Читать книгу "Загубленная жизнь Евы Браун - Анжела Ламберт"

Еве сразу же понравился Альберт Шпеер, но какое-то время она держалась в стороне, не только потому, что ей не полагалось общаться с высокопоставленными нацистами, такими, как чета Шпеер, но, возможно, и потому, что ей казалось несколько бестактным, будучи любовницей Гитлера, дружить с его молодым архитектором, раз двое мужчин состояли в столь близких отношениях. На самом деле Гитлер, похоже, не возражал. Возможно, оттого что его самого неудержимо тянуло к Шпееру, он легко мог понять это влечение. Кроме того, он достаточно хорошо знал Шпеера и был уверен, что ни о чем неподобающем и речи быть не может. Впоследствии Гитлер даже поощрял ее ездить со Шпеерами на лыжные курорты, и со временем Альберт стал ее ближайшим — и единственным — другом мужского пола на «Горе». Видимо, Ева проявляла должную деликатность, так что взаимоотношения трех участников этого эмоционального треугольника оставались теплыми и платоническими.

Шпеер был величайшим исключением среди приспешников Гитлера, и можно бы предположить, что ему было скучно с кем-то вроде Евы Браун. Однако его привлекало в ней не просто что-то легкое, а что-то доброе. Ева Браун, как ни странно это прозвучит, была, по всей видимости, хорошим человеком. Любопытно, что можно отозваться так об особе, столь близкой к Гитлеру. Очень любопытно. Это в очередной раз доказывает, что черного и белого не существует. [Гитта Серени]

Ева не только общалась со старыми и новыми друзьями, но и постепенно восстанавливала отношения с родителями. К тому времени, как она года два прожила вдали от дома, разрыв начал стягиваться. Фанни очень горевала из-за разлуки с двумя младшими дочерями, особенно когда Ильзе вышла замуж и уехала жить в Берлин. Она старалась приучить Фритца к мысли, что если ситуацию нельзя изменить, то почему бы ее и не принять. Уже на Троицу 1935 года (если только Ева не перепутала даты, подписывая фотографии, что ей очень даже свойственно) Фанни навестила свою блудную дочь в Оберзальцберге. После этого ни аполитичность Браунов, ни их неодобрение поведения дочери не помешали им принимать ее приглашения погостить в Бергхофе, где Гитлер принимал их чуть ли не с распростертыми объятиями и демонстрировал подчеркнутое уважение, даже почтительность. Он сочувствовал негодованию Фритца — любой порядочный немецкий отец ощущал бы то же самое — и, пусть не собирался жениться на Еве, но явно старался дать ее родителям понять, что она в хороших руках: забавная иллюстрация его мелкобуржуазной морали, полностью противоречащей его чудовищной политической этике. Скоро вся семья стала проводить отпуска за границей за счет Гитлера. Тогда еще — последние дни — простая немецкая семья, даже семья Браун, могла исхитриться не вступать в нацистскую партию и не понести за это наказания. Ева никогда не состояла в партии, как и остальные женщины Браун. Фанни твердо заявила Нерину Гану: «Нам и не нужно было: мы же семья». Фритц — прежде убежденный противник нацистов и их идеологии — в конце концов стал членом партии в мае 1937 года, несомненно, не без давления со стороны подручных Гитлера.

Весной 1936 года Ева и Гретль с матерью в качестве дуэньи отправились в поездку по Италии, первую из многих, в сопровождении группы друзей, в том числе сына Гофмана Хайни, с которым у Гретль на какое-то время завязался легкий роман. Серия моментальных снимков освещает самые яркие моменты их путешествия. Они фотографировались на пляже возле озера Гарда, перед собором в Милане, снова на море в Виареджо, потом во Флоренции, Болонье и Венеции (площадь Сан-Марко с голубями — как же без голубей!). Им, вероятно, и в голову не приходило, что их визит санкционирован Министерством иностранных дел Италии и что за ними ненавязчиво приглядывают. А если бы и знали, что им с того? Семья Браун состояла из неутомимых туристов. В четвертом альбоме Евы есть несколько фотографий, где они все вместе отдыхают в Германии два года спустя, в 1938 году. Они ехали вереницей, Ева — в черном «мерседесе» с номерным знаком IIA-51596, полученным от Гитлера, выпрямившись на переднем сиденье рядом с водителем. (Она и сама научилась водить, но Гитлер боялся, что она будет гнать и разобьется, так что в длительные поездки просил ее брать шофера.)

Летом 1938 года, заложив фундамент нового завода «Фольксваген», Гитлер достал Еве один из первых прототипов «народного автомобиля» (аналог «Модели Т» Генри Форда), позволившего рядовым немцам путешествовать по новым дорогам, уже прорезавшим сельские долины. Машина стала очередным его подарком Еве, хотя вряд ли он платил за нее сам — скорее всего, Борман снова провернул сделку от его имени. У матрон Бергхофа не могло остаться сомнений, что, как бы они к ней ни относились, Гитлер был Евой доволен и щедро вознаграждал ее.

Глава 16

Три, три, соперницы…

Ева Браун никогда не была первой леди Германии и никогда не хотела ею стать. Она совсем не интересовалась политикой, и высокое положение Гитлера заботило ее только тем, что его служебные дела часто их разлучали. Когда ему нужна была спутница для торжественных церемоний, место подле него занимала Магда Геббельс. Она, как никто, подходила на эту роль.

Фрау Геббельс белой вороной выделялась среди жен нацистов. Она была образованна и утонченна, имела связи в обществе, обладала острым умом и тем не менее страстно разделяла нацистские убеждения и преклонялась перед Гитлером. Современники превозносили ее холодную, северную красоту, хотя точеные черты лица и строгая прическа придают ей жесткий и высокомерный вид на фотографиях.

Ее элегантные и дорогие платья отличались крайней простотой. Она больше напоминала мраморную статую, чем живую женщину, а тем более мать нескольких детей. Но за ледяным фасадом скрывалась страстная и сложная натура. Чтобы лучше понять, насколько ее история могла подорвать историю Евы, мы ненадолго оставим нашу героиню и вернемся на тридцать пять лет назад.

Эта потрясающая женщина, урожденная Мария-Магдалена Ричел, родилась в 1901 году в семье инженера. Ее родители развелись, когда ей было четыре года. Вскоре ее мать вышла замуж за богатого еврейского предпринимателя по имени Макс Фридлендер и забрала маленькую дочку с собой в Брюссель, где девочке дали фамилию нового мужа матери. Семья придерживалась еврейских религиозных традиций, хотя добрый и любящий отчим позволил Магде, которая до сих пор воспитывалась в лоне католической церкви, получать образование в монастырской школе ордена Святой Урсулы. В июле 1914 года, встревоженные политическим убийством в Сараеве, тринадцатилетняя Магда и ее мать вернулись в Берлин. Красота юной Магды не осталась незамеченной, так как в возрасте двадцати лет она сделала блестящую партию, выйдя замуж за миллионера-промышленника вдвое старше себя. Его звали Гюнтер Квандт. Они познакомились 18 февраля 1920 года, когда она возвращалась в пансион в Госларе, в Баварии. Квандт увидел ее в поезде и пал жертвой ее чар. Почти год он ухаживал за Магдой, и в январе 1921-го они поженились, а через десять месяцев родился их единственный сын Харальд. В течение следующих нескольких лет фрау Квандт, несмотря на юный возраст, вращалась в высших кругах общества. Все восхищались изысканностью ее апартаментов и роскошными приемами, на которых она блистала в роли хозяйки. Однако брак оказался несчастливым, и в 1929 году она потребовала у мужа развода. Влюбленный в Магду, невзирая на ее частые измены, Гюнтер Квандт позаботился о щедром обеспечении. Помимо изрядной суммы денег, она получила квартиру на Рейхсканцлерплатц, в самом престижном районе Берлина.