Читать книгу "Бурят - Квинтус Номен"

заживут, и в других городах и селах страны, где жизнь светлее будет.

— А к лампочкам еще электричество потребно, — открыл всем собравшимся глаза «первый комиссар».

— С этим — к товарищу Кржижановскому, он у нас главный по электричеству. Сразу скажу: я в детали не вникал, но он говорил, что маловато мы собираемся в Балее ламп выделывать. То есть он точно знает, что электричество у нас будет, и будет его много.

— Ну тогда ладно…

— Для электричества и провода потребны, а меди у нас огромная нехватка — тихо, но веско высказался товарищ Киров. Его — после отъезда Сергеева в Харьков — по протекции Сталина направили в Петроград, где он очень быстро серьезно развалил созданное товарищем Артемом. И теперь он изо всех сил придумывал «обстоятельства непреодолимой силы», объясняющие его провалы. В частности, провал по части электрификации города.

— Американцы вот уже сорок пять лет провода алюминиевые используют, поэтому электричество с Волховской ГЭС все на выделку алюминия и пойдет. И со Свирских ГЭС туда же пойдет, чтобы мы могли в любой деревне электричество проводить. А то, что вы в Петербурге со своими большевистскими акциями электрификацию города провалили, это ваша вина — но и мы тут, в ЦК, тоже в этом изрядно повинны. Поэтому уже как Председатель Президиума Верховного Совета и как Председатель Совета министров в последний раз предлагаю: пусть партия занимается агитацией среди рабочих и крестьян, а вопросами экономическими пусть занимается исключительно правительство.

— Это почему это вы предлагаете «в последний раз»? — с легкой улыбкой на лице спросил Сталин. Улыбался он потому, что этот вопрос с Бурятом он уже неоднократно обсуждал и, хотя далеко не все его устные доводы были восприняты положительно, на практике товарищ Андреев показывал, что в главном он все же прав.

— Потому что правительство больше этого предлагать не будет.

— И что? — решил уточнить уже Лев Борисович.

— И попросту разгонит этот ЦК к чертовой матери, дабы под ногами не мешался. А теперь вернемся к вопросам серьезным: партия должна, просто обязана до каждого рабочего донести, что он, этот рабочий, работает на страну, а страна его защищает, холит и лелеет…

— Обхолились и облелеялись, — пробурчал тихонько Каменев.

— Холит и лелеет в точном соответствии с его трудовым энтузиазмом и мастерством. Кто не работает, тот не ест, как объяснил товарищ Джон Смит приехавшим с ним товарищам-колонистам. Думаю, что этот лозунг и у нас сгодится, причем даже здесь, в ЦК сгодится. Чего достигли американцы, вы все знаете, но мы-то можем достичь большего! Если вы это людям правильно объясните. Кто у нас заведующий отделом пропаганды?

Глава 19

Результат двадцать третьего года по части сельского хозяйства привел к жестким спорам в партийном руководстве. Потому что результат оказался более чем неоднозначным: двенадцать процентов зерна в стране вырастили и собрали менее одного процента крестьян, а более чем половина этих крестьян даже собственный прокорм урожаем не обеспечили. Однако больше всего партийцев возбудило то, что эти «менее одного процента» работали практически поголовно в государственных хозяйствах — и по планам, подготовленных в Госплане, уже в следующем году только два процента крестьян в этих хозяйствах должны были вырастить уже четверть всего урожая. Если этот тренд интерполировать (хотя в партийном руководстве никто этих терминов не то что не понимал, но даже и не слышал), то выходило, что лет через несколько всего семь-восемь процентов мужиков полностью накормят Россию — а остальных-то куда девать?

Впрочем, это было все же не самой близкой перспективой, так что споры «по сельскому хозяйству» пока шли большей частью кулуарно, не вызывая нездоровых волнений в широких народных массах. Однако в руководстве страны назревали серьезные противоречия…

— Ну а чего вы хотели-то? — с некоторым ехидством поинтересовался Николай Павлович у Михаила Ивановича. — Ленин со своим декретом о земле обманул всех русских мужиков, и теперь нам приходится как-то выкарабкиваться из созданной Ильичем задницы.

— Что значит обманул? — возмутился Калинин.

— Это значит, что сообщил что-то ложное. Мужик ведь подумал, что ему землю бесплатно отдают и будет он теперь на этой земле хозяином. Подумал, потому что он даже читает с трудом, а уж понять прочитанное вообще не в состоянии. Сейчас на собственной спине он это понимать начал — и отказывается пахать в кабале у ваших комиссаров, тем более что вы комиссарами этими в основном жидов поставили. Русский мужик к жидам всегда относился настороженно, а нынче почти готов их всеми силами уничтожать. Не потому что жиды плохие, а потому что видит он лишь последних мерзавцев, которые у него выгребают результаты его труда до зернышка.

— Мы уже не выгребаем…

— Ну да, теперь не всё забираете, а лишь половину. Но мужик — он жаден и глуп, он, чтобы отдать поменьше, готов и себе поменьше оставить, а результат вы видите.

— Это вообще не связано с работой партии!

— Ну да, ну да. В деревнях дали власть комбедам, то есть сборищу голодранцев, которые думают не как получше работать, а как у кого-то наработанное отнять.

— А как еще бороться в кулаками?

— Практика показывает, что очень просто: цены на зерно нужно держать постоянными весь год. Что вы по заветам Ильича натворили? Мужик слабосильный, чтобы налог уплатить, зерно продает осенью, и ему проще зерно продать своему же кулаку, потому что до заготпункта ему зерно вывезти просто не на чем. Кулак покупает зерно по дешевой цене, а весной продает уже по дорогой — а ваш Ильич такое дело лишь поощрял. Сейчас кулаку скупать зерно никакой выгоды нет, почти никакой — ведь пока еще бедняк ему зерно со скидкой продавать вынужден. Но это пока — потому что скоро бедняку в деревне вообще смысла что-то выращивать не будет.

— И чем страна кормиться станет?

— Михаил Иванович, вы от природы дурак или все же дураком прикидываетесь? Скоро заработают тракторные заводы в Тюмени и Петропавловске, следующей весной мы в поля выпустим больше семидесяти тысяч тракторов — и это я не считаю обещанного Артемом производства их в Харькове. А через год у нас будет уже полтораста тысяч тракторов — и зачем нам мужик, который сохой на своей мелкой делянке ковыряется?

— А куда этого мужика девать прикажете?

— Ничего мы приказывать не станем, зачем? Умный мужик сам