Читать книгу "Королева нефритов - Икста Майя Мюррей"

Где-то перед самым наступлением сумерек меня вдруг со всей остротой и резкостью, какие ощущает во время приступа больной радикулитом, осенило: я не понимаю ничего из того, что со мной приключилось в последние несколько дней. Для меня оставался загадкой город Гватемала с его белыми и желтыми такси, полицейскими и военными, расхаживающими по округе с засунутыми в брюки пистолетами. Я не понимала, как кто-то может поклоняться лошади, и не представляла, какой именно сорт мескалина должны были принимать авторы туристических справочников. Но что меня особенно нервировало — я не понимала, куда подевалось мое пристрастие к пожарным, почему здесь я североамериканка, а дома латинос, не представляла, как меня выбросило из уютного мягкого кресла и с какой стати я вынуждена сносить оскорбления распущенных обезьян; наконец, я не понимала, кто же мы теперь друг другу с Мануэлем Альваресом. Я не понимала (или не хотела понимать) истинное значение одного идиотского слова, встреченного мною в мамином журнале. И уж совершенно точно я не понимала, почему мама отправилась сюда, не объяснив никому из нас зачем и не сказав, что именно открыла.

А потом, после всех этих метафизических упражнений, я вдруг поняла, что не в силах постигнуть тайну лица той женщины в морге, которое было словно вырезано из слоновой кости, — и все потому, что она уже умерла, так как на нее упало дерево. В тот момент, когда я о ней вспомнила, то поняла, что спотыкаюсь не только о корни деревьев, орхидеи и скользкие змееподобные существа, ползающие у моих ног, — нет, один неприятный факт беспокоил меня больше всего остального. «Если моя мама не умерла во Флоресе, — думала я, — и даже если она где-нибудь неподалеку и я найду ее живой, когда-нибудь она все равно умрет. И больше я ее не увижу».

Должна признаться, раньше эта мысль никогда не приходила мне в голову с такой ясностью.

И вот, размышляя обо всех этих чудовищных, непостижимых, мучительных, пустых, не имеющих никакого значения вещах, я брела и брела по джунглям. Пробираясь сквозь заросли папоротника, мимо стоящих в грязи величественных деревьев, я на секунду оглянулась назад, но в тот момент Эрик был чрезвычайно занят оживленным разговором с некой пятнистой бестией, которую почему-то очень заинтересовала его нога. Впереди я видела маленькую фигурку Мануэля и высокую, элегантную даже в походном костюме фигуру Иоланды. «Возможно, — думала я, — из окружающих меня людей и фактов единственное, что я способна разгадать с помощью миллиона своих беспомощных синапсов и кружащихся водоворотом серых клеток, — это переведенная пятьсот лет назад Беатрис де ла Куэвой история о Короле, Колдунье и нефрите».

Вслед за Беатрис де ла Куэвой, Баладжем К’уаиллом, Александром фон Гумбольдтом, невезучим Оскаром Анхелем Тапиа, Томасом де ла Росой и Хуаной Санчес мы шли на север, пересекая десять или пятнадцать миль буферной зоны биосферного заповедника майя. Сразу за рекой Саклук мы должны были преодолеть лабиринт Обмана (по всей видимости, состоящего из одних фраз), и направиться к покрытому пылью веков королевству и магическому дереву, после чего разгадать лабиринт Добродетели (который не более чем загадка). И только тогда мы отыщем камень, который некоторые называли магнитом, другие талисманом, а остальные величали «Королевой». А еще мы, возможно, найдем мою мать.

Шедшая впереди меня в полумраке Иоланда вдруг остановилась и посмотрела вверх. Затем она обернулась, секунду смотрела на меня, но так и не улыбнулась. Я тоже остановилась. Потом она протянула руку к рюкзаку и вытащила оттуда фонарик.

Джунгли озарил холодный, белый, ослепительный свет, выхватив из темноты ветви деревьев, птиц и обезьян. Все вокруг было окутано туманом, слышались звуки приближающейся ночи, деревья, словно дремлющие гиганты, клонились к земле.

— Вот здесь мы и остановимся, — сказала Иоланда.

ГЛАВА ПЯТИДЕСЯТАЯ

Сумерки наступили очень быстро, и нам пришлось включить все три фонарика, купленные Иоландой; их лучи, словно шпаги, скрестились над небольшой лужайкой, которую мы выбрали для ночлега. Слева от меня Мануэль и Эрик разворачивали гамаки и доставали тонкие противомоскитные сетки. Я направила один из фонариков на тот участок, где работала Иоланда; быстрыми и уверенными движениями лопатки она сначала удалила грязь и траву, а затем постаралась вырыть углубление и выровнять землю. Копала она, не снимая надвинутой на глаза шляпы; в угасающем свете дня я видела царапины у нее на подбородке и глубоко въевшуюся грязь на щеках и носу. Мокрая земля поддавалась плохо, так что в конце концов Иоланда сдалась и разгладила участок как смогла. После этого она начала укрывать очищенную землю собранными мной мокрыми листьями и пучками папоротника.

Затем достала из своего рюкзака палочку магния с кремнем на одном конце, а из заднего кармана — маленький серебряный нож. Этим ножом она отколола от палочки несколько кусочков и посыпала их на мокрые листья и дрова.

После нескольких попыток она высекла искру, кусочки магния вспыхнули; дымящаяся мокрая кучка зашевелилась и начала потрескивать, излучая тепло и золотистый свет.

Присев на корточки, все протянули руки к огню; наши озаренные розовым светом фигуры четко выделялись на фоне леса, который сначала стал серым, а затем почернел.

Когда ночь сгустилась полностью, я посмотрела на своих спутников, и сердце затрепетало — такими милыми и прекрасными они казались. Красные отблески играли на лицах, тела отбрасывали густые тени. Мануэль выглядел старым, уставшим и очень красивым; Иоланда точила на камне свои мачете. Эрик сидел с другой стороны огня и, хмурясь, черкал карандашом, совершенствуя свою расшифровку; в самом центре костра бриллиантом сверкало голубое пламя.

Затем Эрик отложил карандаш.

— Лола! — позвал он.

— Да?

— Я все сделал, — сказал он. — Расшифровал.

Иоланда отбросила мачете; Мануэль выпрямился и прижал руку к груди.

— Скажи, что ты расшифровал карту! — потребовала я.

Он ответил не сразу.

— Так это карта? — спросила я.

— В определенном смысле, — сказал он. Судя по выражению лица, Эрик был сильно взволнован. — Там содержатся указания, которые мы должны выполнить, когда достигнем реки Саклук, где Тапиа нашел стелу. Как я уже говорил, все истории связаны с «Легендой». Здесь те же самые персонажи, но… все немного сложнее. Просто не надо… расстраиваться.

— Что ты хочешь сказать?

Он помахал в воздухе листком бумаги и вытаращил глаза.

— Это еще один паззл.

ЛАБИРИНТ ОБМАНА (РАСШИФРОВКА)

РАССКАЗ КОРОЛЯ

Некогда был я настоящим Королем, жестоким и величественным. Рожденный под знаком Пернатого змея, обладал я всею властью над землей, морем и человеком. Благодаря моему великому Дару судьба предназначила мне тысячу лет править этой землей в мире и спокойствии. Любая нежная дева, которую я желал, должна была назвать себя моей женой и никого больше не обнимать. Любой сильный мужчина должен был склоняться передо мною как раб. Холодный и чистый, священный дождь орошал мои сады, и грозным властителем расхаживал я по своим полям. Когда настал бы и мой черед уйти из этого мира, я, словно бог, поднялся бы наверх вместе с солнцем и занял бы место за Дымящимся зеркалом неба.