфэсбешник приезжал, Митрофанов. Он Мокрому алиби и создал: дескать, во время событий в «Мустанге» Жорик точно дома находился. Где гарантия, что и сейчас за нами ноги не приделали?

— Значит, так! — принял решение Гном. — Пока на дно падаем. Рус по своим каналам информацию будет собирать, мы на подхвате. Долго они все равно за нами без результата ходить не смогут. Согласны?

— А что еще остается делать? — ответил за всех Руслан. — Меня еще напрягает то, что «бэху» до сих пор не нашли. Стволы тоже пока нигде не светились. Короче, сплошные непонятки.

— Поживем — увидим! — несколько легкомысленно произнес Сергей. — Ладно, хорош отдыхать. Мокрый, двигай в спортзал — будем из тебя дурь выгонять. Сам понимаешь: когда голова не думает, то страдает… короче, все остальное.

* * *

До вечера, несмотря на то, что Гном гонял меня в спортзале, как последнего зеленого пацана, пребывал в состоянии эйфории. Еще бы! Вновь увижу Марину! Провожу ее домой! Хоть и придется возвращаться на службу, но поговорить, высказать ей свои чувства времени хватит. Перечеркнула все мои планы жестокая действительность.

Только в полшестого, приняв душ после изнурительных тренировок, чувствуя, что за цветами уже точно не успеваю, собрался подойти к Сергею, напомнить о его обещании и оседлать своего железного коня, как по нервам ударил ревун тревоги.

Удальцов пробежал взглядом по застывшему в строю оперативно-боевому отделению:

— Про нападение на пункт обмена валюты не забыли? Где погиб омоновец? Опера вычислили третьего участника нападения. Точнее, кто он, знали уже давно, был объявлен в федеральный розыск. Тот еще гад: две ходки за плечами, обе за разбой. Сейчас появился в городе. Ведет себя настороженно. По имеющейся информации, при себе имеет револьвер неустановленной модели и гранату Ф-1, руку с которой постоянно держит в кармане. Сейчас находится где-то в центре, за ним присматривают смежники. Захват будет из-под них. Одна группа работает в гражданке, остальные — полная экипировка. Командуй, Великанов!

Сергей вышел из строя, встав перед нами:

— Мокрый, в гражданке твоя группа! Бронежилеты скрытого ношения. Из оружия только пистолеты.

— Есть!

— Пуля! Бекас на больничном, командуешь его людьми. Работаешь вместе с группой Худого. «Броня» по полной программе. Вооружение — «девятки». В каждой группе чтоб было по паре «тихих» стволов.

— Есть!

— По кóням, парни!

— Давайте мухой переодеваться, бойцы! — скомандовал я своим.

А мандраж-то присутствует. Бронежилет скрытого ношения имеет всего-то второй класс защиты. Считай, только от ножа. Даже ПМ его пробивает, что уж говорить о револьвере… На хрена их вообще на себя напяливать? Только мешать будут. Но ничего не попишешь — приказы не обсуждают.

Уже рассаживаясь по машинам, увидели подбегающего Удалого.

— Гном! Включите радиостанции на канал УБОПа. Они смежникам свою рацию отдали. Нужно, чтобы вы были полностью в курсе всех событий.

— Есть, командир! Орлы, слышали?

Получив утвердительные ответы, кивнул.

— Выезжаем в центр города. Там определимся по обстановке, — раздалось в эфире.

— Мокрый понял! — подтвердил я получение информации.

Аналогично поступили и Пуля с Худым.

— Прекратить все посторонние разговоры! — прервал чью-то пустопорожнюю болтовню голос дежурного. — Идет спецоперация!

В эфире повисла тишина, изредка прерываемая только короткими сообщениями участвующих в мероприятии оперативников.

— Дохлый движется в районе площади Победы по Комсомольской вниз, — уточнили местонахождение объекта смежники. — Правая рука в кармане куртки. Одет…

Далее последовало довольно подробное описание шмоток подозреваемого. Ну и кликуху они ему прицепили! Интересно, по какому принципу? Судя по фотографии, которую нам показывал Удалой, его комплекция тут явно ни при чем.

— Всем «Стрельцам» — к Победе, — раздалась команда Сергея. — Мокрый — вы первые!

— Принял! Сверчок, слышал?

— Угу! — ответил тот, лавируя в довольно плотном потоке. — Куда вы лезете, падлы! Въехать только в кого-нибудь не хватает!

На какое-то время в салоне воцарилась гнетущая тишина. Наконец вновь раздалось:

— Дохлый сел в троллейбус второго маршрута, движется в районе лесотехникума. Бортовой номер двенадцать. Стоит на средней площадке.

— Твою мать! — чуть не сплюнул я. — Сверчок, разворачивайся, давай за ним.

— Да, пропусти же ты, скотина, мать твою через коромысло! — в сердцах выругался тот, подрезая не желающую уступить дорогу «буханке» вишневую «Мазду», из среднего ряда резко повернув влево на перекрестке. — Помаши еще граблями-то! Я тебе их быстро обломаю!

Остановился в разрыве аллеи, выполняющей роль разделительной полосы. Еще до того, как светофор успел перемигнуть с красного сразу на зеленый, «буханка» с визгом покрышек сорвалась с места, вновь уйдя влево, опередив не успевшие тронуться встречные машины. Скучавший возле служебной «девятки» гаишник, узрев такое наглое нарушение правил, придерживая одной рукой фуражку, ринулся в нашу сторону, размахивая жезлом.

— Иди на хрен! СОБР работает! — рявкнул я, слегка приоткрыв дверь, когда мы с ним поравнялись.

— На номера посмотри!

— Глаза разуй, старлей! — раздались сзади из салона ценные советы. Некогда миндальничать! Потом извинимся. Сверчок при этом и не думал тормозить. Заметив, что следом за нами такой же грубый маневр повторили еще две машины, «врубившийся в ситуацию» дэпээсник тут же отскочил в сторону. Пролетев два квартала, заметили наконец-то на впереди идущем троллейбусе, который заруливал к остановке, цифру «двенадцать».