Читать книгу "Год Мужчины. Ордер на Любовь - Александр Гордиенко"

Обернувшись, Железнов увидел десятка полтора лиц, обращенных в его сторону. Рокотов, находясь в кругу обступивших его журналистов, призывно махал рукой. Произошел безмолвный диалог: Железнов сложил руки лодочкой у груди, скривил рожу, поднял и опустил плечи – «А может, не надо?» В ответ – решительный приглашающий жест Рокотова – «Надо!» – «Черт… Не люблю», – моментально пронеслось в голове Железнова.

Уже оказавшись в кругу журналистов, Железнов услышал: «Вот, Александр Железнов, автор формата и креативный продюсер всего проекта. Оставляю его вам. Но ненадолго»

И обернувшись к Железнову:

– Саша, как освободишься, найди меня, пожалуйста. Хорошо?

– Да я, собственно, уже… Если коллеги из прессы не возражают.

– Возражают, Саша. Кроме того, я им наговорил тут про тебя… Они забросали меня вопросами. Журналистов нужно любить.

– А тайно… можно?

Стоящие вокруг журналисты рассмеялись, кто-то придвинул микрофоны.

– Стоп! – вскинул руки Железнов. – Вы не поверите, но я еще не проникся.

– Чем?

– Историчностью момента.

– Тем, что вам удалось…

– Тем, что я стал свободным… недели на три, – с этими словами Железнов жестом предложил журналистам сместиться в сторону тележки с бутылками возле монитора ведущего. Поцокав языком от открывшегося многообразия, Железнов извлек из тележки бутылку сухого красного испанского, предложил окружающим, налил себе, пригубил и выдал: «Поехали».

– А правда, что вы бывший полковник?

– Полковники бывшими не бывают.

– А как вы придумали формат?

– Я не придумывал. Он очевиден.

– Вы не женаты?

– Это зависит от состояния души. Кстати, а вы знаете, как расшифровывается слово «муж»? Есть много вариантов, но мне больше нравятся два. Это «мелодраматично утилизированный жених» и «мозг, управляемый женщиной».

– Это кто сказал?

– Сейчас я никого не цитировал.

– А вы знали, кто победит?

– Предполагал. Но болел за другую.

– За кого?

– Ее не было в зале.

– А что случилось с Силуминовой?

– Я с ней еще не разговаривал.

– Говорят, ее увезли на скорой…

– А номер запомнили?

– Какой номер?

– Государственный. Номер скорой.

– Не-е-ет…

– Вот видите, недостоверными фактами пользоваться нехорошо.

– А в новом сезоне программа будет видоизменяться? В какую сторону?

– Конечно. Но это еще будет обсуждаться. В какую сторону? – Железнов улыбнулся. – В сторону повышения зрительского интереса. Вы же видите, что формат открытый. Это означает, что наполнение каждого тура мы можем менять – заменить один конкурс на другой. Сейчас думаем об этом. Кроме того, конечно же, постараемся расширить региональное представительство участниц – проводить кастинги там, где мы их еще не проводили. Ну и еще одно направление – это привлечение телезрителей к голосованию. Как и на каких этапах? Очевидно, что при помощи эсэмэс… или Интернета. На каких этапах – думаем.

Заметив периферийным зрением, что в зале появился начальник службы охраны, Железнов решил, что пора сворачиваться, есть еще невыясненные вопросы.

– Коллеги, – Железнов примиряюще развел руки, – мне тут тоже пару интервью нужно взять. Пока девчонки не разбежались. Кстати, обращаю ваше внимание на этот факт. Хорошо? Я весь тут. Чуть позже и в индивидуальном порядке. Сколько угодно… Хорошо? Вот спасибо. Не прощаюсь. Я здесь до конца. Спасибо за внимание и понимание.

Выбравшись на относительно свободное пространство, Железнов поймал ищущий взгляд начальника службы охраны и призывно поднял вверх руку. Смирягин кивнул головой и показал глазами на пустые верхние ряды кресел павильона, амфитеатром окружающих подиум. Уже сидя в кресле и убедившись, что их никто не слышит, начальник службы охраны сразу же, без экивоков, взял быка за рога:

– Александр, мы как-то сразу не подумали, но, собственно, доказательств, то есть отравленного пакета моя служба пока не нашла. Вы там в «Пентагоне» наводили шмон…

– Да все в порядке, Владимир Евгеньевич. Искомый пакет в настоящее время благополучно пребывает в мусорном бачке. На кухне, рядом с моим кабинетом. На самом дне.

– Я дам команду извлечь?

– Да уж конечно. Дайте. А что герой, молчит?

– Да нет. Раскололся. Вы же знаете, у меня ребята работают из многих структур…

– Я надеюсь, без паяльника в одно место.

– Без. Ему намекнули, что возможно неосторожное обращение со шприцом, который был прицеплен у него на щиколотке. Оцарапался… В общем – заговорил.

– И кто за ним стоит?

– Заказчик? Одна немецкая компания – производитель горнолыжного оборудования. У них с Бородиной уже рекламный контракт подписан.

– Ну, в общем-то, понятно. И что дальше?

– А дальше – это уже не наше дело. Показания Лысенко мы записали на видео. Вызвали профессионалов из госструктур – пусть разбираются.

– Хорошо. И… Владимир Евгеньевич, нам из этого нужно извлечь уроки.

– Мы уже думаем над этим.

– Здорово! Ни одна человеческая жизнь не стоит никакой игры и никаких денег… Вы продумываете организационные и технические мероприятия. А мы подумаем, как добиться максимальной прозрачности соревнований. Чтобы исключить прецеденты. Пока так…

Спустившись вниз к подиуму, Железнов наконец-то добрался до Наума и нарвался на профессиональный спор, который тот вел с Сашкиной «крестницей» – Янкой Абдуловой, которая по жизни была профессиональным дизайнером.

– Все вы, дизайнеры, пляшете от Малевича! – несколько возбужденно Наум пытался развить какую-то ранее высказанную мысль.

– Что ты имеешь в виду? – Янка улыбалась, и было видно, что она настроена значительно более благодушно, чем ее оппонент.

– Я имею в виду то, что для вас главное – заявить! Что бы вы там ни сотворили, любую хрень – самое главное заявить! Заявить, что это шедевр! Что это смотрится великолепно и доносит до окружающих основную идею! А далее по контексту – предмет заказа.

– Наум, ну а ты-то сам можешь оценить, что тебе нравится, а где халтура? Без чьих-то заявлений?

– Я-то могу! А вот народ вы дурите!

– Все! Хватит! – вмешался Железнов. – Художника всякий обидеть может. Ты бы, Няма, лучше бы оценил Янкину деликатность. В части использования служебного положения в корыстных целях… что вполне тянет на халтуру.

– Ты это о чем? – Наум изобразил абсолютно непонимающее лицо.

– Я об отдельных режиссерах, убирающих крупные планы с растерявшихся претенденток. В которых они заинтересованы лично. Ладно. Закрыли тему. – Железнов развернулся к Яне, взял ее за локоть. – Янка, какая же ты молодец! На мой взгляд, ты сегодня была самой лучшей! Полуфинал выиграла ты! Но, к сожалению, это не все поняли.