Читать книгу "Американская разведка против Сталина - Николай Платошкин"

Как и Джоссельсон, «Николас» был ярым антикоммунистом и мягко относился к бывшим звездам культуры Третьего рейха. В управлении культуры и пропаганды американской администрации в Германии он отвечал за вопросы музыки.

Общественное мнение в США было возмущено, когда Набоков «денацифицировал» видного немецкого дирижера Вильгельма Фуртвенглера. Нацисты хорошо относились к Фуртвенглеру, и он был важной фигурой в культурной жизни Третьего рейха. В июне 1933 года Геринг лично назначил Фуртвенглера первым капельместейром, а в следующем году – директором Берлинской государственной оперы.

Его концерты часто транслировались немецким войскам для поднятия духа. Отношение дирижера к евреям по-прежнему вызывает полемику. С одной стороны, он часто восхищался артистами еврейской национальности, но с другой стороны – поддерживал бойкоты еврейских товаров и критиковал доминирование евреев в области СМИ. В 1935 и 1938 годах Фуртвенглер дирижировал музыкальными постановками в честь съездов НСДАП.

Реабилитация Фуртвенглера вызвала в апреле 1947 года возмущение Ньюэлла Дженкинса, главного специалиста по вопросам театра и музыки американской военной администрации в Баден-Вюрттемберге. Набоков объяснил свое решение просто: если бы американцы не «отмыли» Фуртвенглера от его коричневого прошлого, то гениального дирижера подобрали бы русские. В 1949 году Фуртвенглер путешествовал по миру на американские деньги, пропангандируя культуру «свободного мира».

Использование бывших звезд нацистского режима американцами возмущало многих деятелей культуры, например Артура Миллера.

Помимо Фуртвенглера Набоков реабилитировал члена НСДАП с 1933 года Герберта фон Караяна, который после войны опять возглавил оркестр Берлинской филармонии.

Все эти меры оправдывались необходимостью противодействать «красным» в борьбе за умы и сердца европейцев.

В американской разведке справедливо полагали, что Москва на этом поприще сильно обставила Вашингтон. В 1947 году в Берлине на главной улице Унтер-ден-Линден советская военная администрация открыла прекрасно обставленный и хорошо отапливаемый (зима 1946/47 г. в Европе была самой холодной за всю историю метеонаблюдений) «Дом культуры». Среди дорогих ковров, прекрасных люстр и утонченной мебели проводились диспуты, концерты и лекции. Деятели искусства в советской зоне оккупации получали усиленные продовольственные пайки (в Германии в то время царил голод).

Американцы ответили учреждением по всей Европе «Домов Америки» как «форпостов американской культуры». Конечно, у американцев было куда как больше денег и дефицитных продуктов, чем у СССР, потерявшего в 1941–1945 гг. половину всего накопленного национального богатства. Блок американских сигарет, стоивший в военном магазине армии США 50 центов, можно было продать на черном рынке за 1800 рейхсмарок (180 долларов по официальному обменному курсу). За 24 блока можно было купить роскошный «мерседес» 1939 года выпуска. Тот же «Николас» Набоков с удовольствием наблюдал, как хорошо одетые немцы в Берлине подбирают за ним брошенные окурки.

И тем не менее американцы с большим трудом боролись в Европе против устойчивого имиджа Америки как «культурной пустыни», страны жвачки и комиксов.

К тому же США в Европе справедливо считали расистской страной (в то время в южных штатах негры и белые ели в разных ресторанах, учились в разных школах и ездили в разных автобусах). Чтобы как-то подправить столь нелестный имидж, военная администрация США в Германии в марте 1947 года предложила провести концерты известных негритянских вокалистов в Европе. Причем в обосновании прямо отмечалось, что главной целью этих гастролей было противодействие советской пропаганде, бичевавшей расизм в США[223].

В Германии в рамках программы культурной пропаганды прошли выступления таких американских композиторов, как Сэмюэл Барбер, Леонард Бернстайн, Элиот Картер, Аарон Копленд, Джордж Гершвин, Джанкарло Менотти.

Правительство США финансировало постановку в европейских театрах пьес таких американских драматургов, как Теннеси Уильямс, Уильям Сароян, Лилиан Хеллман[224], Юджин О’Нил, Торнтон Уайлдер.

В то же время не очень сведующие в культуре американские офицеры запретили ставить трагедию Шекспира «Юлий Цезарь» за «прославление диктатуры». «Живой труп» Льва Толстого также был исключен из репертуара за «асоциальную критику общества».

Управление психологической войны спонсировало издание и распространение в Европе таких книг американских авторов, как «Гражданин Том Пейн» Говарда Фаста, «Янки при дворе короля Артура» Марка Твена, «Книга чудес» Натаниэля Готорна, «Маленький домик в прериях» Лоры Инглз-Уайлдер.

Все эти произведения бесспорно являются выдающимися и украшают собой историю американской литературы. Но была и специальная антикоммунистическая издательская программа, где ненависть к СССР была главным художественным критерием. На американские деньги большими тиражами издавались «Возвращение из СССР» Андре Жида[225], «Слепящая тьма» Артура Кестлера и «Хлеб и вино» Иньяцио Силоне. По книге Джорджа Оруэлла «Скотный двор» был сделан мультипликационный фильм – его производство и распространение по всему миру финансировало ЦРУ.

Интересно, что, наоборот, попали под запрет книги, в которых СССР описывался позитивно, или где хотя бы пропагандировались идеи сотрудничества Запада с Москвой по прагматическим соображениям (например, подержание всебщего мира). Дошло до того, что запретили книгу будущего госсекретаря и ярого антикоммуниста Джона Фостера Даллеса «Россия и Америка: тихоокеанские соседи».

После провозглашения летом 1947 года «плана Маршалла» «культурную» пропаганду в Европе стали финансировать из этого источника.

Помимо пропаганды американцы пытались сорвать культурные мероприятия, осуществляемые под эгидой СССР в Европе и в самих США. Здесь на руку американцам играла начавшаяся в СССР в 1947 году борьба против космополитизма, вылившаяся в закручивание гаек в сфере культуры.

В 1947 году американец Мелвин Ласки пытался своим бурным антисоветским выступлением сорвать конгресс писателей в Берлине. Он наряду с Кестлером позднее стал одним из главных бойцов ЦРУ на «культурном фронте».

Ласки родился в 1920 году в Нью-Йорке в еврейской семье. Он учился в Мичиганском и в Колумбийском университетах, и с юношеских лет числил себя троцкистом. Работал Ласки гидом на знаменитой статуе Свободы, а затем вошел в редколлегию левого антисталинского журнала «Нью лидер». Когда его призвали в армию, он работал в штабе 7-й армии США в должности ее официального военного историка. После демобилизации он стал корреспондентом журналов «Нью лидер» и «Партизан ревью» в Берлине.