Читать книгу "Сезон охоты на мужей - Дарья Калинина"

— Но при чем тут Вера?

— Она поджигательница. Поймали мы ее.

— Где же поймали, коли сам говоришь, ускользнула она от вас?

— Сперва-то верно, не смогли мы ее поймать. А как полыхать начало, она то ли уморилась, то ли сама дыму наглоталась, свалилась у крайнего дома. Уже у самой дороги валялась. Мы сначала огонь тушить пытались, потом видим, не отстоять нам ни домов, ни хозяйства нашего. Скотину да птицу выпустили, чтобы живые души зазря не губить, а как сами убегать от огня стали, поджигательницу на земле и нашли и канистру пустую при ней тоже нашли! Вашу канистру! Монастырскую! На ней и надпись соответствующая имеется.

Против таких аргументов возражать было трудно. Тем более что закопченную канистру, на боку которой можно было прочитать «Свято-Никольская обитель», возмущенные погорельцы предоставили в качестве улики.

Отец Анатолий больше и не пытался сопротивляться:

— Пусть все решает дознание.

— Уж решит, не беспокойся! А мне и так все ясно. Ты моему успеху завидовал. Знал, что в честной борьбе тебе меня не обойти, вот и придумал сволочную штуку с поджогом.

— Да ведь и у нас в монастыре пожар был. Газ взорвался.

— Мне все равно, что у вас тут случилось. А бабу эту ты науськал. Зачем бы ей самой поджог у нас устраивать? Нет, это твоих рук дело. Гад ты, братец, и поступки у тебя гадские!

И напрасно отец Анатолий пытался воззвать к голосу разума своего брата, твердя, что если бы он вздумал вредить брату, то уж нашел бы более подходящего человека для диверсии.

— А что ты говоришь, будто бы Вера между домов скоренько носилась, так это полная брехня. Вера — девушка полная, двигается степенно, лишний вес опять же имеет. Быстро скакать не может. Хотели бы вы ее поймать, мигом бы сцапали. Она и бегать-то не умеет.

— Носилась как угорелая!

— Может, не она была? Может, ошибка?

— Какая же ошибка, коли мы ее сами у обочины нашли? И канистра при ней! И бензином от нее разит! И одежа на ней та же самая! Мы же ее по одеже-то и признали!

Прибывший на место происшествия следователь Завирухин в свои выводы их пока не посвящал. После Залесья он прямым ходом отправился в больницу, чтобы поговорить с Верой, которая к этому времени уже очнулась. Врачи находили ее состояние удовлетворительным. И следователь надеялся выяснить у молодой женщины, что за потемнение рассудка на нее нашло. А если повезет, то и узнать, как и с помощью кого Вера оказалась среди ночи в Залесье.

Кате удалось перекинуться с Завирухиным всего несколькими словами. И от нее не укрылась крайняя озабоченность Завирухина.

— Пока что все и впрямь указывает на то, что наш отец Анатолий не выдержал напряжения.

— Хочешь сказать, что он отправил Веру поджечь Залесье?

— Прямо, может, он ей этого и не говорил, но мог обронить в разговоре какой-нибудь намек. Вера очень предана семье отца Анатолия. Она у них почти за свою. Если она поняла, что отец Анатолий проигрывает состязание, она могла взяться ему помочь.

— А бензин? Зачем Вера взяла бензин в тех канистрах, на которых написано, что они из монастырского хозяйства? Неужели не могла прихватить бензин в другой таре? В бутылки бы перелила. И нести удобно, и свидетельств никаких. А так получается, что она не помогла отцу Анатолию, а навредила ему.

— Не сообразила, что действует неосторожно.

— Вера не какая-нибудь там импульсивная истеричка. Она успешно ведет свой бизнес уже почти двадцать лет. Думаешь, неосторожный человек способен на такое?

— Раньше ей везло.

— Все двадцать лет подряд? Нет, ты как хочешь, а я не могу поверить в то, что поджигательницей была именно Вера.

— Если не она, тогда кто?

— Веру подставили. И сделал это близкий ей человек. Он выманил Веру из дома и…

— Вера утверждает, что она никуда ночью не выходила. Вечером перед сном она прочла свое вечернее правило, прочла все положенные молитвы, потом легла спать. Все было, как обычно. А вот очнулась она уже на больничной койке. И ничего из событий минувшей ночи она не помнит.

— Что же, — задумчиво произнесла Катя. — Для сомнамбул это нормальная вещь.

— Сомнамбул?

— Вера подвержена явлению лунатизма.

И Катя рассказала, как сама случайно узнала об этом. Как они с Яной пытались этой ночью подкараулить Веру. И как Катя самым возмутительным образом и свое дежурство проспала и Янку на ее смену разбудить не успела.

— Это я во всем виновата! Если бы я не была такой соней, то Вера никуда не ушла. Залесье бы не сгорело. Сотни человек не потеряли бы крышу над головой! А отец Анатолий не получил бы клейма преступника!

Катя была вне себя от горя. К тому же она сознавала, что и Завирухин относится к ней теперь иначе. Это было ясно по тому, как он на нее смотрел. Конечно, он ее презирает. Катя и сама себя презирала. Жалкая ничтожная соня! Не могла потерпеть пару часиков, развалилась, заснула. Ее надо презирать! Что там презирать, ее надо гнать из общества поганой метлой! И Завирухин первым показал ей это, как показалось Кате, попрощавшись с ней холодно и сухо.

— Я уеду, — решила Катя. — Уеду отсюда! Немедленно. Прямо сейчас.

К этому решению ее подтолкнуло еще и то обстоятельство, что в монастыре теперь стало тесновато. Келий и спальных мест на всех погорельцев не хватало. И видеть, как мучаются эти люди, было и для самой Кати очень мучительно. Ведь косвенно это она была виновата в их беде.

Когда ее нашла Янка, то подруга даже удивилась:

— Ты чего такая бледная?

— Страдаю.

— Ты-то чего?

— Сил нет смотреть в глаза всем этим людям. Это же мы с тобой виноваты в том, что случилось.

Янка вздрогнула. И Катюша поспешила поправиться:

— Верней, я одна виновата! Да, я одна! Проспала свое дежурство. Тебя вовремя не разбудила. В итоге мы упустили Веру, а она вон каких дел натворила.

Катя думала, что Янка примется ее утешать, ну хотя бы из вежливости и дружеского участия. Друзья же должны покрывать ошибки друг друга. Особенно если эти ошибки совершены неосознанно.

Но Янка вместо этого серьезно произнесла:

— Вообще-то я тебя понимаю. Натворили мы дел. Сама подумываю о том, чтобы свалить отсюда.

— Да?

— А как ты думаешь? Хотя главная вина на тебе, ты проспала Верку, но я тоже хороша. Знала же, какая ты ненадежная личность, зачем доверила тебе дежурить!

Катя немного обиделась на то, что она, оказывается, «ненадежная личность», но потом вспомнила, что и впрямь ненадежная, и обижаться передумала. Правильно ее Янка ругает. Еще мало ей!

— Я сегодня уезжаю домой, — внезапно заявила Янка. — Поедешь со мной в город?