Читать книгу "Пришельцы, дары приносящие - Гарри Гаррисон"

Мир избавился от никчемного бумагомараки

Барри Н. Молзберга

«Мне хана», – сообразил, проснувшись, Гаррисон, и…

Умер писатель

Гарри Гаррисон

Молзберг упокоился. Теперь…

Умер Гаррисон

Барри Н. Молзберг

Усопшего звали Гарри…

Ты труп!

Сам ты труп!

Да пошел ты, козел…

Из циркулярного письма агентам-распространителям

Отзываются все пишущие машинки вечной модели. Эксперимент полностью провален.

Мне следовало это предвидеть.

Б.

Обед в Будапеште

От автора

(из сборника «„А“ значит Брайан:

подарок на шестидесятипятилетний юбилей

Брайану У. Олдиссу от семьи, друзей, коллег и поклонников». —

Лондон, издательство «Авернус», июль 1990)

Мой старый добрый Брайан!

Ну что сказать – вот уже много лет, как мы дружим, вместе выпиваем, закусываем, творим антологии и прочие, не столь жуткие вещи. Не стану все перечислять: воспоминания у нас одни на двоих. Достаточно слов «Макарска» или «рашники»[27]– и перед глазами встают теплые края и лучшие времена.

Будапешт ты тоже едва ли забудешь. Чудак Сэмми поместил нас с тобой на обложку своего журнала – наше застолье, для разнообразия, – а я написал туда рассказ, и открываешь его тоже ты, собственной персоной.

Вот этот рассказ, впервые на английском, чтобы весь мир мог разделить умопомрачительный триумф шведов. А вот и пресловутый журнал, с которого все началось. Сложив все вместе, логично предположить, что история целиком и полностью посвящается тебе.

Официально заявляю: так и есть.

Твой верный друг

Гарри Гаррисон

В безоблачном венгерском небе жарко сияло солнце. Трескотня обезьян в соседнем зоопарке сливалась с многоязычным гомоном посетителей, постепенно заполнявших летнюю веранду «Гунделя».

– Твоя очередь пробовать, Гарри. – Брайан Олдисс кивнул официанту, чтобы тот наполнил мой бокал. – Не скис «Токай»?

– Как в лучшие времена, – объявил я, нюхая и причмокивая.

– Хватит дурака валять, давайте уже употребим! – Норман Спинрад протянул пустой бокал, но длинная шведская рука Сэма Люндваля дерзко опередила его.

Дамы пили балатонский рислинг и в пошлых мужских баталиях не участвовали. Мы со звоном сдвинули бокалы, выпили.

– Свежие новости из Сегеда! – выпалил наш радушный хозяин Петер, подбегая к столику. – За штурвалом космического корабля был пришелец и сейчас его везут в Будапешт!

– До чего же вы, венгры, культурный народ! – восхитился Брайан. – Мало того что проводите у себя Всемирный конгресс фантастов, так еще и пришельца приготовили на десерт.

Слова повисли в воздухе, – сделав сенсационное заявление, Петер испарился. Норман проводил его задумчивым взглядом:

– Говорят, только венгр может проскользнуть мимо тебя в дверь так, что и не заметишь. Даже если это дверь-вертушка.

– Все помнят, как начинается рецепт их классического куриного паприкаша? – спросила Маргарет Олдисс.

– «Украдите курицу», – ответили мы хором.

После чего, отбросив хихоньки да хахоньки, со всей серьезностью углубились в изучение меню.

– Взять, что ли, снова блинчики с икрой? – задумчиво произнес Брайан.

Ключевым здесь было «снова» – мы редко упускали возможность заглянуть в этот чудесный ресторан.

– Лучше попробуй блины с дичью, – посоветовала моя супруга Джоан.

Наполовину венгерка, в вопросах местной кухни она была для нас авторитетом.

– Суп-гуляш, жареная утка, лапша, красная капуста, картофель, черный хлеб и салат из огурцов со сметаной, – как всегда, без излишеств заказал Сэм.

– Особенно рекомендовать сегодня рыбное ассорти, – предложил официант.

Невзирая на специфику грамматики, против рыбы мало кто устоял.

– Пожалуй, я начну с паштета в шампанском, – добавил Сэм вдогонку, боясь выйти из-за стола голодным.

Мимо реактивным самолетом пронесся Петер.

– Пришелец уже в Будапеште! – бросил он на ходу.

– Так выпьем же за венгерское гостеприимство! – провозгласил Брайан. – Всё для нас – еда, напитки, восточные немцы, болгары, русские и даже пришельцы. Чего еще желать?

Мы дружно чокнулись в знак согласия и залпом осушили бокалы. Официанты уже несли блюда, за столом воцарилась тишина. Подоспели цыгане со скрипками, пиликая смычками в опасной близости от наших ушей, но чарующая мелодия тонула в музыке столового серебра и жующих челюстей. Обед в Будапеште – воистину рай на земле.

– Катастрофа! – завопил Петер, молнией мелькнув перед глазами. – Машина с пришельцем потерялась в пробке!

Страшные слова повисли в воздухе, и Петер снова исчез.

– Ничего удивительного, – хмуро бросил Норман. – Здешние водители – просто бедствие.

Все как один печально кивнули. Если не водители, то выхлопные газы уж точно. Слегка улучшили настроение лишь новые порции еды и вина.

– Будапешт – это нечто! – цокнул языком Норман. – Вообще отличная идея – собирать лучших фантастов. А где раньше проводился конвент?

– Дублин, Стокгольм, Стреза, Ванкувер, Токио, Брайтон, – хором перечисляли мы.

– Да вы, смотрю, хорошо покатались!

– Положение обязывает, – с набитым ртом промычал Сэм, но скорее чавкливо, чем чванливо.

– Беда! Беда… – прохрипел Петер. Шатаясь, он бессильно оперся о стол, но бокал вина быстро вернул его к жизни. – Пробка, перепутали, фуры, прокол, ошибка, катастрофа…

– Возможно, венгры вас и поймут, но мы, к сожалению, нет, – заметил лингвистически подкованный Брайан.

Сбивчивые извинения Петера прервало появление его помощника. Соотечественники затрещали на родном, совершенно невнятном языке, бледнея, дрожа и закатывая глаза.

– Что-то случилось? – осведомился Норман.

– О да! – Петер захлебывался и трясся. – Настоящая трагедия! Чудовищная ошибка! Пришелец мог дышать только под водой, его везли в цистерне. Должны были доставить в научный институт в зоопарке, а привезли сюда, в ресторан!

– Все поправимо, – пожал я плечами с видом эксперта. – Пусть перевезут куда надо.

– Слишком поздно! – просипел Петер, глядя на стол и зеленея лицом. – Щупальца, хвост, похож на рыбу… Повара забрали… и приготовили!